Новенькая ёрзает – сидеть у кого-то на коленях тоже больно.
– Я сегодня первый день, и парты поэтому у меня тоже нет.
Бенгт Ламм кивает:
– Надо было раньше сказать. Как тебя зовут?
Новенькая убирает прядь за ухо. Ресницы, густые, как щётка для обуви, несколько раз хлопают.
– Улле.
Проходит одна, две и даже три секунды, прежде чем до всех доходит. Потом Рикард разражается громким гоготом:
– Ха-ха-ха! У Хедвиг на коленях мальчишка!
Вонючка
Тело налилось раскалённой лавой. Голова готова лопнуть от жара. Хедвиг изо всех сил толкает Улле – Улле, который, как выяснилось, никакая не принцесса. Она сейчас провалится со стыда, а всё из-за него!
– Слезай!
Улле с грохотом падает на пол.
Потом встаёт, потирая локоть. Он смотрит на Хедвиг, но его глаза уже не большие и круглые, а маленькие и злые, как две чёрные мухи.
– Ты чего?
Хедвиг не отвечает, она отвернулась, лишь бы его не видеть. Противный вонючка!
– Жених и невеста! – кричит Рикард, но замолкает, заметив, что Бенгт Ламм встал.
– Значит так, – рокочет Бенгт. – Достаём карандаши и бумагу и делаем таблички с именами, а я тем временем схожу за новой партой. – Он указывает кулаком на Улле. – А ты, пока я не вернусь, поработаешь за моим столом.
– У меня нет карандашей.
– Попроси у кого-нибудь.
Улле поворачивается к Хедвиг, но та быстро хватает синий карандаш. Улле для неё словно не существует.
– Держи! – говорит Пэр. – Можешь взять мои.
Улле берёт в одну руку три карандаша и лист бумаги. Другой рукой он придерживает штаны. Они слишком большие. В них, конечно, вдет ремень, но он тоже ему велик, и толку от него немного.
– А можно что-нибудь нарисовать рядом с именем? – спрашивает Йон.
– Нет. – И Бенгт закрывает за собой дверь – спокойно и обстоятельно.
Как настоящий учитель, Улле садится за учительский стол. И, как самый настоящий учитель, отвечает на вопросы, потому что класс бурлит от любопытства.
– Где ты живёшь?
– В Йеллерсте.
– Когда вы сюда переехали?
– Вчера.
– В какую школу ты ходил раньше?
– В школу Вибю.
– А где она?
– В Вибю.
– Это далеко?
– Да.
– Насколько далеко?
– Десять километров.
– Почему у тебя длинные волосы?
– Потому что.
После долгих расспросов все знают про Улле всё, и про Вибю тоже. Вибю деревня небольшая. Но всё-таки побольше, чем Хардему. Там есть ресторанчик, а два раза в неделю человек по имени Йонни стрижёт всех желающих у себя на дому.
По воздуху со свистом проносится бумажный шарик и врезается в голову Хедвиг.
Рикард спрашивает:
– Ты влюбилась?
– Нет, не влюбилась, отстань!
– Почему тогда он сидел у тебя на коленях?
– Не твоё дело!
Смех мальчишек вонзается в уши острее, чем колючая проволока. Хедвиг хочет вскочить, опрокинуть парту, закричать: «Отстаньте вы все!» – и выбежать из класса. Но она этого не делает. Она сидит на месте, а глаза жжёт от подступающих слёз.
– Тихо, не мешайте работать, – говорит Линда.
И действительно, становится тише. Какая же Линда всё-таки классная, просто не верится. Ещё она наверняка рада, что Улле не из города и ей не придётся с ним драться.
Все возятся с табличками. Кто-то комкает лист и отправляет его в помойку, скрипят и ломаются карандаши, на стене тикают часы. Йон пишет слишком мелко, и на бумаге остаётся много свободного места, но рисунок, как назло, ему сделать не разрешили.
Улле сидит высунув кончик языка и глядя на свой листок. Одна и та же прядь всё время падает на глаза. Он достаёт из кармана чёрную повязку с белыми звёздами и привычным движением надевает на голову, подбирая волосы.
Мальчишки с завистью смотрят на него.
– Дай посмотреть! – кричит Рикард.
– Держи, – говорит Улле и, растянув повязку, запускает её через весь класс.
Рикард примеряет повязку на свою коротко стриженную голову. Похоже на кочан капусты, обклеенный по кругу пластырем.
– Ха-ха! – вопит Йон. – Ну и урод!
Рикард хочет выстрелить в Йона так же, как только что сделал Улле, но промахивается. Повязка падает на пол. Йон вскакивает, чтобы её поднять, но тут в класс входит Барашек Бенгт. В одной руке он держит парту, в другой – стул. Ему совсем не тяжело. Он мог бы запросто закинуть на плечо семь или восемь парт и галопом проскакать вокруг церкви.
Бенгт ставит парту и стул рядом с партой Карин. Потом приносит коробочку карандашей.
Табличка Улле готова. Он нарисовал её зелёным, фиолетовым и коричневым. И даже уместил свою фамилию: Бэк.
Улле проходит мимо Пэра, чтобы вернуть карандаши. И отправляется на своё новое место.
– Так, – говорит Бенгт, глядя на часы. – Остальные тоже должны были уже закончить. Перемена десять минут.
Дети прячут карандаши в парты и спешат поскорее выйти – все, кроме Хедвиг, которая ненадолго задерживается в классе.
Бенгт пристально смотрит на неё своими водянистыми, выпученными глазами каракатицы.
– Ну, что ещё случилось?
– Ничего. Я просто кое-что уронила.
Хедвиг встаёт, поднимает с пола что-то чёрное и суёт в карман. И пулей вылетает из класса. Повязки для волос – это так красиво. Только не на головах у противных вонючек!
Хедвиг любит Улле
– Хедвиг любит Улле! – кричит Рикард.
С большого клёна слетает стая галок. Началась большая перемена, и жизнь повернулась к Хедвиг самой неприятной стороной.
– Хедвиг любит Улле! – кричит Йон.
– Отвалите, не то получите у меня! – говорит Линда. Она сидит рядом с Хедвиг на лавочке у сиреневого куста.
