Серо и холодно.
Хочу вернуться в квартиру и забраться под одеяло, а потом решить, что мне делать со своей жизнью.
Тетка Ксюши работает кассиром в одном немецком ресторане. Им нужна официантка, а мне нужна работа, но если я опять возьму в руки проклятый поднос, то уже… никогда не выберусь из этой… системы…
— Ресторан в Сити. Девяносто пятый этаж. Ты, э-э-э, пошли кхм… со мной…
— М-м-м, что? — трясу головой, чтобы вернуться на Землю.
Леня смотрит на меня так, будто делает предложение выйти за него замуж на глазах у ста пятидесяти человек. Строит натужные гримасы и прячет глаза.
— Пошли со мной… э… на корпоратив в субботу.
— А… — отвечаю не задумываясь. — Ладно.
— Честно? — показывает свои новые зубы.
— Да, — пожимаю плечом. — Почему нет?
Почему бы, черт возьми, мне не сходить с ним на этот корпоратив и не повеселиться?! Последний раз я танцевала на школьном выпускном в девятом классе!
— Класс!
Его глаза горят.
Его эмоции меня вообще пугают.
Держась от меня на расстоянии, он умудряется нервировать сильнее, чем если бы трогал.
— Отвезешь меня домой? — спрашиваю между делом.
— М. Ага, — меняется он в лице. — Не хочешь в кино?
— У меня… голова болит, — вру, изображая вымученную улыбку.
— Фигово… — бормочет Леня.
Его манера вождения — это то, к чему нельзя привыкнуть, поэтому поездка кажется бесконечной, и как только вижу знакомый дом, отстегиваю ремень и прошу:
— Останови здесь. Мне нужно в… магазин зайти.
— Я позвоню, — трет он свои волосы.
Взявшись за ручку, ловлю его бегающий взгляд:
— Эм… хорошо посидели. Спасибо.
— Ну. Так… пока?
— Пока… — выбираюсь из машины, злясь от того, что он не уезжает.
Мне приходится свернуть за угол, чтобы отделаться от ощущения чужих глаз на своем затылке.
Сырой воздух улицы после двухнедельного заточения в квартире кажется свежим, поэтому решаю и правда сходить до магазина. Болтаясь между полками, беру чай и сворачиваю в отдел косметики, чтобы купить для нас с Ксюшей шампунь. Терзаясь сомнениями, верчу в руках дурацкий набор бальзамов для губы с разными вкусами, от Кока-Колы до ванильной фанты…
Шесть вкусов, и все разные.
В груди будто лопается пузырь! Кровь будто замирает в моих венах, а потом несется по ним до шума в ушах! Разносит по телу решимость, от которой сжимаю зубы!
Я не хочу больше ждать.
Сегодня воскресенье, и целый бесконечный день впереди.
Я не хочу больше ждать, понял?!
Сунув набор кассиру, с колотящимся сердцем ищу в кармане пальто телефон.
Вылетаю на улицу, зажав в ладони упаковку этих бальзамов, и шагаю по узким присыпанным листьями дворам.
Сама не знаю, куда иду.
Мне нужно двигаться, иначе умру.
Остановившись посреди детской площадки, набираю полные легкие осеннего воздуха, а потом нажимаю вызов.
То, что мне приходится считать гудки, деморализует сильнее, чем даже отсутсвие абонента в сети.
До этой секунды я не до конца понимала, как важно для меня то, чтобы он взял эту чертову трубку. Он мне никто, и я ему тоже, но тогда какого черта все мое нутро противится этому очевидному факту? Почему я храню в голове каждый оттенок его голоса и каждую его причуду? Потому что он… странный и местами занудный, но до него я не знала, что все это может быть сексуальным, если идет в комплекте с бесстыжей самоуверенностью и еще более бесстыжей фантазией.
С ужасом думаю о том, что я… втрескалась бы в него, даже если бы он был сантехником! Главное, чтобы он просто был собой…
Боже… Я в него втрескалась…
Я вдруг начинаю ненавидеть его деньги, которые теперь кажутся мне преградой. Стеной, в которую я влетела на полной скорости. Мои затуманенные мозги рисуют картины, на которых Роман Гец сидит в этой своей невероятной квартире и раздумываешь о том, брать ему трубку или не брать, будто я какая-то незначительная часть окружающего его мира. Эти ядовитые образы не успевают наполнить меня тоской или ещё чем-нибудь похуже. Если он и думал о том, брать ему трубку или нет, то на это ему потребовалось пять гудков.
— Да…
Рухнув на скамейку в центре разноцветной детской площадки, закрываю глаза и спрашиваю:
— Как дела?
Мой голос подрагивает, но это, скорее, от холода. На том конце провода я отчетливо слышу его дыхание и с трепетом понимаю, что он… кажется, спал. Его голос хриплый и заторможенный, когда отвечает:
— Думаю нормально.
Звучит так, будто над этим вопросом он задумался всерьез. Кажется, всерьез он подходит к абсолютно любому предмету. От этого я улыбаюсь, наблюдая за тем, как на площадку вокруг меня оседает туман.
— Я… м… тебя разбудила?
— Пф-ф-ф… вроде того.
— Извини.
— Я не в обиде.
— Хочешь встретиться? — произношу скороговоркой.
Жду его ответа, схватившись за золотую пуговицу своего пальто, как за талисман.
— Я немного не в форме, — после короткой паузы говорит Рома. — Был долгий перелет.
Наверное я ужасная эгоистка, но я слишком сильно хочу его увидеть. Плевать, чем мы займемся — сексом или шахматами. И сегодня моя очередь! Моя очередь быть главной. Я тоже не в форме, черт возьми. Сегодня я не хочу “веселиться”. Я… хочу от него другого… Чего? Чтобы он втрескался в меня так же, как я в него? Почему бы и нет. Почему я не могу на это рассчитывать?! Из-за его чертовых денег?
Лихорадочно подсчитывая сколько денег осталось на моих картах и в моем кошельке, объявляю:
— Ясно…
Пытаюсь скрыть свое волнение за весельем, но выходит не очень, когда тут же продолжаю:
— Вообще-то у меня другое предложение…
Громко втянув в себя воздух, он молчит пару секунд, но все же спрашивает:
— Какое?
— Это не сексшоп, — выпаливаю, не зная как озвучить ему свою ужасно банальную и глупую идею.
— Я расстроен.
— Ты боишься высоты?
— Смотря, что ты имеешь ввиду.
— Это сюрприз, — говорю тихо, глядя на носы своих Гуччи.
Его молчание точит мою уверенность в себе.
— Ты что, боишься сюрпризов? — спрашиваю с нервным смешком, но я не думаю, что он знает меня настолько хорошо, чтобы понять, насколько я сейчас нервная.
