Юрий Гагарин (на фото слева) любил пошутить еще со времен учебы в училище
Однажды заигрались мы в нашем спортзале допоздна. Но тут вдруг поняли: страшно есть хочется! Однако наша столовка уже закрылась. А люберецким ребятам и того хуже: им до дома еще целый час добираться. Значит, насчет ужина им вообще ничего не светило…
Как тут быть? Мы как гостеприимные хозяева обязаны были накормить наших друзей. Да и самим заодно хотя бы червячка заморить. Где и как добыть еду?
Проблема разрешилась нами просто. Всем ремесленникам к общей форменной одежде выдавали красивые, добротные ботинки на целый год. Мы, деревенские ребята, были экономными и практичными людьми. Носили одну обувку два срока. Так что почти у каждого оставались «про запас» новенькие ботинки. Одни ребята отсылали этот «излишек» в деревню отцу или брату, другие берегли на всякий «черный» день.
Юрий Гагарин – учащийся Саратовского индустриального техникума (в центре) с друзьями
Я сообразил, что вот он как раз и настал. Сбегал в камеру хранения, взял свои «сэкономленные» ботинки и сказал всем голодным спортсменам:
– Айда на Перовский рынок! Тут рядом. Продадим, перекусим, а заодно и познакомимся поближе!
Ботинки продали, не доходя до рынка. Купили приличную охапку белых, дивно пахнущих батонов и десяток пачек маргарина.
Присели гуртом на зеленом откосе железнодорожной насыпи и смолотили все.
Я подсел к Юрку и напрямик спросил:
– Тебя, Юрок, как зовут-то по-настоящему?
– Именно так меня и зовут – Юрка.
Удивленно спрашиваю:
– На кого учишься?
– На формовщика-литейщика. Нас многие «кротами» дразнят. В земле, мол, ковыряемся. А вас?
– У нас то же самое. Мы, деревенские, к земле привычные. Кстати, я – Сашка Бувин из подмосковной деревни Трёхденево.
– Я тоже деревенский, – дожевав батон, отозвался мой собеседник, – гжатский я, зовут Юрка Гагарин.
Мы крепко пожали друг другу руки, а мне подумалось: «Фамилия-то у моего спортивного знакомца какая-то птичья»…
1961 год. Заводское общежитие ЛЛМЗ (Люблинского литейно-механического завода). Комната № 36. Нас четверо выпускников ремесленных училищ: я из РУ № 15, со мной живут еще три формовщика из Люберецкого ремесленного.
При знакомстве в 36-й я спросил:
– Вы случайно не знаете такого формовщика-литейщика Юрку Гагарина?
Ребята оживились:
– В одной группе учились!
– Чего же тогда не взяли его с собой на наш завод?
– А прыгучий Юрка упрыгнул от всех нас так высоко и далеко, что теперь фига с два до него дотянешься – он поступил в летное училище. Летчиком будет!
Утро 12 апреля 1961 года. Из динамика моего карманного радиоприемника громко, четко и торжественно донеслось: «…выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник "Восток" с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника "Восток" является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич».
– Кто-кто? Юрий Гагарин? Вань, это же наш Юрка Гагарин!
– Мало ли на Руси Гагариных, – рассудительно заметил кто-то.
В том, что это был именно «наш» Гагарин, мы окончательно перестали сомневаться, когда утром следующего дня купили в киоске газету «Комсомольская правда» и узнали, что космонавтом действительно стал гжатский паренек Юрий Гагарин.
Однокашник Гагарина: «Для свиданий у нас с Юркой был один пиджак на двоих!»
В 1950 году Толя Навалихин поступил в Саратовский индустриальный техникум на специальность «Техник-технолог холодной обработки металла». С первых дней он шокировал сокурсников страстью к утренним пробежкам. Навалихин, единственный из 500 студентов общежития, каждое утро совершал кроссы.
Так и бегал бы Толик один, но спустя год в общежитии появился Гагарин. Будущий космонавт № 1 поселился в соседней комнате с Навалихиным. Парни быстро стали закадычными друзьями.
У Гагарина и Навалихина было много общего. Одного, 1934 года рождения, оба выросли в деревне, оба после школы попали в ремесленные училища, приехали в Саратов по направлению, как лучшие ученики, выдержали конкурс, поступили. Наконец, они оба были физически крепкими ребятами, увлекались спортом. Неудивительно, что Гагарин через некоторое время тоже вышел на утреннюю пробежку.
– Мы бегали кросс три года подряд, каждый день по 3–5 километров, – рассказывает Анатолий Навалихин. – Все спят в шесть утра, а мы круги нарезаем.
Гагарин с первого курса возглавил секцию баскетбола: набрал ребят, следил за тренировками.
– Вечером приходили – падали, а утром снова встречались с Юркой на пробежке, – вспоминает Анатолий Иванович. – О выпивке мы тогда даже не мечтали, стакан шампанского в Новый год – это максимум, что могли себе позволить.
Девушек в общежитии Саратовского индустриального техникума было мало, на каждую сотню ребят приходилось с десяток девчонок. Поэтому Навалихин с Гагариным ходили общаться с противоположным полом в общежитие соседнего пединститута.
– Для свиданий у нас с Юркой был один пиджак на двоих! – смеется Анатолий Иванович. – Его мы заработали, разгружая цемент с баржи в Саратовском порту. На учебу тогда все ходили в униформе, а пиджак надевали по очереди на танцы и в кино. В то время у нас постоянных подруг не было, сегодня с одной, завтра с другой. Влюбляться по уши в наши планы не входило.
Однажды Гагарин решил изменить жесткий график и чуть из-за этого не поссорился с товарищем.
– Он объявил, что увлекся художественной самодеятельностью и хочет заниматься в драматическом кружке в ущерб нашим утренним забегам, – вспоминает Навалихин. – Я сказал, что это предательство, спорт должен быть на первом плане, а кружок – на втором. В общем, мы крупно повздорили, но Гагарин так и не вышел на сцену.
– На выпускном мы с Юрой долго беседовали, – продолжает Навалихин, – он сказал, что будет летать, а я собирался много путешествовать. Мы понимали, что расстаемся навсегда. После училища я отправился в поход на Урал, а Гагарин – в Оренбург в летное училище.
Записала МАРИНА БАРКОВА
Лето в Саратове. В центре Анатолий Навалихин, справа от него – Юрий Гагарин
