Книга Долгий путь на Бимини, страница 20. Автор книги Карина Шаинян

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Долгий путь на Бимини»

Cтраница 20

Телефонный звонок грянул в тишине, как сигнал пожарной тревоги. Клаус взвился – откуда только взялись силы – и опрометью бросился в комнату Элли, к ближайшему аппарату. Трубка вывалилась из трясущихся рук, с грохотом ударилась об стол, и аптекарь подхватил ее, в один миг облившись холодным потом от мысли, что хрупкий механизм разлетелся вдребезги.

– Алло, алло, – просипел он.

– Господин Нуссер? Извините, что звоню так поздно. Я хотел поговорить с Элли, – пробормотал Герберт.

– Ее нет дома, – выдавил Клаус и вновь похолодел: все это время у него теплилась подспудная надежда на то, что Элли ушла к Герберту, и, значит, с ней все более-менее в порядке. – Почему ты звонишь так поздно? – крикнул он. – Ты видел ее сегодня?

– Да, – растерянно ответил Герберт. – Я думал, она пошла домой…

У Клауса потемнело в глазах. Он тяжело опустился на диван, смахнув стоящую рядом с телефоном вазу с цветами. В нос ударила болотная вонь. Пока Герберт сбивчиво рассказывал о появлении Элли и вслед за ней – Гая, Клаус подбирал размокшие скользкие стебли и раскладывал их на столе, едва соображая, что делает.

– Ну и запах, – пробормотал он.

– Что? – переспросил Герберт, прерванный на полуслове.

– Я уронил цветы, которые ты прислал Элли. Пахнет.

– Но я не присылал цветов.

– Присылал. Целый веник оранжевых хризантем, мальчишка-курьер едва не надорвался, пока дотащил их, – брюзгливо ответил Клаус. – Глупо теперь делать вид, что ты тут не причем.

– Но я действительно… Ладно, – оборвал сам себя Герберт. – Это не важно…

Клаус подобрал последний цветок. Разговор складывался как-то странно. Ладно он сам – Клаус понимал, что попросту боится идти на поиски дочери. Страшно было не найти ее. Найти и вновь заглянуть в полные ярости и обиды глаза – еще страшнее… Но Герберт? Клаус подозревал, что парень о многом недоговаривает, будто бы тоже сильно напуган… Напуган чем?

Стебли хризантем пачкались зеленой слизью, и аптекарь машинально обтер пальцы об халат. Под руку снова подвернулась монета, и Клауса осенило. «Рассказать? – быстро пробормотал он. – Орел – да, решка – нет».

– Что? – переспросил Герберт. – Я вас не расслышал…

Клаус досадливо сморщился и отвел трубку от уха. Бросил монету на стол. Орел.

– Алло… алло… Я вас не слышу, господин Нуссер, – бубнил Герберт. Клаус уже поднес трубку к уху, но вновь заколебался. А вдруг монета не калиброванная? С другой стороны, с чего бы ему таскать в халате обычные деньги…

– Герберт, – торжественно произнес Клаус в трубку. – Выслушай меня внимательно. Я должен рассказать тебе очень важные вещи.

А все-таки монета не проверенная. Клаус набрал побольше воздуха и вдохновенно начал:

– Ты, мой мальчик, может, не знаешь, но дело в том, что мать Элли страдала болезненной страстью к бродяжничеству. Однажды она, представь себе, даже ушла в джунгли. Обнаружив пропажу Реме, туземцы обратились ко мне. Я в те годы был отличным ходоком и следопытом. На третьи сутки нагнал беглянку и вернул домой… Не знаю, что случилось бы, если б мне это не удалось. Бедная Реме наверняка погибла бы в сельве. Вскоре после этого случая я сделал ей предложение, и она, конечно, согласилась. Но, как ты, наверное, знаешь, эта тяга в конце концов заставила Реме сбежать из Клоксвилля. Нет, она жива, – оборвал он попытавшегося что-то вставить Герберта. – Несомненно, она просто уехала куда-то, где я не смог ее найти. Я смирился с потерей. Но дело в том, что это душевное расстройство передалось по наследству Элли. Поэтому, мой мальчик, я всегда так строго следил, чтобы она возвращалась домой вовремя и вообще не отлучалась надолго…

Клаус перевел дух. Это была самая легкая часть, версия, многократно отработанная на самой Элли, и, судя по нетерпеливым «угу» в трубке, понаслышке известная и Герберту.

– Я задумал сделать маленькую операция, которая бы навсегда излечила ее от попыток сбежать куда глаза глядят, – продолжил аптекарь, тщательно выбирая слова. – Маленькая, совсем безвредная операция, изобретенная одним гениальным нейрохирургом. Он согласился помочь – не думай, я еще не сошел с ума, чтобы делать это самому, хотя уверен, у меня бы получилось. Все было готово. Но этот врач поступил… – Клаус засопел, выбирая слово, – некорректно. Взял и рассказал все Элли – без всякой подготовки, просто вывалил на голову. Естественно, бедняжка расстроилась, потребовала объяснений… Мы слегка повздорили.

– Господин Нуссер, – растерянно проговорил Герберт. – Это, извините, как-то… нельзя же так – против воли…

– Вот и ты тоже, – мрачно заметил Клаус. – Она бы все поняла, – задушевно объяснил он. – Если бы с ней поговорил я, а не этот сухарь, она бы согласилась. А даже если бы не согласилась – то после все равно поняла бы, что это для ее блага. Я точно знаю, что ей так будет лучше.

– Ну, знаете, это как-то… Что именно вы собираетесь с ней сделать?

Клаус побарабанил пальцами по столу, надеясь на приступ вдохновения, но в голову ничего не приходило.

– Пересадить ее мозг в игуану, – наконец ответил он и сдавленно фыркнул: так глупо звучала произнесенная вслух правда.

– Пересадить… что?! – крикнул Герберт. «Как бы не пришлось объясняться с полицией», – мрачно подумал Клаус, но тут Герберт разразился резким нервным смехом. – Господин Нуссер, и вы туда же?! Вы всю ночь будете водить меня за нос?

– Ну конечно, это шутка, – деланно рассмеялся Клаус, с облегчением ухватившись за эту идею. – Извини, что так глупо разыграл тебя, мой мальчик. Элли давным-давно спит в своей кровати.

– Знаете, – промямлил Герберт, – я все-таки хотел бы поговорить с ней.

– Не стану ее будить, – отрезал Клаус. – Девочка так намаялась. К тому же она наверняка обижена на тебя и не захочет болтать.

– Может, все-таки…

– Спокойной ночи, – быстро проговорил Клаус и положил трубку.

Он с сомнением поглядел на монету и сунул ее обратно в карман. Пальцы наткнулись на кусочек картона. Клаус вытащил его – визитка доктора. Высоко задрав брови и морща лоб, аптекарь уставился на короткий набор цифр. Да. Кажется, это будет разумно. Клаус отчаянно нуждался хоть в чем-нибудь разумном, и звонок Каррересу, вроде бы, был – самое то. А может, и нет. Клаус представил, как, путаясь и заикаясь, спрашивает у разбуженного доктора, не видел ли тот Элли, и болезненно замычал. А с другой стороны – взволнованному отцу простительно… В конце концов, когда дочери в четыре утра нет дома – уже не до приличий. Стараясь больше не думать, Клаус торопливо завертел диск.

Пятнадцать гудков. Длинных, тоскливых гудков, разделенных мучительными паузами. Ну конечно, доктор спит. Клаус вдруг побагровел от стыда: а вдруг Элли все выдумала, чтобы позлить его, и никакого свидания с Каррересом не было? То-то бы он удивился…

Насвистывая бравурную мелодию, чтобы заглушить запоздалое смущение, Клаус принялся одеваться. Он еще не знал, куда именно отправится, но был уверен, что на улице что-нибудь да придет в голову. Тем более когда в кармане лежит надежно откалиброванная, исключительно правдивая монета.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация