Потому я прекрасно осознаю, что нам, так или иначе, придется возвращаться на дорогу. И топать по асфальту. Только понять бы для начала, в каком направлении?
Прикидываю, может, забраться на дерево повыше, да глянуть, что тут рядом есть, но потом смотрю на уставшую и измученную Эвиту и решаю немного отдохнуть. В любом случае, далеко уходить нет смысла, лучше чуть-чуть перевести дух, а потом думать, в какую сторону топать.
Нахожу относительно милый участок тропиков, по крайней мере, тут можно даже присесть, сажусь и хлопаю рядом с собой, приглашая Эвиту присоединиться.
Она падает неподалеку, опирается о мое плечо своим. Уже вполне привычно. По-свойски так.
Пару минут тупо сидим и молчим, пытаясь осознать произошедшее в полной мере.
Мы были в откровенной жопе. Но выбрались. Куда-то. Не факт, что тоже не в жопу, но, по крайней мере, пока что свободны. Пока что.
— Ну, что будем делать? — нарушает наше обоюдное тяжелое молчание Эвита.
Нетерпеливая, как и все бабы.
— Тебя когда должны начать искать? — спрашиваю я первое, что приходит в голову.
— Не будут меня искать, — тихо отвечает Эва, — некому.
— Ни родных, ни друзей?
— Нет.
— И никто не знает, что ты подписала контракт?
— Нет.
Понятно. Интересно, ее сразу с такой установкой вербовали, чтоб сирота, без связей, или это просто она такая везучая?
Ну да ладно.
Надеюсь, что я, несмотря на общую сволочность моих приятелей, все же уже в розыске.
Припоминаю, что вроде как Егерь мне мозг сушил ровно в минуту перед тем, как я отключился.
Телефон у меня забрали, а значит, я сейчас вне зоны доступа.
Вряд ли Егерь или Кот ломанутся сюда, все же, Мася беременная, да и Сашка там тоже… Но то, что будут тормошить все службы, которые ответствены за нахождение туристов здесь, это точно. Правда, я не как турист приехал, по заданию от журнала «Спортстайл», снимать репортаж о местной футбольной команде, главных звездах сезона. Но, есть ощущение, что просто подальше сплавили, чтоб не отсвечивал своей вечно пьяной харей на местных тусовках. Сейчас почему-то богема не в моде, все на зоже, все на стиле, все в моменте… Мать их…
Поймав себя на внутреннем стариковском брюзжании, резко торможу процесс.
Это все тоже потом.
А сейчас прикинуть, сколько времени меня уже ищут.
Скорее всего, с сегодняшнего утра. Ночь еще Егерь мог потерпеть, но утром его точно Мася двинула по тупой башке и заставила поднять тревогу.
Если меня ищут, хотя это надо знать аргентинскую полицию, чтоб понимать, что никому я нахер не сдался, долболобы еще те, но все же… Вполне вероятно, что те, кто хотел за меня бабки, обычные грабители-вымогатели, уже притихли, как мыши под веником.
И не будут наводить шухер… И на Эвиту плюнут, скорее всего… Не настолько лакомый кусок, чтоб за ней… Хотя…
— А ты не девственница? — уточняю на всякий случай. Если девственница, и ее везли сюда под личный заказ, то…
— Нет, — хмыкает она, сжав губы, отчего начинает казаться гораздо старше, чем я подумал сначала. Лет на двадцать пять примерно.
Моргаю, и взрослое жесткое выражение исчезает с ее лица, и опять передо мной — нежная девочка с наивно хлопающими ресничками. Интересная ты мадам, Эвита…
Я раньше никогда не бывал в Аргентине и про джунгли знаю мало. Зато с логикой вроде порядок. Ну, раньше был, по крайней мере… Хотя, исходя из истории с Масей… Но ладно, не будем о грустном.
Часов у меня нет, но солнце еще высоко. Сиеста кончилась, конечно, и сейчас, навскидку, примерно около пяти вечера. А это значит что? А это значит, что я — тупое существо, нихера не рубящее обстановку.
Потому что от Байреса, со всеми прикидками и накидками, мы отъехали, получается, километров на сто. Ну, плюс минус. И получается, что никаких джунглей тут быть не должно. Пампасы — вполне вероятно. А вот до джунглей еще лететь надо пару часиков, а не на разболтанном пикапе чехлить.
Мы где-то в пригороде. Вполне вероятно, в парке каком-нибудь национальном, на которые так богата эта страна.
И, значит, опасности заблудиться нет. И умереть от голода и жажды. Надо просто идти в любом направлении по асфальтированной дороге, и будет нам счастье.
Мысль эта озаряет меня мгновенной вспышкой, и удержать облегченный выдох не удается.
Только теперь понимаю, насколько сильно напрягала ситуация остаться в диких джунглях, полных неведомой хрени, с нежной блондинкой на руках.
Прямо пипец, как напрягала. Аж сжималось все внутри, причем настолько, что даже мысли какие-то бешеные в башке носились, и постоянно мелькал образ Индианы, мать его, Джонса… Как он, кстати, так успешно лазил по джунглям в своем прикиде? Мне в футболке-то жарко до охерения…
Смотрю на устало привалившуюся ко мне Эвиту, отмечая, что ее нежная кожа уже покрылась красными пятнами от солнца. Блонди, говорят, к ультрафиолету чувствительные…
Еще немного — и сгорит, нахрен, моя спутница.
Хорошо, хоть шляпу не потеряла.
По уму, надо бы пересидеть тут и двигаться в полутьме, по холодку, но меня откровенно пугает идея остаться в незнакомом месте ночью.
Вроде как пришел к нужным выводам, и понятно, что селение близко, какое-нибудь… Но все равно страшно. Не, не Индиана я нихера…
И пить хочется. Дико просто. И башка опять болеть начинает.
Эвита, словно услышав мои мысли, сухо сглатывает, я отслеживаю движение ее горла, моргаю…
И шевелюсь.
Она вскидывается, отодвигается, я встаю, подаю ей руку.
— Пошли, Эвита.
— Куда?
— Куда-нибудь. Тут, наверняка, селение какое-нибудь близко.
— Почему ты так думаешь? — удивленно округляет глазки.
— Есть причины, — мне не то, что туману напустить охота, просто рассказывать о своих соображениях лучше в пути, отвлекая от все возрастающей жажды и ее, и себя.
Мы выбираемся из кустов на асфальт, топаем по дороге.
Я объясняю Эве свои вычисления, она спокойно кивает, соглашаясь.
— Да, я тоже думаю, что мы где-то неподалеку от населенного пункта…
Мы идем немного под уклон, вниз, потому довольно легко.
Кошусь на Эвиту. Щеки, несмотря на поля шляпы, красные.
— Надвинь пониже, — советую, а затем останавливаюсь и корректирую посадку так, как считаю правильным. — Вот…
Почему-то ладони остаются лежать на плечах, ощущаю пальцами их тонкость и хрупкость какую-то, что ли…
Эвита приподнимает подбородок смотрит на меня удивленно и немного настороженно.
