Не знаю, чем уж Герстайн так насолил Стальвии, но, подозреваю, он просто хотел отсидеться в тихом месте, пока страсти не улягутся, потому его и занесло в наши края. Куда он направлялся, неизвестно, но далеко не уехал…
Конечно, полученные сведения Эвина не стала держать при себе, а использовала их как средство давления на зятя.
– Дочери вы об этом рассказали? – спросила я резко.
– Да… да, я рассказала! – созналась Эвина. – Когда в очередной раз Герстайн вывел меня из себя! Я так надеялась, что она выставит его за дверь…
– И что же?
– Оказалось, она знала! С самого начала знала, кто он такой! – Эвина сжала дрожащие губы. – Моя дочь сознательно пошла замуж за какого-то разбойника, убийцу!..
– Значит, то, что вы не пустили Герстайна к Эйне, когда она болела, было просто мелкой местью? – спросила я. – Кстати, как вам это удалось?
– Очень просто: я поставила у дверей четверых охранников с арбалетами и велела стрелять, если он попробует войти.
Значит, вот оно что… Думаю, Герстайн смог бы войти, даже будь там десять охранников, но для этого ему пришлось бы их убить. Он не решился сделать это буквально на глазах у жены и детей. Можно ли его за это судить?..
– А ведь он действительно мог спасти Эйну, – сказала я. – Вы, арнайя Лиссель, можно сказать, своими руками убили собственную дочь.
– Что?.. – Эвина побледнела так, что я побоялась – не лишилась бы чувств. Надо все же быть поосторожнее с высказываниями…
– Когда Герстайн говорил, что может вылечить ее, он не лгал, – произнесла я. – Вы не дали ему войти к Эйне, а на расстоянии, даже небольшом, ведьмаки́ лечить не могут. В отличие от магов-медиков, им нужен тесный контакт. Последние, правда, тоже не особенно хорошо лечат удаленно, но все же…
– Кто, вы сказали? – выдохнула Эвина, пребывая уже на грани обморока.
– Ведьмáк, – повторила я. – Есть ведьмы-женщины, есть ведьмы-мужчины, для краткости их именуют ведьмакáми. Среди северян это встречается намного чаще, чем у нас, а уж у пиратов чуть не каждый второй хоть что-нибудь да умеет этакое: или ветер поднять, или глаза отвести. Герстайн, видимо, умел еще и лечить.
Именно поэтому я и не могла сразу засечь следов чужой магии: ведьму не так просто учуять, как мага, для этого сперва надо догадаться, что она есть, а затем еще особым образом перенастроить восприятие. Когда я это проделала, сомнений не осталось.
– Нет… – Эвина схватилась за голову. – Пират… ведьмак… Что же это?!
– А дальше вы каким-то образом выжили его из дома, – сказала я, не обращая внимания на стоны Эвины. – Как, кстати?
– Я… я пригрозила отправить весточку в Эсталь… – созналась Эвина. – Если он не согласится уехать… Он хотел забрать детей, но уж этого я ему не позволила! Я сказала: если он попытается, я прикажу слугам его связать и лично отвезу в Стальвию!
Видимо, голова Герстайну была все же дорога, раз он уехал. Но, надо полагать, он собирался вернуться за детьми в ближайшее время – по моим прикидкам, как раз столько, сколько он отсутствовал, должно было понадобиться ему на подтверждение своего статуса в Доме Аолле. То есть на то, чтобы восстановить навыки мореплавателя после долгого сидения на суше, послужить как бы еще не простым матросом, доказать свое право на боевой корабль, поднакопить денег… Дело это не быстрое. А любопытно, как бы он увез детей: тайно или явился бы в Лиссель во всей красе, во главе отряда отборных головорезов? Скорее, конечно, первое, потому что второе – это уже разбой на территории нашего королевства, а за такое по головке не погладят, в том числе и собственный Дом.
– Ну а теперь перейдем к вашим «странностям», – сказала я удовлетворенно. – Вы были правы, тут замешаны дети.
Эвина уставилась на меня в полном ужасе.
– Не смотрите так, ничего страшного не случилось, – сказала я. – Вы, опасаясь, очевидно, как бы дети не пошли в отца не только внешностью, вплотную занялись их воспитанием. Думаю, вам казалось, что ваши внуки станут достойными представителями семьи Лиссель. Но, к вашему несчастью, близнецы все-таки удались в отца…
– Что вы хотите сказать? – прошептала Эвина.
– Только то, что они, судя по всему, унаследовали отцовские способности. Причем это у них очень интересно выглядит, как если бы один дар поделили на двоих, – сказала я. – Поодиночке они вряд ли на что-то способны. С близнецами вообще сложно… Так или иначе, но пользоваться своими способностями ни Эрвин, ни Эрна не умеют.
– Вы хотите сказать, все это… все это… – Эвина обвела рукой вокруг себя. – Это их рук дело?
– Уверяю вас, они даже не подозревали о том, что творят, – хмыкнула я. – Кроме разве что привидения. Они, видите ли, прекрасно знали, как вы гордитесь «фамильным привидением», и решили немножко вам досадить.
Об этом я уже успела поговорить с близнецами рано утром. По их словам, они просто «очень сильно захотели, чтобы привидения больше не было», оно и пропало. Я ведь говорила, что изгнать привидение совсем несложно.
– С мышами та же история, – добавила я. – Эрна, видите ли, боится мышей, вот и избавилась от них раз и навсегда, с помощью брата, конечно. Только эти два деяния были более-менее осмысленными. Что касается всяких звуков, шагов, теней и «шныряния», то это побочные проявления того угнетенного состояния, в котором находятся дети.
– Не понимаю, – пролепетала Эвина.
– Это очень просто, – сказала я. – Им плохо здесь. Близнецы очень любили мать и отца, и они привыкли к тому, что их тоже любят…
– Но я их люблю! – воскликнула Эвина.
– Вы любите не их, а то, что можно из них сделать, – холодно заметила я. – Наследников семьи Лиссель. И даже этого-то толком не показываете. Какое-то время они терпели, теперь им стало невмоготу. К тому же близнецы начинают взрослеть, а это, сами понимаете… – Я вздохнула. – Одним словом, те негативные эмоции, которые они испытывают, частично материализуются в виде всех этих «потусторонних» явлений. Чаще всего по ночам, когда дети спят и себя не контролируют. Это не страшно, когда они научатся владеть собой, все пройдет бесследно.
Это уже проходило: стоило мне пообщаться с близнецами не как с деревянными куклами, годными только на то, чтобы наряжать их да играть в «мамки-ляльки», а как с обычными детьми, «странности» явно сошли на нет.
Эвина, ссутулившись, смотрела в пол.
– И что теперь? – горько спросила она. – Я так надеялась… Моя Эйна умерла, Эйрел – оболтус, видеть меня не желает, но хотя бы внуки… А это… это же выродки какие-то!
– Да, вижу, вы в самом деле их любите, – любезно заметила я. – Так или иначе, арнайя Лиссель, детей необходимо научить пользоваться их даром, иначе это может плохо кончиться. И еще – пока их ни в коем случае нельзя надолго разлучать, они подпитываются энергией друг у друга, а для этого нужен постоянный контакт.
