— Прекрати, — она выбрасывает окурок на улицу, выдыхает дым с досадой, смотрит на мои нахальные пальцы на голубой джинсе, — прекрати, ну! Мне не до этого!
— Все равно ждать, — подумав чуть-чуть, кладу вторую руку на локоть и тяну Эву на себя.
— Нет! — она пытается вырваться, перехватываю тут же за талию, тащу через торпедо жестко и быстро.
Тачка у меня не то, чтоб супер, но места впереди хватает. Даже для такой длинноногой девочки.
— Да ты сдурел? — она злобно отфыркивается, уже сидя верхом на мне, и, что характерно, даже не думает спрыгивать обратно.
Только ерзает вверх-вниз, чисто машинально, как я понимаю, пытаясь устроиться получше и невольно приводя меня в полную боевую готовность.
Я смотрю на нее снизу, раскрасневшуюся, негодующую, кусающую красные, чуть натертые губы, которым нихрена не требуется помады, филеров и прочего бреда, так любимого бабами. Эва шикарна сама по себе. В любом виде.
И чего-то мне кажется уже, что мало я ее ночью трахал. Еще хочу.
— Время есть, Эва, просто потискаемся, да? — недвусмысленно подбрасываю ее бедрами чуть вверх, давая понять, чего она своим ерзанием добилась.
— Ох… — Она краснеет еще сильнее, прикусывает губу, упирается мне в плечи ладонями, — слушай… Мне не до этого, ну вот честно… Валька… Я же говорила…
— Угу… — скольжу пальцами под свободную майку вверх, к груди… Круто… — А она такая всегда была? Или после Аргентины?
— Все ты знаешь… — Эва пытается отстраниться и одновременно не дать мне добраться до груди, проигрывает по всем фронтам и непроизвольно охает, когда касаюсь пальцами сосков. Да, детка… Горячо?
— Не все… — поощряю ее поглаживаниями. Сначала нежными, хотя хочется по-другому. Но рано еще. Рано. — Рассказывай… Она по контракту уехала? Да?
— Да… Черт… Прекрати…
— Неприятно?
— Не вовремя.
— Для этого всегда есть время. Иди сюда.
Тяну ее на себя, и в этот раз Эвита позволяет мне это. Мягко касаюсь кожи, не целую даже, просто трусь губами и языком, умирая от удовольствия. И она подрагивает, как норовистая лошадка, от каждого касания. Ничего, я тебя приручу… Не напролом… Аккуратно. Но из рук не выпущу больше, не дождешься…
— Почему она сбежала?
— Она… Ох… Она просто не доверяет… Мужчинам… Я ей обещала, что теперь только мы вдвоем… и никого больше. Никого… И даже недели не выдержала. Ты просто такой… Ох…
— Неотразимый?
— Наглый… Прешь, как танк…
— Это ты танков не видела, Эвита…
— Слушай… — сердце ее бьется сильно-сильно, кажется, прямо у меня в руке, словно маленькая сумасшедшая птичка. И это непередаваемое ощущение. И вся она, покорно поддающаяся моим ласкам, поворачивающая голову так, чтоб подставить как можно больший участок шеи под мои губы, сладкая до одури, настороженная и доверчивая одновременно… Кайф незабываемый. — Слушай… Не надо, чтоб она тебя видела, понимаешь? Когда твой друг определит, где она, я одна пойду… так будет лучше.
— Нет.
Она опять упирается в плечи руками, хмурится на мое «нет», раскрывает рот, чтоб возразить, но я опережаю:
— Эва, одна ты никуда больше не пойдешь, понятно? Никуда.
Ей явно есть, что сказать, и потому я просто лишаю ее этой возможности. Физически.
Наш поцелуй звучит растерянно со стороны Эвиты и жадно — с моей. Очень крутой коктейль. Правильный.
Потому что я побеждаю. Зарываюсь пальцами в ее светлые волосы, придерживая, чтоб не вздумала отрываться, а второй лапой скольжу за ремень широких джинсов сзади, сжимая нежную плоть ягодицы и притягивая еще ближе. Очень хочется стащить с нее эти штаны и трахнуть… Настолько, что я всерьез рассматриваю этот вариант…
Но Бур всегда был наглым придурком, умеющим обломать кайф.
И в этот раз тоже не лажает.
Глава 21
— Валентина Выстрикина здесь находится?
Мои корочки спецкора заставляют дежурного поморщиться. Но деваться некуда, он проверяет записи, кивает утвердительно:
— Да, здесь. Задержана за драку.
— Можно ее увидеть? — тут же влезает Эвита, но я спокойно оттесняю ее от окошка дежурного.
— Заявление есть на нее?
— Нет… Второй… Участник драки тоже в отделении.
Так…
Я, честно говоря, не поверил, когда Бур сказал, где искать блудную сестренку. Ну, казалось бы, времени всего-ничего прошло, минут сорок максимум. Как можно умудриться впереться? Но, похоже, Валя Выстрикина — это тот еще ходячий длинноногий геморрой.
Эвита рвется поговорить с дежурным, потом пытается достать трубку и кому-то набрать, но я не позволяю.
Знаю я, кому она планирует набирать. И хорошо, если коллегам из МВД, а если своему недоженишку? Не, такое допускать нельзя ни в коем разе.
Я тут, понимаешь ли, подвиг собрался во имя прекрасной дамы совершать… Вот и не надо мешать высоким порывам души и тела.
Забираю из рук у Эвиты телефон:
— Посиди вон там, малыш.
— Ты охренел? — холодно отвечает моя однозначно прекрасная дама, — верни трубу.
— Посиди. Сейчас все будет.
— Конь…
— Борис. Договорились?
— Не время сейчас…
— Вот именно. Посиди чуть-чуть.
Чуть ли не силой отправив Эвиту на диванчик для посетителей, разворачиваюсь к внимательно наблюдающему за этой сценой дежурному и обаятельно улыбаюсь… Ну что, мужик, не подкачай.
Мне тут на даму прекрасную надо впечатление произвести. Спасти ее личного дракона из пещеры. Хотя, была б моя воля и другая ситуация, то я бы этого дракона недели две однозначно за решеткой продержал. Отвлекает от построения личного счастья пиздецки просто.
Через десять минут, выйдя на крыльцо отделения и прикурив, я с удовольствием думаю о том, что хоть в этот раз в грязь физиономией не въехал, и все прошло хорошо. По плану, так сказать.
И дракона освободил, и даму прекрасную впечатлил. Не пришлось ей к помощи других неприятных рыцарей прибегать.
Хорошее начало.
Надо и дальше так же. Приучать постепенно, приучать… Глядишь, и привыкнет.
Длинноногий дракоша, со следами боевой славы на мордяхе, обидчиво дует губы в ответ на негромкие распекания Эвиты.
Я не одобряю такого либерализма, я бы сходу ремнем по жопе.
Хотя, спасать животных от всякий чмырей — дело, однозначно благородное.
Правда, бить их по яйцам при этом, да так, что врач травму серьезную фиксирует… Ну, может, и правильно, но чревато.
