Спустя несколько дней после смерти жены к нему в окно влетело новое послание от анонима. На сей раз Сэм был близок к состоянию паники. Он понимал, что ничего не может сделать, чтобы защитить самое близкое ему сейчас существо.
Послание гласило, что жители Йонкерса ненавидят его собаку, и он как активный гражданин требует, чтобы собаку немедленно уничтожили во имя всеобщего спокойствия. Письмо было подписано «Неравнодушный гражданин». Сэм вызвал полицию. Помимо патрульных, к нему приехали обеспокоенные сыновья. В тот вечер они даже остались ночевать вместе с Сэмом, хотя давно уже жили отдельно.
Спустя несколько дней Сэм постепенно стал успокаиваться. Весь Нью-Йорк со всеми пригородами сходил с ума из-за этого Сына Сэма. Дети частенько рассказывали Карру последние новости по этому делу. Как ни странно, это отвлекало от тяжелых мыслей. Он даже стал лучше засыпать.
В тот вечер Харви остался в своей будке на заднем дворе дома. Собака мирно спала у себя на любовно вышитом женой Сэма Карра матрасике, когда сонную тишину Йонкерса взорвали звуки выстрелов. Сэм подскочил и тут же побежал на звуки выстрелов.
– Харви! – зарыдал он, бросившись к истекающему кровью псу. Пес беспомощно скулил, не понимая, что происходит, но надеясь на то, что хозяин обязательно ему поможет. Сэму не удалось помочь своей собаке, а полиция оказалась не в силах найти преступника. Это ведь не очень серьезное преступление.
* * *
Психиатрическая больница округа Кингс, 1978 г.
Понимаю, что совершал тогда ужасные вещи, но я был одержим и не мог контролировать свои действия. Мне казалось, что пес господина Карра – это демон, покровитель всех демонов, которому шесть тысяч лет. Генерал Космо со своей женой познакомились со мной в образе семьи Кассара, которыми повелевал демон в песьем облике. Демоны были повсюду, особенно часто они бывали на Уикер-стрит, рядом с домом Кассара. Я старался вести себя тихо, чтобы они не замечали меня и не заставляли делать ужасные вещи, но они находили меня повсюду. Я пытался как-то заглушить их голос, договориться, убить их, но они всегда появлялись снова.
Дэвид Берковиц
18. А что у вас назначено на 29 июля?
Май 1977 г.
«Привет из сточных канав Нью-Йорка, которые заполнены собачьим навозом, рвотой, несвежим вином, мочой и кровью. Привет из канализации Нью-Йорка, которая поглощает эти деликатесы, когда их смывают уборочные машины. Привет из трещин на тротуарах Нью-Йорка и от муравьев, которые обитают в этих трещинах и питаются засохшей кровью мертвых, которая осела в трещинах. Джей Би, я пишу тебе, чтобы ты знал, что я ценю твой интерес к этим недавним и ужасным преступлениям Убийцы с 44-м калибром. Хочу сказать вам, что я ежедневно читаю вашу колонку и нахожу ее довольно информативной. Скажи мне, Джим, что у тебя запланировано на 29 июля? Ты можешь забыть обо мне, если хочешь, потому что я не люблю всю эту шумиху. Однако ты не должен забывать Донну Лаурию и не должен позволить другим людям забыть ее. Ты ведь был там, правда? Донна была очень, очень милой девушкой, но Сэм – жадный парень, и он не позволит мне прекратить убивать, пока не насытится кровью. Мистер Бреслин, сэр, не думаете же вы, что я уснул или умер, раз вы давно не слышали обо мне новостей? Нет, нет. Я все еще здесь. Как призрак, бродящий в ночи. Мучимый жаждой, голодный, редко останавливающийся отдохнуть; стремящийся угодить Сэму. Я люблю свою работу. Она заполняет пустоту. Возможно, когда-нибудь мы встретимся лицом к лицу, или, возможно, меня изрешетят копы с дымящимися пистолетами 38-го калибра. Как бы то ни было, если мне посчастливится встретиться с вами, я расскажу вам все о Сэме, если хотите, и познакомлю вас с ним. Его зовут Сэм Ужасный. Не знаю, что ждет меня в будущем. Я прощаюсь с вами, но мы встретимся в следующий раз. Или мне следует сказать, что вы получите новое письмо, когда я вновь представлю миру свою работу? Вспомните мисс Лаурию. Спасибо. В их крови и из сточной канавы “Творение Сэма 44”. Вот несколько имен, которые помогут вам в этом. Перешлите их инспектору для использования N. C. I. C: “Герцог смерти”, “Злой король Уикер”, “Двадцать два ученика Ада”, “Джон Уитиз” – Насильник и душитель молодых девушек.
PS: Пожалуйста, сообщите всем детективам, работающим над этим делом, что я желаю им удачи. Продолжайте копать, езжайте дальше, думайте позитивно, отрывайтесь от своих задниц, стучите по гробам и т. д. После того, как меня поймают, я обещаю купить всем парням, работающим над этим делом, новую пару обуви, если смогу собрать деньги.
Сын Сэма»
Это письмо Дэвид Берковиц отправил Джимми Бреслину в конце мая 1977 года, а спустя несколько дней половину этого послания опубликовала газета «Дэйли Ньюз». Многомесячное противостояние газеты с «Нью-Йорк Пост» в тот момент казалось оконченным. Бреслин победил всех. Буквально через несколько минут после выхода газеты в печать капитан полиции и глава группы по поиску Сына Сэма Джозеф Борелли обрывал телефоны редакции, призывая всех к ответу.
– Почему вы не показали письмо нам? – кричал Борелли.
– Я получил его за час до сдачи макета в печать, – чуть лукавил Бреслин, получивший письмо за два дня до этого.
– На нем могли остаться отпечатки, которые теперь невозможно будет опознать, не говоря уж о том, что психиатр мог запретить публиковать послание во избежание новых преступлений, – бесновался Борелли.
– Именно поэтому мы и отдали выпуск в печать. Вы же сами никогда не берете в расчет мнение психиатров, я же прекрасно об этом знаю. По поводу отпечатков я гарантирую вам, что никто, кроме меня и моего секретаря, к письму не прикасался. Я лично это контролировал, – спокойно отвечал Бреслин, наливая себе новую порцию алкоголя. Он понимал, что сейчас на самой вершине своей карьеры и едва ли ему удастся когда-нибудь повторить этот успех. Этот момент хотелось не просто запомнить, но отпечатать, а лучше высечь в своей памяти.
В последующие несколько дней газета «Дэйли Ньюз» печатала все новые отрывки зловещего послания Сына Сэма. Приближалась годовщина первой стрельбы, в ходе которой умерла прекрасная Донна Лаурия. По городу ползли пока робкие, но зловещие слухи о том, что убийца готовит к этому «событию» нечто особенное.
Люди были напуганы и обозлены. Нью-Йорк как будто замер в ожидании бури. Такое можно наблюдать в те минуты, когда по небу уже прокатились раскаты грома, но первые капли дождя еще не успели коснуться земли. Автомобилисты еще не включили «дворники», пешеходы еще не раскрыли зонты, а те несчастные, кто оказался в такой момент без защиты, на этот краткий миг перестали бежать ко входу в подземку или под крышу ближайшего дома. Они просто подняли голову наверх в ожидании знаков свыше.
Судебный психиатр заявил в своем интервью, что убийцу привлекают красивые девушки преимущественно с темными волнистыми волосами, поэтому единственным местом, в котором сейчас наблюдался пик торговли, стали дешевые парикмахерские на окраинах города. На первых этажах домов, за прозрачными витринами салонов красоты десятки девушек и женщин высиживали часами в маленьких помещениях, переполненных едким запахом осветлителя для волос. Девушки Бронкса, Квинса, Бруклина и Гарлема спешно перекрашивались в блондинок. Некоторые предпочитали постричься под мальчика, а часто девушки требовали, чтобы им сделали короткую стрижку и перекрасили волосы. В те дни в парикмахерских нередко можно было видеть сцену того, как девушка, рыдая, смотрит на себя в зеркало, но дает стилисту щедрые чаевые.
