Не прошло и получаса, как желаемое исполнилось.
- Саяна? – в глазах Хранителя, обычно непроницаемых, выплясывала тревога. – Что произошло?
- Все хорошо.
- Но Горан сказал, приехать срочно.
- Садись, Давид. – Я указала ему на кресло и укоризненно посмотрела на мужа. – Сам с ума сошел на пустом месте, и всех переполошил.
- Прости.
- Так, паникеры мои, объясняю. Ведьмы в городе.
Риэра
Жарко. Больно. Нечем дышать. Пахнет тухлыми яйцами.
Сар!!!
Я подскочила. Шаина вернется за малышом, нужно… Голова закружилась, тело отказалось подчиняться.
- Лежжжжи! – кто-то уперся руками в мою грудь и давил до тех пор, пока снова не легла.
- Кто ты? – глаза тоже сбоили, похоже – сколько не вглядывалась, все равно видела в темноте только белое лицо со впалыми щеками. Мукой он, что ли, намазался? – Кто ты?
- Падший.
- Ты спас меня?
- Не сказал бы. – Узкие губы изогнулись в подобии улыбки. – Ты рухнула с небес и придавила.
- Я падала в лаву. – Перед глазами встало последнее, что удержалось в памяти – Шаина разжала лапу, и мое тело понеслось навстречу оранжевому пятну.
- Значит, ударилась о жерло изнутри, отскочила и упала на меня. – Он вздохнул. – Не удивляйся, тут полно полостей, в которых мы живем.
- Разве Падшие не в Пандемониуме поселились?
- Там только те, кто признал господином Люцифера! – он с таким отвращением выплюнул это имя, что я замерла.
- А вы?
- Мы проклинаем его! – загорячился мой спаситель. – Он восстал против Отца нашего, сбил нас с пути, утащил за собой! А сам… сам струсил! Не выполнил приказ!
- Приказ?
- Отец наказал нас тем, что сослал в геенну огненную. Она находится глубоко под этим миром. Вы называете ее лавой.
Я вспомнила ночь, когда звезды не усидели на небосклоне. Разлом, что раскрыла земля. Как в него падали тела с небес. Лаву, которая вылезла, как взбесившееся тесто, и щупальцами утаскивала Падших в себя. Голова заболела.
- Здесь нечем дышать.
- Мы привыкли.
- Помоги выбраться. – Я села и попыталась приподняться, но ударилась затылком.
- Только ползком. Двигайся за мной.
Пришлось встать на четвереньки. Да уж, самое время вспоминать, что когда-то была принцессой. Хотя лучше уж так, чем в постель Деметрия!
Я о многом успела подумать, пока ползла за Падшим. Но главным была тревога за Сара. Мысли о нем помогали двигаться, даже если сил не оставалось. И вот, наконец, глаза резанул свет. Я упала на спину, вытирая текущие по лицу слезы. А потом увидела его.
Он и в самом деле был белым. Или серым, скорее. И мало напоминал человека. Худой, в чем только душа держится, без единой волосинки на теле, с лысым черепом, голый, но мужские причиндалы почти незаметны. Глазами похож на аек – у тех они тоже непроглядно черные или темно-серые полностью.
- Почему ты… - начала я.
- Почему такой? – перебил он. – Мой стыд сделал меня таким. Стыд за то, что ослушался отца и не пошел в лаву.
- Но ты рядом с ней живешь?
- Это мое наказание. Геенна не трогает меня, ждет, когда решусь сам. Нас много таких, трусов. – Он сел, отвернулся спиной и заплакал.
- Все будет хорошо. – Я осторожно положила руку на его плечо и тут же отдернула – из-под моей ладони ударил сноп золотого света.
- Дарующая прощение Господа! – потрясенно прошептал Падший, глядя на него.
- Что?
- Лава каждую ночь шепчет нам о том, что придет Дарующая прощение Господа, и мы вернемся к нему. – Он с тоской посмотрел вверх. – Но мы должны стать достойны!
Лошадиное ржание отвлекло меня. Красавец?! Да неужто?!
- Как ты здесь оказался? – я встала, но подойти сил не осталось.
- Ри! – звонкий голосок Сара прорезал воздух. У меня уже галлюцинации! – Ри! - мой сорванец спрыгнул с коня, с разбегу обнял и повалил на землю.
- Живой! – я рассмеялась сквозь слезы, целуя его белую макушку. – Это ведь не сон, ты на самом деле здесь? – его пальчики тут же скрутили щипком кожу на моей руке. – Ай! Верю, перестань!- Этот, который не лошадь ни фига, - Сар ткнул пальцем в Красавца, что презрительно фыркнул, - силой заставил на себя забраться!
- Тебя заставишь, как же!
- Да вот с места не сойти, - Сар выпучил глаза совсем как послушница Элла с объемной попой, - за шкварник меня зубами схватил и себе на спину закинул! А потом! – его глазенки засияли. – Ри, он скачет быстрее ветра!
- Да неужто?
- Богиней клянусь! Садись, сама увидишь! Ну? Ты такая грязная, жуть! А пахнешь… Вся пердежом провоняла!
- Сар!!!
- Чего? Поехали домой!
- Нам нельзя домой, хороший мой. – Я прижала его к себе.
- Почему?
Потому что если нас найдет Шаина, оба сгинем. Мне известна ее тайна. А тебя нарекли тем, чье рождение знаменует конец этого мира. Есть ли место, где ты сможешь расти в безопасности?
Красавец фыркнул, словно привлекая к себе внимание и напоминая о недавнем приглашении Люцифера посетить Пандемониум. Но Падший говорил о нем плохие вещи. Где он, кстати? Я огляделась. А был ли вообще? Как же устала! Кем бы ни был Люцифер, у него долг передо мной. И самое время ему об этом напомнить, не до стеснения сейчас.
- Поедем в гости, Сар. – Сказала я, встав. – А там видно будет, верно?
- Верно! – малыш расплылся в улыбке.
Конь присел, мы сели на него и поскакали прочь от вулкана. Сначала медленно, а потом все быстрее, и быстрее. Упругое тело коня под нами буквально сорвалось в полет, сливающий все, что было по бокам, в сплошную зеленоватую полосу. Ветер даже не свистел в ушах, он выл в них, терзая барабанную перепонку до боли – наверное, потому что завидовал тому, что наш скакун несется быстрее его!
Драконы оставались позади, далеко позади. А Пандемониум, город Падших, неминуемо приближался.
Алатар
- Что ты делаешь? – я воззрился на слугу, который выставлял на стол праздничные приборы.
- Готовлюсь к торжеству, господин.
- Какому?
- На обед приглашены важные гости.
- Кто?
- Не знаю, господин.
- Кто приказал?
- Я. – Голос Алатары, насмешливый, противный, заставил меня сморщиться. Куда делись все чувства к ней? Куда… Сам их уничтожил, ничего не поделаешь.
- Как родители улетели, ты совсем во вкус вошла, смотрю, - я усмехнулся, не оборачиваясь. – Хозяйкой себя возомнила.
