Красивая.
Сейчас, если не отпущу, будет драться. Судя по выражению лица.
И в секс не переведешь. И в шутку — тоже.
Надо отпускать.
Драться с женщиной… Это даже не днище. Это пиздец.
Будем договариваться через рот, да?
— Не угрожаю, — спокойно отвечает она, — просто рассказываю о своих дальнейших действиях. Мне сейчас надо вернуться обратно. И без того… Долго здесь уже…
— Зачем тебе к нему, Эвит? — с трудом сохраняю спокойствие, понимая, что мои телодвижения вообще ничего не решили.
И только такой дебил, как я, мог подумать, что с Эвитой сработает секс.
Верней…
Когда я ее трахал, то вообще ни о чем не думал, само собой. Просто злился, просто хотел. Просто крышу срывало, как и всегда рядом с ней. Мозги отрубало напрочь.
Так бывает, оказывается.
Новая реальность, Коник. Привыкай, блять.
— Он — мой жених, — коротко отвечает она, пользуясь моей заминкой, ловко выворачивается из рук, поправляет юбку, достает из своего красного мелкого кошелька, который еще в самом начале нашей… э-м-м-м… встречи уронила на траву, влажные салфетки и быстро приводит себя в порядок.
И все это — в пару секунд. Именно тех, когда я стою рядом и во всех смыслах этого слова обтекаю.
— И замуж собираешься? — голос хрипит. И курить хочется. Сильно.
— Собираюсь.
Блять же!
— И как это все сочетается с тем, что было сейчас? И до этого?
— Мораль мне читать будешь? — она достает из сумки телефон, быстро проверяет входящие, потом разворачивает к себе зеркалкой, смотрит на состояние губ, вытирает уголки…
Спокойная, деловитая. Словно и не было ничего. Словно и не шипела рассерженной блядской ревнивой кошкой тут. Словно и…
— А надо? — хрен знает, как это у меня получается так… Иронично. Лицо не потерять. Хотя… Похуй, наверно, да?
— Нет. — Она убирает все девайсы в клатч, смотрит на меня серьезно, едва заметно опять подкусывает губу, — Борис… Я не буду говорить глупых слов, что все это — ошибка, и так далее… Прекрати меня преследовать, хорошо? Нам было… Весело. И это все было к месту… Там. А здесь — у меня своя жизнь. Свои планы. То, что произошло вчера… И сегодня… Это просто… Ну, ты сам понимаешь, да? Не будем строить из себя святых. Я — не святая. Ты мне понравился, захотелось… Развлечься. Немного увлеклась. Прости. И прощай.
Она делает странное, неопределенное движение рукой, словно хочет прикоснуться к щеке… Моей. И в глазах, светлых и холодных на мгновение что-то мелькает. Не эмоция. Отблеск ее. Который я не могу уловить и распознать.
А затем Эвита разворачивается и спокойной, ровной походкой идет к зданию, освещенному со всех сторон. Судя по активности с другой стороны, скоро там будет салют.
Фейерверк, бля.
Я стою и смотрю, как она уходит. И ощущаю… Злобу. Чистую, первозданную злобу.
Ярость, которая душит и не пускает воздух в грудь.
Именно она, эта ярость, толкает меня под коленки, заставляя преодолеть расстояние между нами. Резко развернуть Эвиту за локоть к себе, заметить мгшновенное изменение в лице, с растерянно-болезненного до равнодушно-надменного.
И прошипеть в эту маску, которую она за каким-то хером опять нацепила:
— Мы еще не закончили, Эвита. Я не согласен, поняла?
— Отпусти меня… Пусти, дурак… — шепчет она, вырывая руку, и вяло как-то выглядит это движение, словно на ту самую стервозно-холодную речь, на тот самый надменный вид ушли все эмоциональные силы, — ты — мне не нужен, понимаешь? Не нужен! Ты — никто. С тобой только в постели… И все. Все.
— Зато ты мне нужна, ясно? — рычу ей в губы, — в постели? Хер с ним. Пусть так. Иди к своему женишку… И помни, что совсем недавно, буквально пять минут назад, я тебя трахал. Помни про это все время, пока будешь ему улыбаться. И помни, когда будешь отправлять его сегодня нахуй. Ясно? Ты с ним спать не будешь.
— Не тебе решать…
— Мне.
— Ты… Ты — ненормальный…
— Плевать.
— Отпусти…
— Нихера.
Провожу большим пальцем по подкрашенным губам, стирая с них помаду. А затем жадно целую в приоткрытые губы.
Эвита… Отвечает.
Она тоже не может устоять передо мной.
Сука, мы оба — дураки какие-то!
До слюней хотим друг друга, и почему-то отбрыкиваемся! Она отбрыкивается.
Но ей можно, ей простительно ошибаться. Она же женщина.
А я — мужчина.
И только я буду решать, когда прекращать этот фарс. И как это сделать без ущерба для своей женщины.
Мало вводных данных. Но ничего. Поищем.
Отпускаю ее, позволяя практически сбежать к тому бугаю, который все еще думает, что она — его, не подозревая, что это давно уже не так.
Пусть идет. Пока.
А я буду выяснять, что это за блядство вокруг происходит.
С нами происходит.
Ну и решать вопрос. Как любой нормальный мужик.
Глава 25
— Вася, вот скажи мне, сколько раз я тебя выручал?
— Много… — голос приятеля из конторы звучит уныло и не особо вдохновенно, но мне похер.
Я, конечно, не люблю вспоминать о долгах, как-то это вообще не по-мужски, неправильно, но иногда приходится. В крайних случаях.
Этот — крайний.
Вася — не последний человек в системе МВД, естественно, редкостный говнюк, к которому на кривой козе не подъедешь, и мой, можно сказать, последний вариант.
Бура уже не напрягу, потому что, во-первых, он все же завершил свой очередной шедевр, сдал его издательству и своим партнерам по электронке, и теперь пребывает в радостно-творческом запое. Во-вторых, он и без того мне сильно помог, еще больше на него навешивать… Неправильно. Ну, и в-третьях, чует моя печенка, что тут он мне не помощник.
Слишком непросто все. Не на поверхности.
Я, конечно, сам накосячил, полез сразу к Эвите, думал, тупо разведку боем устрою. Блиц-криг, мать его.
А не получилось с нахрапу-то.
Секс получился, тут не скажешь ничего. А вот в голову Эвиты пробиться и выяснить, какого хера морозится и сидит с этим хряком — нет.
Я работу над ошибками делать умею, так что…
Так что выдохнул, свалил в праздника жизни в машину, подождал, пока все завершится, и проводил свою женщину до дома. Пронаблюдал, как она высаживается из машины жениха, как целуется с ним… Блять…
И идет домой. Одна, слава яйцам.
