На мгновение старик сконфузился, на лице его отразилось смущение, и он выпятил губы трубочкой – в точности как осьминог.
– Что ты такое говоришь? К несчастью, я ничего не смыслю в синтоистских обрядах очищения от скверны, заклинаниях, молитвах и прочих подобных вещах. Нет никаких оснований для того, чтобы священник говорил мне подобное. Прежде всего, я не верю в призраков и проклятия!
Кёгокудо бесшумно прошел за спинку кресла, в котором сидел старик, и, глядя на его облысевший затылок, сказал, нисколько не изменившись в лице:
– Что касается меня, то я также не верю в такие вещи, уважаемый господин.
– Что-о?! – срывающимся на фальцет голосом воскликнул пожилой доктор и обернулся, но там уже никого не было: незваный гость в черных одеяниях еще раз обошел его, чтобы вновь нанести удар с тыла.
– Довольно уже обманывать самих себя. В этом мире нет ничего странного. В нем есть лишь то, что должно быть, и происходит лишь то, что должно произойти.
Лицо старика стало красным, как кожа вареного осьминога.
Снова искусно уклонившись от его взгляда, Кёгокудо продолжил говорить у него за спиной. В конце концов врач оставил попытки проследить за ним и со все еще красным лицом опустил глаза и уставился в пол.
– Даже если вы в это не верите, вероятно, все обстоит именно так, как вы смутно предполагаете. Я здесь лишь для того, чтобы открыть ту дверь и ввести всех вас в ту комнату.
– Эдакая… эдакая глупость… ты… что вообще… – Окончание фразы старик произнес невнятно и замолчал.
Похожий в своих черных одеждах на бога смерти – синигами – человек сказал низким голосом:
– Будет лучше всего, если вы во всем удостоверитесь, увидев это собственными глазами. Нет ничего проще.
Словно паук, окутывающий нитями паутины свою жертву.
Да, этот старик был в полной власти Кёгокудо.
Как когда-то был я. Так я подумал.
– Занятно. В самом деле занятно, – сказал Найто, словно только и ждавший своей очереди. – Все эти люди, которых приводит Рёко-сан, всякий раз совершенно не оправдывают ожиданий. Мало нам было частных детективов, одна из которых была в шляпе Шерлока Холмса, а другой выглядел как военный пилот, – на этот раз к нам принесло священника. Когда я услышал про изгнание злых духов, очищение от скверны и избавление от мстительных призраков, я представил себе кого-нибудь вроде горного отшельника ямабуси или одного из этих воинствующих монахов из монастыря Энряку-дзи на горе Хиэй; но этот почему-то похож на Сукэроку
[121] из классической пьесы кабуки…
В действительности одежда Кёгокудо была совершенно не похожа на костюм Сукэроку, знаменитого воина и повесы времен эпохи Эдо, но в их издевательском поведении определенно было что-то общее.
– …и при этом вы не верите в духов. Я человек неопытный, так что мне хотелось бы прояснить это дело. Мне еще никогда не встречался верующий человек, который не верил бы в существование духов.
На этот раз Кёгокудо наискось пересек комнату и встал прямо напротив Найто.
– Следует заметить, что основополагающим принципом буддизма является рин-нэ-тэн-сё, или сансара – реинкарнация. Человек, завершивший свою жизнь, неизбежно перерождается в одном из шести миров: мире богов, мире полубогов, мире людей, мире животных, мире голодных духов или же в мире адских существ. Иными словами, у него нет свободного времени на то, чтобы блуждать, не воплощаясь в новом теле. Буддизм изначально не признает существование призраков… – Человек в черных одеждах сделал шаг вперед. – Что же касается христианства, то человек, умерший некрещеным, отправляется в ад. Верующие возносятся в рай. И хотя Богу противостоит сатана, здесь также не остается лазейки для призраков…
Найто, одетый в белый врачебный халат, постепенно пятился назад, отводя взгляд.
– …ислам также не сильно отличается. Место, в которое человек отправляется после смерти, определяется тем, насколько хорошо или плохо он следовал Корану и жил согласно воле Аллаха. Независимо друг от друга все три мировые религии отнюдь не благосклонно относятся к такому сомнительному явлению, как неприкаянные духи. Потому что религии существуют именно для живых, они не предназначены для мертвых…
Повысив голос и говоря без единой запинки, с каждой паузой Кёгокудо делал шаг вперед, загоняя Найто в безвыходное положение.
– …иными словами, быть верующим человеком и признавать существование духов – это, строго говоря, несовместимые вещи, Найто-сан! – В голосе Кёгокудо зазвучала властная сила. – Я полагаю, что ваше незрелое понимание необходимо исправить. – И, словно провоцируя Найто, он добавил: – По правде сказать, я – не верующий человек. Как и вы… не врач.
Найто в раздражении поднял глаза. Кёгокудо встретил его взгляд.
– Но ведь вы пришли для того, чтобы снять проклятие! – Найто буквально сверлил Кёгокудо глазами. – Если вы не верующий, как вы можете снять проклятие? Что вы вообще можете?!
– Разве я вам этого уже не сказал? Я пришел, чтобы провести вас всех через ту дверь.
Найто посмотрел в сторону двери библиотеки, на которую указывал пальцем Кёгокудо, и коротко содрогнулся.
– Б… барышня, я, к сожалению, не смогу участвовать в этом сеансе спиритизма или экзорцизма. Если на то пошло, то лучше б уж тот не внушающий доверия детектив продолжил свое расследование. Даже если допустить, что этот человек обладает сверхъестественными способностями и может говорить с мертвыми – подобные вещи здесь не требуются. Макио-кун жив.
Рёко ничего не сказала. Она только смотрела в окно через просвет между занавесками, и ее взгляд был таким отстраненным, словно она смотрела на самый край мира.
Заговорил оммёдзи:
– Найто-сан, вам так страшно войти в соседнюю комнату?
– Ч… что за шутки?!
– Вы так настойчиво утверждаете, что Макио-си жив, но есть ли у вас какие-либо доказательства этого?
– Какие еще доказательства тебе…
– Может быть, это лишь ваши надежды? Несмотря на то что вам совсем не хочется, чтобы он был жив, если выяснится, что он мертв, вы окажетесь в затруднительном положении.
– Да что…
– Не стоит беспокоиться. Макио-си совершенно точно мертв.
Все присутствовавшие в комнате пораженно застыли. Каждый об этом думал, но никто не решался сказать… даже Энокидзу не утверждал этого однозначно; и вот внезапно явившийся непрошеный гость так просто и открыто это произнес.
