– Другими словами, – заметил Мейсон, – ваш партнер решил
полностью прибрать к рукам бизнес, который начал приносить доход.
– Нет, ему нужен не только бизнес. Он хочет пустить мне
кровь, заставив выложить еще и крупную сумму. Это самое дьявольское предложение
из всех, какие я когда-либо слышал. И что бесит меня вдвойне – эта коварная
змея выползла оттуда под предлогом нанести мне дружеский визит. После всего,
что я сделал для него! – Кент сорвался со стула и начал в бешенстве метаться по
кабинету. – Никогда не желайте денег: они губят вашу веру в человека. Люди
липнут к вам, как ракушки к днищу корабля. Вы никогда больше не решитесь
поверить тому, что читаете на лице человека. Вы разочаруетесь во всех и вся и
перестанете помогать своим ближним!
– А все-таки, – прервал его Мейсон, – что же вы конкретно
хотите от меня?
Кент быстрыми шагами направился к столу:
– Я собираюсь вывалить вам свои беды. Придите в мой дом,
избавьте меня от Мэддокса и его пузатого адвоката, затем отправляйтесь в
Санта-Барбару и откупитесь от моей жены.
– Когда бы вы хотели пожениться?
– Как можно скорее.
– Насколько далеко я могу зайти в своих обещаниях вашей
жене?
– Пообещайте ей семьдесят пять тысяч долларов наличными.
– В дополнение к алиментам в полторы тысячи в месяц?
– Нет, сюда входит все.
– Предположим, она не пожелает их взять.
– Тогда сражайтесь… Она собирается объявить меня
сумасшедшим.
– Что заставляет вас так думать?
– Когда я покинул Чикаго, то разгуливал во сне.
– Это еще не означает, что вы сумасшедший.
– Я схватил нож для разделки мяса и старался проникнуть в ее
спальню.
– Как давно это было?
– Около года тому назад.
– Сейчас вы вылечились? – спросил Мейсон.
– Да, за исключением этих проклятых конвульсий и приступов
нервозности.
– Когда вы хотите, чтобы я посетил ваш дом?
– Сегодня вечером, в восемь часов. Захватите с собой
хорошего врача, чтобы он мог подтвердить мою вменяемость. Моя племянница
говорит, что прочитала по звездам – это будет хороший ход.
Мейсон медленно покачал головой.
– Ваша племянница, – произнес он, – кажется, пользуется
большим влиянием… благодаря звездам.
– Она просто читает по ним. В уме ей не откажешь.
– Есть ли у вас другие родственники? – поинтересовался
Мейсон.
– Да, сводный брат, Ф.Л. Риз, который живет со мной. К
слову, я хочу, чтобы к нему со временем перешла вся моя собственность.
– А как же племянница? – спросил Мейсон.
– Моя племянница в этом не нуждается. Парень, ее жених,
имеет столько денег, что их с избытком хватит на двоих. Фактически это была его
идея, чтобы я составил новое завещание. Видите ли, Эдна чересчур избалована.
Харрис, так зовут того, за кого она собирается замуж, вбил себе в голову, что
один из путей к тому, чтобы его женитьба оказалась удачной, – воздействовать на
нее, играя на струнах, которые тянутся от кошелька.
– Предположим, она и Харрис не поладят? – продолжал
допытываться Мейсон.
– Тогда я снова переделаю завещание.
– Может оказаться слишком поздно, – предположил Мейсон.
Кент нахмурился и затем ответил:
– О, я вижу, куда вы клоните. Я и сам думал об этом. Но
разве нельзя оговорить условия по завещанию?
– Да, это можно, – ответил Мейсон.
– Тогда этим мы и займемся. Я хочу, чтобы Эллен Уорингтон,
моя секретарша, получила двадцать пять тысяч долларов. Она мне предана, и я не
хочу, чтобы ей пришлось искать работу после моей смерти. Затем оговорим
условие, по которому весь доход будет поступать моему сводному брату до тех
пор, пока Эдна будет замужем за Джеральдом Харрисом. В случае развода ей
причитается половина дохода.
– Знает ли ваш сводный брат, что вы собираетесь оставить ему
всю свою собственность?
– Да, знает.
– Допустим, он будет разочарован, узнав, что вы внесли
дополнительные условия в завещание, – не отступал Мейсон.
– О нет. Я не намерен отдавать в его руки ничего, кроме
собственности. Он плохой финансист.
– Почему? Разве он пьет?
– Нет-нет, дело не в этом. Он немного странный.
– Вы имеете в виду, в психическом плане?
– Ну, он нервный тип, всегда слишком озабочен своим
здоровьем. Врач сказал, что он, как они это называют, ипохондрик.
– Были ли у него когда-нибудь собственные деньги? –
справился Мейсон.
Кент кивнул и ответил:
– Да, но он предпринял довольно неудачные финансовые
операции и прогорел, а посему озлобился и стал придерживаться крайних взглядов.
Из-за того, что ему не повезло, он склонен относиться с неприязнью к любому
успеху остальных.
– В том числе и к вашим успехам, – с улыбкой сделал вывод
Мейсон.
– В высшей степени, – последовал ответ Кента.
– И, невзирая на это, не прочь извлечь выгоду из вашего
завещания?
– Вы просто не знаете его, – сказал Кент, улыбаясь, – у него
весьма своеобразный темперамент.
Мейсон поиграл карандашом, задумчиво и пристально взирая на
Кента, и затем спросил:
– А как насчет будущей жены?
– Она не собирается претендовать ни на один цент, – ответил
Кент. – Я хочу, чтобы вы с учетом этого составили контракт, который она должна
подписать до того, как выйдет за меня замуж, и другой, на котором поставит
подпись впоследствии. Это единственный способ убедиться, что она выходит за
меня замуж не из-за денег. Между прочим, это ее идея. Она утверждает, что не
выйдет за меня замуж, пока я не организую все так, что ей не удастся получить
ни цента из моего состояния ни за счет алиментов, ни по наследству в случае
моей смерти.
Мейсон вскинул брови, а Кент засмеялся и сказал:
– Строго между нами, адвокат, после того, как она подпишет
оба контракта, по которым не сможет получить с меня денег на законном
основании, я собираюсь вручить ей весьма существенную сумму наличными.
– Понимаю, – заметил Мейсон. – А теперь о том условии в
завещании: Эдна получит независимый доход, если разведется. Не приведет ли это
к тому результату, которого Харрис хотел бы избежать?
