Мужчина присел на край кровати, с улыбкой на меня глядя. Его это все развлекает? Ничего, сейчас благодушный настрой мигом слетит!
Я надела одноразовые перчатки, которые нашлись в коробке, встала между его коленей и начала снимать повязку. Для этого приходилось каждый раз обнимать его, ощущая, как дыхание Даяна обжигает щеку и шею. Но то, что обнаружилось под бинтом, мигом заставило меня об этом забыть.
— Ты почему не в больнице?! — я нервно сглотнула, глядя на жуткие порезы. — Такие раны! Уверен, что это была авто-авария?
— Они затянутся, не переживай, — отозвался беспечно.
— Ты совсем идиот? Они глубокие, их зашивать надо! И откуда такие вообще? — нахмурилась, прикидывая варианты.
Еще поняла бы ушиб грудной клетки, поломанные ребра и все сопутствующие «радости», травмы головы тоже имели бы место быть. Но столь сильные порезы?
— Ощущение, такое, что из второй машины злющий самурай вылез с мечом наголо и пытался покрошить тебя на суши!
— Почти угадала, — Даян усмехнулся, и я поняла, что сказала это вслух.
— А мне казалось, что у меня день не задался! — покачала головой. — Ты будто под горячую руку мясника попал!
— Мясника? — он странно на меня посмотрел.
— Да, который тебя разделать хотел, как тушу свиньи.
Но почему рана… я вгляделась в едва заметное свечение, которое шло от порезов, прикоснулась кончиками пальцев к коже вокруг, и оно усилилось. Что это?
— Ну спасибо. Так ты будешь накладывать повязку, Дамиана? Или еще моим торсом полюбуешься?
Я моргнула, сияние исчезло. Надеюсь, это не галлюцинации, а просто игра моего воображения вкупе с освещением спальни.
— Красота твоего торса меня сейчас крайне мало волнует, — парировала с усмешкой, взяла флакон хлоргекса и предупредила, — будет больно.
— Понял.
К моему удивлению, Даян умудрился все вытерпеть и даже ни разу не застонал. Может, он под убойной дозой обезболивающих? Или под чем-то покруче? Хотя, вряд ли, это было бы заметно.
Снова обнимая его, наложила новую повязку на грудь и привела в порядок повязку на запястье. Рука имела примерно такие же повреждения. Непонятно это все. Какая-то странная авария. Но расспрашивать, судя по всему, бесполезно.
— Вот и все, — сняла перчатки.
— Спасибо, Дамиана.
— Пожалуйста. Я привыкла, знаешь ли, лечить своих похитителей.
— За это отдельное спасибо. Позволишь мне пригласить тебя на ужин?
— Куда пойдем? — хитро прищурилась.
— В белую гостиную. Ты, наверное, голодна? Прости, я только сейчас осознал, что… — зло скрипнул зубами. — Нехорошо получилось.
— Не переживай, я наткнулась на блюдо с фруктами и все их съела.
— Это больше не повторится, — он сжал мою ладонь, — обещаю, Дамиана!
— Лучше обещай мне кое-что другое.
— Что?
— Курс антибиотиков пропить. Это во-первых. И поехать в больницу, если завтра появится воспаление. Это во-вторых.
— Будет еще и в-третьих? — лукаво улыбнулся.
В зеленых глазах снова закружился хоровод смешинок.
— Об этом я тебе за ужином сообщу. — Улыбнулась в ответ. — А пока еще не придумала!
Белая гостиная поразила меня в самое сердце. Я вошла в нее, словно попав на страницы дорогущего журнала не менее дорогих интерьеров. Она казалась такой непорочно белоснежной, что было страшно сделать шаг вперед. Диваны, столик, ковер, воздушная лестница, даже рояль — все сияло белизной.
А потом меня заворожила ночная круговая панорама сквозь окна в пол, благодаря которой мне показалось, что я парю в темно-синем небе над Москвой.
Но благоухающий ароматами, от которых текли слюнки, ужин привлек внимание к куда более приземленным темам. Желудок, не желающий мириться с фруктовой диетой, требовательно забасил. Даян, дав налюбоваться гостиной, провел меня к изысканно сервированному столику. Это он сам расстарался? Или здесь обитает незаметная, как привидение, прислуга? Сделаю себе заметочку на будущее.
Ужин начался. Не заморачиваясь вилками-ложками, я пользовалась теми приборами, на которые ложился глаз. Проигнорировав пахнущее морем огромное блюдо с устрицами, принялась за салатики и закуски, по виду которых оставалось только гадать, из чего они сделаны.
— У тебя ведь нет пищевой аллергии, Дамиана? — вновь с опозданием спохватился мой похититель.
— У меня аллергия только на голод, — усмехнулась в ответ. — Ты всегда так ужинаешь?
— Как? — слегка напрягся.
— Вот так, — кивнула на блюдо с устрицами и прочие изыски из передач про самых дорогих поваров мира. — Нормальную еду вообще игнорируешь?
— Тебе не понравилось? — Даян уязвленно нахмурился. — Прости, снова не удалось угадать твои вкусы. Если хочешь, составь список блюд и…
— Лучше список продуктов, — перебила его. — Люблю готовить. А со вкусами, наоборот, просто. Никакой дорогостоящей экзотики, типа филе из Снежного человека под соусом из Чупокабры, мне не надо. Так что лучше я уж как-нибудь сама. Ты ведь не будешь возражать, если я отожму, так сказать, у тебя кухню? Вряд ли сам любишь стоять у плиты. Готова поспорить, сам ты понятия не имеешь, как духовка включается.
— Согласен, — снова этот задумчивый взгляд.
Кажется, я вгоняю мужчину в ступор. Подавила улыбку. Никто и не обещал, что со мной будет легко. Я приступила к горячему. Потом с трудом уместила в себе десерт — кажется, это был хитро сделанный карамельный пудинг с непонятными ягодами.
Мы поболтали за чаем и, почувствовав, что глаза слипаются, я поблагодарила за ужин. Даян вызвался меня проводить до комнаты, что оказалось нелишним, сама бы я непременно заплутала. Мы медленно пошли к моей спальне, и по пути попали в черно-серебристую комнату. Я почему-то всегда к ней выруливаю. Будто магнитом тянет. А вот и меч в плотных креплениях.
— Красивая пилочка для ногтей, — поддела я Даяна, подойдя к оружию.
Провела пальцем по вязи, которая текла по лезвию. На мгновение показалось, что она вспыхнула огнем — как и в первый раз, когда я любовалась мечом.
— Что? — покосилась на мужчину.
Снова замер и смотрит на меня странным взглядом — со смесью из задумчивости и недоумения.
— Ничего, — отвел свои зеленые реакторы.
— Я люблю холодное оружие, — снова погладила меч. — Красивое и опасное.
— Как и ты, — пробормотал он.
— Что? — мои брови ускакали на лоб.
— Прости.
Так даже неинтересно. Совсем как его экскурсия. В душе тяжелой волной колыхнулось глухое раздражение.
— Я отправляюсь спать, Даян, — зачем-то сообщила ему.
