Тот привественно сопит, кивает мне на стул, а затем передает через стол документы.
— Это — копии, но оригиналы тоже есть, не сомневайся. И записи есть, видео в том числе.
Я ошалело пролистываю полноценное досье на Вотчинкова-младшего, которое очень даже остро цепляет и его папашу, оцениваю уровень доказухи… И вопросительно поднимаю взгляд на Михалыча.
— Веду год уже, — коротко говорит он, — был заказ… От конкурентов его папаши. Я сначала взял, решил сам, потому что больно уж дело тухлое… Но денежное. Ну и, перспективы оценить заодно… Оценил. Такое официально нельзя. По головке — там, — тут он поднимает палец наверх, — не погладят… Но если просто в сеть слить… Может быть много говна, которое и потопит… И папашу, и его, ублюдка… Правда, самому изданию с этого ничего не прилетит, а я, как ты знаешь, люблю быть в прибыли.
— И… Откуда вы…
— Слухами земля полнится… Ты, Боря, молодой, порывистый… Неосторожный. То девушку в людном месте лапаешь, приметную такую девушку. То от квартиры той же девушки каких-то бандитов отгоняешь… Я же должен знать, чем дышит мой лучший сотрудник?
— Нихера себе, — оцениваю я уровень компетентности руководства, — нихера… себе…
— Ну а ты как думал, мальчик? — удивляется Михалыч, — пресса — это четвертая власть. Сила и оружие в правильных руках… И, имея нужные связи, мозги и смелость… Можно много чего получить.
— Да… — соглашаюсь я, — но… Почему отдаешь? Или не отдаешь?
— Отдаю. Надеюсь, распорядишься правильно. Мне с этого, еще раз повторюсь, никакого прибытка, кроме геморроя. А геморроя у меня и своего полно. Забирай. Должен будешь.
— Само собой, Михалыч, само собой…
Встаю, сжимая в руке документы, Михалый весело бурчит вслед:
— На свадьбу приласить не забудь.
— Обязательно!
Выхожу, в панике упираюсь взглядом в пустой диван. Неужели свалила? Блять!!!
Но тут же расслабляюсь, слыша веселый голос Эвы из коридора. Она болтает с сестрой, но увидев меня, сворачивает разговор, прощается.
Ищу в ее лице признаки недовольства, которые непременно проявились бы, если б Валька ей пожаловалась на Бура.
Ничего такого.
Ну вот и ладно. Пусть сами разбираются, взрослые уже.
— Куда теперь? — улыбается Эва. И так светло становится у меня на душе, так радостно, что не сдерживаюсь, подхватываю ее на руки, кружу по коридору редакции.
— Домой, малыш. Домой. Нам еще к свадьбе готовится. И кроватку присматривать…
Эпилог
— Борюсик, я так рада, черт… — Мася выглядит охренительно с маленьким животиком, от нее реально сияние исходит, аж глазам больно. До слез. — Ну не плачь…
— Не-не! Плачь! — Кот наводит на меня экран телефона, — давай! Охерительный кадр!
— Да пошли вы… Придурки, — бормочу я расслабленно, даже не обижаясь. Сам не подарок, так откуда в моих друзьях взяться гуманизму? Даже в такой день троллят, скоты…
— Не обижайте Коня, — басит неподалеку Егерь, наставительные нотки в его голосе веселят. Опять же, до слез. — У него сегодня сложный день.
— Ох, Борюсь… — тут же начинает прочувствованно бормотать Мася, снова порываясь меня обнять и не реагируя на мешающего ей Кота, — я уж думала, что ты… Она такая красивая! Ты — такой красивый! Я — такая счастливая за вас…
— Ну все, теперь у нас две плачущих бабы… — смеется Егерь, а я, вырвавшись из объятий беременной и от того очень слезливой и эмоциональной Маси, ищу взглядом свою беременную и тоже эмоциональную невесту.
У нее живота пока не видно, особенно под таким пышным коротким платьем, больше похожим на сладкий ком сахарной ваты. Так и хочется начать облизывать.
Хорошая идея, кстати, пожалуй, именно этим я и займусь в первую очередь в брачную ночь…
Эва находится в обществе мелкой драконяши, которую, не иначе как чудом, выпустило из замка ее чудовище.
Сам Бур на мою роспись и небольшое торжество после не явиться не соизволил, что неудивительно.
Скорее всего, придурок сидит где-нибудь неподалеку и жестко пасет свою жертву, чтоб не свалила.
Хотя, судя по довольной мордяхе драконяши, никуда она от прирученного чудовища валить не собирается, и тут мне сложно сдержать вздох облегчения.
Валя, несмотря на милый, уступчивый, на самом деле, нрав и общую няшность — просто какой-то дебильный магнит для неприятностей.
Они находят ее везде.
То справедливость требуется восстановить в одной, отдельно взятой группе универа, где серьезное засилье мажоров и их шлюх. Все им в рот смотрят, а Валя — на чистой бесячей энергии в глаза говорит все, что про них думает. То где-нибудь обижают щенка, и именно в этот момент мимо идет Валя. То котенок на дереве, а Валя — внизу, тоже по чистой случайности, то пьяный на улице спит, Валя начинает помогать встать и выясняется, что это — не пьяный, а дед с инсультом… И это события только прошлой недели, блять!
Эту мелочь вообще нельзя одну никуда выпускать! Обязательно во что-то вопрется. Как до своих девятнадцати дожила при таком трафике — совершенно непонятно.
Так что я Буру не завидую, а где-то даже и жалею.
Но эгоистично радуюсь, что теперь мелкая драконяша — не Эвитина проблема. А значит — и не моя.
Я вообще в очередной раз подтвердил свою удачливость, скинув с плеч такие проблемы, которые многих бы просто раздавили.
Вотчинков и его полудурок нам больше не страшны, например.
Я просто отправил нарытые Михалычем данные на личный ящик папаши Вотчинкова, который Эвита подсказала, и уже через пятнадцать минут ехал с ним на встречу.
Страшно мне не было, а вот азарта и дурного адреналина — за глаза.
И спокойствие на фоне этого ледяное.
Я четко знал, что буду говорить, на какие точки нажимать.
Потому что свалившиеся мне на голову милостью Михалыча дкументы — это только половина вопроса. Стоит хоть немного слабину проявить, показать себя лохом, и все, пиздец котенку будет.
С такими зверями надо жестко. Чем серьезней и холодней ты выглядишь, тем больше шансов на успех.
Итог переговоров был положительным.
Эве простили все долги, а ее бывшего пообещали посадить на цепь. За это я передал все имеющиеся у меня данные, вместе с доказухой. И свалил.
Признаюсь, в момент, когда сваливал со встречи с этим старым крокодилом, булки поджимались. Потому что тут как раз самое тонкое место было. Самое опасное. Могли и не выпустить…
Но все прошло нормально.
Потом, отъехав на безопасное расстояние, я скинул Вотчинкову на тот же ящик еще данные. Самые вкусные факты, так сказать… Те, за котороые наше все мог его за яйца лично подвесить к антресолям. И жирно пометил в теме письма: гарантия.
