— Китайцев же многих побило. На сегодняшний день счёт погибших составляет три тысячи двести шестьдесят четыре человека. Но эта цифра будет расти. До сих пор разбирают развалины домов, портовых сооружений. А раненых точно за десять тысяч наберётся. Кто только их сосчитает. Китайцы сейчас, как тараканы в разные стороны из города разбегаются.
— А что англичане?
— После бомбардировки Инкоу в течение трёх часов они ушли к Порт-Артуру, а там хорошо получили по зубам. Подводные миноносцы опять отличились. Когда из Инкоу сообщили об обстреле, капитан 2-го ранга Беклемишев вывел «Касатку» и «Белуху» на дежурство в море к предполагаемому курсу английской эскадры. И угадал же! Броненосец «Голиаф» получил две мины в борт, но остался на плаву. Хотя в обстреле Артура не участвовал. Видимо, вся команды была занята спасением корабля. В общем, получив по несколько попаданий, англичане взяли курс на Японию малым ходом.
— Степан Осипович вывел корабли для преследования? — Поинтересовался я, так как не услышал, что же делала во время атаки англичан Порт-Артурская эскадра.
— За двое суток до прихода англичан к Инкоу адмирал Макаров ночью вывел наши корабли в поход. Целью был остров Санчандао, где японцы создали замаскированную морскую базу для своих истребителей и миноносцев. Атака на рассвете прошла успешно, японцы потеряли двенадцать эскадренных и восемьмалых миноносцев, семь пароходов потопленными и восемь захваченными. После этого он должен был вернуться в Артур, но Степан Осипович решил по-другому, — Алексеев недовольно хмыкнул и разгладил бороду.
Я про себя улыбнулся. Евгений Иванович чувствовал себя в Маньчжурии и в Квантуне, да, пожалуй, и на всём Дальнем Востоке этаким местным удельным князем, который является высшей и военной, и гражданской властью. Мало кто мог себе позволить противоречить адмиралу Алексееву, а тут явное пренебрежение прямым приказом командующего Тихоокеанским флотом. Ну, в этом-то весь Макаров.
— Но, как говориться, победителей не судят. Наша эскадра в устье реки Ялу разгромила остатки японского флота, потоплены: броненосец «Сикисима», броненосные крейсера «Якумо», «Ивате», бронепалубник «Ёсино», разная мелочь и транспорты с сухопутными войсками. Высадка частей японской 1-ой армии генерала Куроки сорвана, адмирал Того по ещё не до конца проверенным сведениям погиб в том сражении, — Алексеев на этот раз расплылся в довольной ухмылке.
— То есть мы теперь сильнее японского флота, даже при наличии «английских добровольцев»? — воспользовавшись паузой, задал я вопрос, перекосившись от прострела в виске.
— Я ещё не всё рассказал, Тимофей Васильевич. От устья реки Ялу, наша эскадра дошла до Чемульпо, где добила броненосный крейсер «Асама», бронепалубник «Акаси», вспомогательный крейсер, канонерскую лодку, сожгла порт, а потом посетила Мозампо, уничтожив поднятые для ремонта «Мацусиму» и «Аксицусиму», отомстив за «Варяг». И только после этого эскадра взяла курс на Порт-Артур. Я так понимаю, что у Степана Осиповича с боезапасом возникли проблемы, а то бы он точно и Сасебо посетил. Дня через два эскадра должна вернуться в базу, узнаем все подробности, — Евгений Иванович расплылся в супер довольной улыбке.
Я лежал на кровати, глядя в потолок, а мои губы самостоятельно расползлись в улыбке на ширину приклада. Новости были просто замечательными.
— Спасибо, Ваше высокопревосходительство, за такие известия. Они лучшее лекарство, быстрее меня на ноги поставят, — произнёс я.
— Это ещё не всё, Тимофей Васильевич. Степан Осипович действовал так смело на основании тех сведений, которые я ему предоставил. А мне они стали известны от командира шестой японской дивизии генерала Окубо Харуно. Казачки генерала Ренненкампфа отличились, разгромили штаб шестой дивизии под Пхёнанем*, а её командира взяли в плен. Кстати, там именно ваши «браты», Тимофей Васильевич, отметились, они генерала и захватили. Так что в станице Черняева теперь ещё и два полных кавалера Знаков отличия Святого Георгия всех степеней появятся, впервые в истории Амурского казачьего войска, — Алексеев вновь довольно улыбнулся и разгладил усы.
*Пхёнан — современный Пхеньян.
***
Солнце клонилось к закату, заканчивался очередной день войны между Японией и Россией, в которую оказалась замешана и территория Корейской империи.
— Что там, Леший?
— Бивак разбивают, Тур. Полк, не меньше. И какие-то большие чины есть. Один точно генерал и с ним свита. Для них большую палатку ставят.
— Ну-ка, дай посмотреть, — Верхотуров дёрнул Лескова за ногу, которая торчала из-под масхалата.
Леший осторожно, задним ходом, вылез из кустарника, где была организована скрытая наблюдательная позиция, и спустился в небольшую ложбину.
— Лёжка свободна, господин подхорунжий? — лицо Лескова, измазанное краской, от улыбки превратилось в непонятно какую маску.
— Спасибо, господин вахмистр, — Тур шутливо склонил голову, из-за чего ветки, украшающие капюшон масхалата заколыхались. — Всё ещё не наигрался со званиями?
— Да, Антип, до сих пор не могу поверить тому, как нас лихо генерал Ренненкампф всех повысил из-за начала войны. Тебе, вообще, подхорунжего присвоил, мне вахмистра, остальные старшими урядниками стали. Для разведки тебе сотню под командование дали, четыре пулемёта Максим, шесть Мадсенов, пять карабинов с оптическим прицелом и полную свободу действий, — Лесков энергично помотал головой, выражая тот избыток чувств, который бурлил в нём.
— Значит, Леший, должны оправдать такое доверие Его превосходительства, — тихо произнёс Верхотуров и распластался на земле, готовясь ползти на точку наблюдения.
— Тур, а давай генерала в плен захватим. Представляешь, какой это будет язык, как Ермак говорит?! — возбуждённо произнёс Леший. — Нам тогда и в Пхёнан идти не надо будет. Всё генерал лучше обстановку знает. А может и карты с документами попадутся.
Подхорунжий застыл, а потом медленно перевернулся на бок и посмотрел на Лескова.
— Знаешь, Леший, а это очень и очень интересное предложение. Только вот проблемно будет генерала до наших довезти. Больше ста пятидесяти вёрст получается, а японцы точно нам на хвост сядут. Тяжело пройти будет.
— Сюда дошли незамеченными, и назад дойдём.
— Ладно, сейчас осмотрюсь и будем думать. А задумка с генералом очень хороша, — закончив фразу, Тур приник к земле и пополз на лёжку.
Через три часа на закате подхорунжий вернулся в глубокий и широкий овраг, где вчера на полуторасуточный отдых разместилась его усиленная сотня, которой была поставлена задача дойти до Пхёнана, разведывая позиции и силы врага. А на обратном пути разрушать мосты, переправы. Таких сотен и полусотен было несколько.
Генерал Ренненкампф, командуя Забайкальской казачьей дивизией, по указанию адмирала Алексеева, как щупальца разбросал их во все стороны, чтобы определить, где же командующий 1-й японской армии генерал Куроки соберёт силы для основного удара.
