– Очень может быть… Либо ваш отец сам пришел к каким-то выводам, – задумчиво произнесла я. – И, должно быть, попытался связаться со Старсисом. Переписку ведь ему вести не запрещали?
– Не запрещали, – подтвердил Лауринь. – Только ему мало кто писал…
– Это неважно, – отмахнулась я. – Главное, он мог написать письмо Старсису, и, возможно, оно даже достигло адресата. Вот только по пути это письмо вполне мог прочесть кто-то еще. За вашим поместьем ведь наблюдали, Лауринь, вы знали об этом?
– И… что? – не понял Лауринь. – Дальше что?
– Дальше случился пожар, вы сами сказали, – ответила я.
Мне в голову пришла вдруг одна крайне неприятная мысль. Но кто сказал, что все рабочие гипотезы непременно должны быть приятными? Вот только хотелось проверить кое-что…
– Лауринь, – сказала я, – скажите, а вы знали, что ваш отец баловался смертоведством?
– Что?.. – Лауринь, изучавший безделушки на каминной полке, повернулся ко мне. Лицо его разом утратило все краски, только глаза выделялись, большие, мгновенно потемневшие.
– Я спрашиваю, знали ли вы, что ваш отец, да и старший брат, скорее всего, практиковали смертоведство? – терпеливо повторила я.
– Нет… – Лауринь сглотнул, а потом вдруг выпалил: – Этого не может быть!
– К сожалению, может. – Я вздохнула. – Лауринь, то, что ваша мать назвала роком, или проклятием, было всего-навсего заклятием кары, направленным против нарушителей запрета на пользование некоторыми искусствами. Это заклятие поражает всю семью преступника, всех… – Я на мгновение замялась – не выдавать же Арнелия! – Всех, в ком течет его кровь, включая детей и внуков.
Лауринь молчал. Впрочем, взглянув на него, я не заметила на его лице особого потрясения. Скорее, он выглядел как человек, сложивший наконец все части головоломки.
– Так вот оно что… – протянул он. – А я все думал… что за проклятие, с какой стати? Но… – Лауринь уставился мне в глаза. – Отец не занимался ничем таким, госпожа Нарен, я бы знал!
– Возможно, он не хотел посвящать вас в это, – пожала я плечами. – Вы ведь не так уж много о нем знали, как я погляжу.
– О таком я бы знал! – упрямо повторил Лауринь. – Если бы он и Люций попытались что-то скрыть от меня, я бы понял, я…
И неожиданно он начал рассказывать, сбивчиво и путано, перескакивая через несколько лет, забегая вперед и возвращаясь назад, все, что мог вспомнить об отце. Это было странно и неуместно у постели больного старика, но я не перебивала, мне даже было интересно. Я была знакома с Лагарстой очень недолго, но вполне достаточно, чтобы составить о нем мнение. Он показался мне немного скрытным, себе на уме, умным и на удивление любящим жизнь человеком – и это в его-то положении! То, что я услышала от Лауриня, а еще ранее – от Его величества, не шло вразрез с моим впечатлением. Ференц Лагарста не был похож ни на человека, способного совратить несовершеннолетнюю дочь своего сослуживца, ни на того, кто может втравить сына в смертоведские штучки. Я уже говорила, что привыкла доверять своей интуиции, которая еще никогда меня не подводила, не было причин игнорировать ее голос и сейчас.
Лауринь оборвал свой сбивчивый монолог на полуслове, заметив, очевидно, что я отвлеклась.
– Вы мне не верите?.. – спросил он.
Я посмотрела в угрюмые серые глаза и ответила неожиданно совсем не то, что собиралась:
– Я вам верю, Лауринь. – И озвучила то, что давно уже не давало мне покоя: – Вокруг вашего отца закручено слишком много всего непонятного, начиная его ссылкой и заканчивая обвинением в практике запретных искусств.
– Я… – Лауринь вздохнул, будто не веря своим ушам. – Я пытался говорить с ним… ну, после пожара. Но он никогда не упоминал, за что его сослали…
– Но вы знаете, – утвердительно сказала я.
– Да. – Лауринь вертел в пальцах какую-то безделушку. – Мне рассказала мать. О том, что было написано в приговоре. Только она в это не верила, понимаете?! Он не мог… не мог…
– Я тоже в это не верю, – сказала я, и это было правдой. – Я думаю, Ференца Лагарсту подставили, только я пока не понимаю, кто и зачем.
Этот кто-то, скорее всего, ожидал, что Лагарсту казнят. Однако Арнелий ухитрился спасти тому жизнь, и неизвестный затаился, удовлетворяясь удалением Лагарсты с арены.
А вот затем Лагарста снова сделал что-то, что насторожило его неизвестного врага. И этим чем-то, несомненно, была попытка послать весточку Вергию Старсису. До чего же все-таки додумался Лагарста?!
И вот тут грянуло обвинение в занятии смертоведством, заклятие кары, гибель родных… Да, Лагарста был замешан в чем-то крайне интересном. Был бы он жив! Увы, Ференца Лагарсты уже нет в этом мире, а Старсис ничего не может сказать…
– Наверно, не стоит в этом копаться, – неожиданно произнес Лауринь.
– Почему же? – поинтересовалась я.
– Если это правда… что отца обвинили ложно… – Лауринь поднял на меня глаза, и я невольно отметила, каким взрослым кажется сейчас его взгляд. – Если он кому-то мешал… А этот кто-то сумел организовать и ссылку, и заклятие кары! Госпожа Нарен, ведь это кто-то очень влиятельный, так ведь?
Я кивнула. Действительно, Лауринь прав. Положим, устроить обвинение Лагарсты, достаточное для ссылки, мог любой достаточно искушенный в своем деле царедворец. Не так уж это сложно. Но вот заклятие кары… Здесь обвинение не могло быть голословным и базироваться на какой-то дурацкой записке! Нужны были доказательства, и эти доказательства наверняка обнаружили, раз применили заклятие! А подложные улики, достаточные для убеждения Коллегии, это, скажу я вам, проявление высшего мастерства. Либо же… Я прищелкнула пальцами – ну конечно! Показаниям человека со стороны в Коллегии просто так не поверят, разумеется, но вот слова своего, особенно если это кто-то достаточно уважаемый, будут проверять далеко не так тщательно. Значит, таинственный незнакомец (или незнакомка) входит в Совет Коллегии либо, по меньшей мере, имеет влияние на кого-то из его членов. Час от часу не легче!
«Насколько проще было сразу поверить в виновность Лагарсты и забыть обо всем этом раз и навсегда!» – подумала я. Проще-то оно проще, но я отнюдь не беспочвенно полагала, что человек, столь упорно старавшийся заставить замолчать Ференца Лагарсту, мог иметь отношение и к нынешним событиям.
– Госпожа Нарен, а он… – Лауринь кивнул на Старсиса. – Его тоже… хотели убрать?
Я помолчала.
– Думаю, да, – сказала я наконец. – Но, сдается мне, не успели. Помните, его племянница сказала, что Старсиса нашли у камина? Я думаю, он получил известие о том, что случилось с вашим поместьем. Вряд ли там были какие-то подробности насчет того, кто остался в живых. – Я покосилась на безучастного старика. – Старсис уже был очень немолод, взвинчен… Этой весточки и осознания того, что их с Лагарстой раскрыли, было вполне достаточно, чтобы Старсиса хватил удар.
