Венгерский король Бела IV, что весьма необычно для правителя того времени, верил в мир. Возможно, потому, что не имел способностей к ведению войны. Он приветствовал беглых русских князей и даже отправил на восток клириков, чтобы установить контакт с Чингисидами, в их числе был монах-доминиканец брат Юлиан, посланный им к Батыю
[158]. Король установил мир с соседями-половцами и приветствовал их в своих владениях, хотя и на определенных условиях: во-первых, они поклялись в верности венгерскому трону; во-вторых, пополнили ряды его армии; и в-третьих, приняли римско-католическую веру. К сожалению, подданные Белы не были столь гостеприимны, как их король, и между скотоводами-половцами и земледельцами-венграми сохранялась значительная напряженность.
Батый послал элчи к Беле IV, предупреждая его не укрывать половцев, которых Батый считал своими врагами. Еще настойчивей Батый требовал возвращения своих посланников, отправленных ранее, числом в 30 человек, некоторые из которых прибыли в Венгрию, а другие были задержаны по дороге русскими князьями. Беле следовало лучше заботиться об их судьбе.
Прежде чем начать наступление против Венгрии, Батый (несомненно, по совету Субэдэя) применил классическую монгольскую стратегию: чтобы достичь главной цели, нужно сначала обеспечить безопасность наступлением на фланге. Польша и Германия представляли возможную угрозу, поэтому Батый счел целесообразным сначала устранить этот риск. Он закрепил свои приобретения и собрал силы, перезимовав на территории Галицко-Волынского княжества, и приготовился напасть на Польшу и католический мир, намереваясь поглотить очередную полосу земель оседлых народов.
Крым пал, став еще одним княжеским апанажем, в то время как крымские половцы отступили в горы. Это действительно было вторжение сил степи в земли оседлых народов, но составлявшие эти силы воины состояли уже не только из степняков. Монголы, несомненно, численно уступали тюркам, но теперь и люди из полуоседлых и даже оседлых сообществ пополняли ряды армий Чингисидов и их растущий административный аппарат. Кроме того, за линией фронта росла армия торговцев, быстро проникавшая в города, городки и деревни, которые смогли избежать нашествия или постепенно оправлялись от него. С армиями путешествовали княжеские ставки (орду), которые сами по себе были похожи на передвижные города.
В то время как Бату переместился на север, его кузены Мункэ, Годан и Гуюк повернули к югу, вступив в земли аланов и на Кавказ. Беглые половцы предоставили Батыю удобный повод для объявления войны и продвижения боевых действий на запад, глубоко в христианскую Европу. Батый нападал с двух сторон, направив меньшие силы на север, через Польшу в Восточную Германию, против поляков и тевтонских рыцарей, в то время как его главные силы атаковали армию короля Белы на реке Шайо.
9 апреля 1241 года в битве при Легнице, на территории нынешнего польского Нижнесилезского воеводства, знать и рыцари Северной Европы, поляки, чехи, немцы и члены папских военных орденов под командованием силезского герцога Генриха II Набожного предприняли безуспешную попытку остановить монгольское вторжение в Европу. Традиционные методы и обычаи европейских рыцарских войн оказались безнадежно неэффективны против дисциплинированных и опытных войск Чингисидов. В очередной раз знаменитое ложное отступление монголов оказалось убийственно успешным. Количество участников и жертв сражения сильно разнится в источниках: армия Генриха II была почти полностью уничтожена, потери оцениваются числом от 2000 до 40 000 человек, в сущности – целая армия.
Батый занял Венгрию и начал демонстрировать признаки того, что намерен остаться, включив ее луга в состав империи. Он даже начал чеканить свою монету в знак устойчивости нового порядка. Почему он не вернулся, чтобы закрепить за собой эти завоевания, после того как на Великом курултае определился преемник Угэдэя, остается загадкой. Хан Ногай, которого некоторые считают соправителем Батыя в западных провинцях, основал ставку в Болгарии, но Батый прочно укрепился в русских степях – Кипчакском ханстве. Было высказано предположение, что крупное монгольское поселение не могло существовать в венгерских степях, поскольку там не было достаточного количества травы для лошадей и места для странствующих кочевников, но Стивен Хоу убедительно опроверг эту точку зрения, отстаиваемую Денисом Синором [4].
Главной причиной, по которой Батый отказался продолжить кампанию против Венгрии, была необходимость сорвать избрание на престол хана Гуюка. Бату считал, что, находясь в своем улусе, может оказывать максимальное влияние на разворачивающиеся события, и полагал, что отказ от посещения курултая может расстроить планы его кузена. Остается неизвестным, намеревался ли он завершить завоевание Венгрии, или же довольствовался падением Белы [5]. Бела IV удалился в изгнание на один из островов в Адриатике, но в отличие от восточного собрата по несчастью, презренного хорезмшаха, вернулся из своего островного убежища и оставался на троне до 1270 года.
Европа избежала судьбы прочих соперников Чингисидов благодаря своевременно пришедшим известиям о смерти великого хана Угэдэя в 1241 году. Батый приостановил наступление, снял осаду Вены и переключился на внутренние политические проблемы. Его армии повернули на восток и отступили через Венгрию, на пути уничтожив Пешт и покорив Болгарию, пока, наконец, не заложили столицу Сарай в низовьях Волги на месте прежней хазарской столицы Итиля
[159]. Батый, как серый кардинал, заранее отказался от любой попытки претендовать на престол Чингисидов для себя самого. Но он знал, что его поддержка необходима любому претенденту на управление империей. Когда Гильом де Рубрук проезжал через земли под властью хана Батыя, он был уверен, что тот был соправителем могучей империи вместе со своим двоюродным братом, новоизбранным ханом Мункэ из рода Толуя, которого некоторые называли узурпатором трона Угэдэя. Казалось, что Улус Джучи утвердился уже надежно и прочно, и действительно Золотая Орда Батыя (имя, под которым этот улус вошел в историю) стала первым из государств – наследников мировой империи, которое добилось подлинного и признанного самодержавия и независимости.
ЗОЛОТАЯ ОРДА
Золотая Орда, образованная в XIII веке, была монгольским, а позднее тюркским ханством, включавшим северо-западную часть Монгольской империи. Ханство также известно как Кипчакское ханство или Улус Джучи, и во многих отношениях его можно считать государством – преемником Кипчакского ханства
[160]. Золотой Ордой это государство позднее прозвали русские, вероятно, под впечатлением от золотого цвета ханского шатра. В то время его обычно называли Кипчакским ханством в знак того, что государство было основано в Половецкой (Кипчакской) степи, а большинство его подданных составляли в действительности тюрки-кипчаки. Скорость, с которой монгольские элементы были поглощены более многочисленным тюрко-кипчакским населением, демонстрируют надписи на монетах – тюркские, а не монгольские уже ко времени правления Туда-Менгу (прав. 1280–1287). Бок о бок с тюркским большинством на обширных землях Золотой Орды проживали общины этнических монголов и персов, особенно на Северном Кавказе и в Хорезме; менее значительные поселения греков, итальянцев, евреев и армян существовали в Крыму. Границы государства были довольно неустойчивыми, возможно, из-за все еще кочевого образа жизни правящей элиты, которая долгое время сопротивлялась манящему зову городов. Эта неустойчивость была особенно заметной вдоль южных границ и на востоке, где нередко случались конфликты.
