До этого с берега на корабли были доставлены небольшие группы японских моряков, видимо, два неполных экипажа, которые должны были довести до Японии два «Маджестика» поделили на десять кораблей. Но английские моряки на берег не сошли, все остались на борту.
Мало того, на флагмане остался развиваться штандарт главнокомандующего британского Средиземноморского флота адмирала Джона Арбетнота Фишера, знаменитого «Джеки». Видимо, не удержался 1-й барон Фишер оф Кильверстоун, чтобы не попробовать свои силы в настоящем бою и утереть нос морским лордам, доказав, что главным условием победы в войне является полное уничтожение неприятельского флота в генеральном сражении линейных кораблей.
Поэтому броненосец «Вендженс» был выбран первой целью для минирования. Как инструктировал полковник Аленин-Зейский — флагман является приоритетной целью. На нём кроме командующего эскадрой находится его штаб из флагманских офицеров, и они составляют, можно сказать, «мозги и нервную систему» вражеского подразделения. Уничтожь их, и тело не будет знать, что делать.
С учётом расстановки англо-японских кораблей на рейде ещё целями для «Посейдонов» были выбраны броненосцы «Глори» и «Канопус», плюс броненосный крейсер «Гуд Хоуп».
Колчаку ушла шифротелеграмма с приказом только обозначить атаку торпедными катерами, появившись на рейде, так как противоминное дежурство англичане несли исправно и в дневное, и в ночное время. Поэтому реальная атака была бы просто самоубийственной против такого количества вражеской артиллерии.
Адмирал Фишер был действительно грамотным флотоводцем. Со слов Ермака, Кононов знал, что именно Джеки продавил строительство подводных лодок в Англии. Именно он разрабатывал меры противодействия атакам как надводным, так и подводным миноносцам. Поэтому расстановка кораблей на рейде позволяла англичанам вести огонь, прикрывая друг друга.
Кононов поднялся на полубак, посмотрел на небо, где висела россыпь звёзд, и перевёл взгляд на «Вендженс», который ушли минировать Ризнич и Белов.
***
«Да, ночное минирование — та ещё нервотрёпка. Темнота чуть ли не полная. Всё, на что ты можешь надеяться под водой на глубине в десять саженей — это приборы «Посейдона» с фосфорной подсветкой. Идёшь по азимуту и отсчитываешь про себя время, прикидывая, сколько осталось до цели. Да ещё и силу течений надо учитывать. Лишь бы в противоминную сеть не влететь», — такие мысли крутились в голове кап-два Ризнича, когда он, изменив положение рулей, направил минодоставщик поближе к поверхности.
Через минуту Иван Иванович почувствовал, как его по баллону ребризера два раза стукнул напарник, сигнализируя «Стоп».
Ризнич тут же выключил двигатель минодоставщика. Чувству опасности Белова или чуйке, цитируя Аленина-Зейского, Ризнич доверял полностью. Уже не раз, и не два кап-два был обязан жизнью кондуктору.
Каково же было удивление Иван Ивановича, когда почти потеряв скорость нос «Посейдона» упёрся в противоминную сеть. Каким образом Кирилл смог почувствовать её приближение Ризнич не мог себе объяснить никаким образом. Это было чем-то сверхъестественным. По его-то расчётам до цели оставалась ещё минута хода, и он собирался выключить двигатель через сорок секунд.
Медленная продувка балластной системы и минодоставщик застыл в воде с нулевой плавучестью. Белов отсоединился от баллона с кислородом доставщика, перешёл на ребризер, надел ласты и направился к сети со специальными ножницами по металлу.
При планировании этой операции было учтено, что англичане используют усовершенствованные противоминные сети фирмы Bullvant, которые выставлялись всего лишь в пяти метрах от борта корабля в отличии десяти-двенадцати, как это было раньше, поэтому было решено защиту прорезать. Слишком высока вероятность в полной темноте запутаться «Посейдоном» в этих сетях при подныривании. Тем более, как было известно из разведданных, на этих сетях использовали оцинкованный провод диаметром всего 1,8 миллиметра. Для спецножниц — это как бумага.
Отверстие прорезано и началось мучение по установке трех мин в практически полной темноте, буквально на ощупь. Наконец-то эта адская работа закончена, развернув минодоставщик от сети, отцепив ласты, Ризнич и Белов взобрались на свою железную рыбину.
Иван Иванович отрегулировал плавучесть «Посейдона» и запустил двигатель. Потихоньку расстояние между боевыми пловцами и заминированным английским или теперь уже японским флагманом начало увеличиваться.
«Уже второй британский флагман минирую. Интересно, когда-нибудь я смогу об этом рассказать», — успел довольно подумать Ризнич, когда за спиной вспыхнул огненный шар, и взрывная волна, гоня перед собой обрывки противоминной сети, догнала небольшой подводный доставщик, исковеркала его вместе с телами людей и помчалась дальше.
***
Когда рядом с кормой англо-японского флагмана раздался взрыв, Кононов несколько секунд простоял в каком-то столбняке, из которого его вывели корабельные ревуны боевых кораблей. На английской эскадре сыграли тревогу, по морской поверхности забегали лучи прожекторов, то и дело, выхватывая из темноты силуэты судов. Через какое-то время лучи двух прожекторов скрестились на корме «Вендженса», которая значительно провалилась в воду.
— Что это было, Анатолий Алексеевич? — спросил Кононова командир шхуны Палецкий, когда тот решительным шагом зашёл в рубку, освещённую дежурным светильником в виде «Летучей мыши».
Командир боевых пловцов достал часы, откинул крышку, рассмотрел циферблат, поднеся его к лампе. Положив часы в карман, задумался, а потом произнёс:
— Вернее всего, Антон Сергевич, неправильно сработал часовой механизм взрывателя одной из мин. По времени заряды должны взорваться через два часа пятьдесят минут. А тут рвануло через десять минут после установки взрывателя. Какая-то неисправность.
— А Ризнич и Белов?
Кононов снял панаму и перекрестился.
— Будем надеяться на лучшее. Пойду пловцов встречать, надеюсь, что все уцелели.
— А как же атака отряда Колчака?
— До неё ещё почти три часа. Подождём, посмотрим, что на рейде твориться будет. В атаку им соваться точно нельзя будет. Только мелькнуть, выпустить торпеды и исчезнуть. А дальше пускай гадают, кто и как потопил?! Почему противоминные сети не сработали?!
***
Командир «Риона» капитан 2 ранга Троян смотрел, как в предрассветных сумерках к кораблю на малом ходу подходит чудом державшийся на воде торпедный катер лейтенанта Вердеревского. На поверхности он оставался, наверное, только потому, что был сделан из дерева. Будь из железа — давно бы пошёл ко дну.
Десять минут назад на палубу подняли третий из вернувшихся относительно целыми катеров. Ждали только Вердеревского, надеясь, что он сможет дойти. Попытка найти в темноте, после того как его «Барракуда» вырвалась с рейда не увенчалась успехом. Только короткие шифорграммы в одно слово «иду», говорили, что Роман Николаевич и его экипаж жив и следует к кораблю-матке.
