Не даю ей отойти от волны удовольствия. Грубо поднимаю на ноги и кидаю на диван спиной к себе. Маша инстинктивно уперлась руками о спинку. Я же одним движением снимаю с нее халат. Свой только развязываю. Ухватив ее под плоским животиком, тяну на себя. Второй рукой давлю на поясницу. Подставляю под себя и вхожу одним резким рывком. Обожаю ее крик в этот момент. Он словно глоток виски, который попадает в глотку после продолжительного нахождения на морозе. Вдалбливаюсь в нее быстрыми и резкими движениями.
Вхожу глубоко, отчего моя девочка то откидывается на меня, прижимаясь ко мне спиной, то вновь падает ладонями на спинку дивана. Каждое мое движение отдается в ней не просто теплом, а неведанным ранее удовольствием. Уже давно понял, что подобного она не испытывала никогда, пока в ее жизнь не вошел я. Я сам мог поклясться всеми известными Богами, что такого вожделения к женщине у меня никогда не возникало. А оргазмы с ней меня иногда пугают продолжительным гулом в ушах и темнотой перед глазами. Кажется, что слух и зрение к тебе больше никогда не вернутся. Но я бы ни за что не отказался от этого чувства.
Чувствую напряжение ягодиц в моих руках. Маша скоро дойдет до нового пика удовольствия. Надо бы внести кое-что интересненькое.
Выхожу из Маши и резким рывком кладу ее животом на подлокотник дивана. Мягкая округлая выпуклость аккурат попала под лобок моей очаровашки. Пристраиваюсь сзади и уже аккуратнее вхожу в нее вновь. Маша протяжно стонет. Я делаю несколько размеренных движений. Маша прогибая спину поднимается, упираясь ладонями о подлокотник.
- Не могу больше, - чуть ли не хрипит моя малышка.
Хватаю ее за волосы и приподнимаю на себя с небольшой грубостью:
- Не сдерживай себя…
Чтобы больше не мучать ее, делаю несколько резких и глубоких движений в нее, сам не замечая, как яркая вспышка перед глазами ослепляет меня. Маша кричит. Чувствую, как она судорожно сотрясается подо мной. Изливаюсь в нее, чувствуя, что весь позвоночник жаром обдает.
Маша обреченно опускает руки вниз, дотронувшись до пола. Пытается восстановить дыхание. Глажу ее наощупь по ягодице и чувствую, что зрение ко мне возвращается.
- Какой ты сегодня.., - издалека доносится прерывистое Машенькино восхищение мной.
- Я таким буду всегда…
Глава 19
«Я хочу познакомиться с матерью», - пишу Валентине Петровне по пути домой из суда месяц назад.
«Я даю тебе ровно месяц остыть. Если через месяц ты напишешь мне с просьбой опять, я дам тебе ее адрес», - получаю строгий ответ.
Прошел ровно месяц. Желание не пропало. Я хочу посмотреть этой женщине в глаза и понять, наконец, почему меня выбросили в контейнер. В обычном черном мешке.
Вчера я уже связалась с Валентиной Петровной и решительно попросила адрес женщины, которая меня родила. И выкинула. Мой наставник не стал меня отговаривать и задавать лишних вопросов. Дала мне все координаты с подписью «Тебе может не понравиться то, что увидишь и узнаешь». Тут мне стало действительно страшно. Но отступать не в моих правилах.
Сегодня выходной. С Сергеем завтракаем, но мне кусок в горло не лезет. Пью сваренный им кофе. Он очень вкусный, поэтому мозг просыпается. Вместе с ним набираюсь храбрости.
- Сереж, я взяла у Валентины Петровны адрес моей матери, - говорю тихо, поскольку сама боюсь своих мыслей.
- Зачем? – Сергей без претензий, просто интересуется.
- Хочу с ней познакомиться и кое-что понять для себя, - делаю паузу, но он тоже молчит. Ждет от меня моей просьбы, о которой уже догадался. – Ты меня поддержишь?
Сергей берет меня крепко за руку:
- Всегда и везде.
Он смотрит мне в глаза и ждет. Ждет моей искренности.
- Я боюсь, - опять я честна с ним, как тогда перед судом.
- Я знаю.
Уже через час мы выходим из магазина с покупками. Не знаю почему, но я решила, что прийти с пустыми руками впервые – это некрасиво. В глубине души у меня теплится надежда, что я пойму эту женщину. Возможно, она оказалась в сложной ситуации. У нее не было другого выхода.
Весна радует новыми яркими красками. Солнце светит. Субботнее утро радует. У меня даже немного настроение поднялось по дороге в мой город детства. В Воскресенск. Сегодня, как мне кажется, моя жизнь сделает очередной кульбит. Очень надеюсь, что в положительную сторону.
Я была в полной уверенности, что Ксеня с Василием Васильевичем меня покрестят. Произойдет это после суда. У нас шли активные разговоры на эту тему. Но после суда я замолчала. Василий Васильевич понял меня молча и без моих объяснений. Видимо, он рассказал, что произошло в суде и Ксене. Поэтому в наших с ней практически ежедневных разговорах ушли темы о предстоящем крещении. Мне безумно нравилась эта семья. Они не просто милые. Они настоящие. Настоящие семейные люди. Но сейчас я должна разобраться со своими настоящими родственниками. Я очень сильно хочу иметь семью. Сергей у меня уже есть. А как же родители? Быть может, есть шанс сблизиться с настоящей матерью. А уже потом порадоваться и крестным родителям.
Чем ближе подъезжаем к Воскресенску, тем больше ко мне страх возвращается. По навигатору находим адрес, поскольку я плохо знаю этот город.
Время обед. Подъезжаем к двухэтажному деревянному многоквартирному дому. Внешний вид у него не вселяет надежд увидеть здесь счастливые семьи. Подтверждают мысли вышедшие из подъезда люди далеко не слегка подшофе. Это двое мужчин, которые обнялись и пели песни. Страх заходить в дом усиливается.
Выходим с Сергеем из машины. Он берет пакеты, которые набиты продуктами. Мы также купили бутылку хорошего вина, торт. Я очень боюсь, и Сергей это видит. Он в одну руку перекладывает два пакета, второй берет меня за руку.
- Я рядом.
Его короткая фраза вселяет в меня уверенность. Мы входим в подъезд, поднимаемся на второй этаж. Вижу нужную квартиру с обшарпанной дверью. Надо бы ее заменить со временем…
Стучу в дверь, поскольку звонка не нахожу. Не сразу, но нам все-таки открывают дверь. На пороге парень. Ему лет четырнадцать-пятнадцать. Странно, но мне кажется, что он немного похож на меня. Может, это мой брат?
- Здравствуйте, - уверенно здоровается Сергей, но я тут же перебиваю его.
- Здравствуйте! Мы из социальной защиты и помощи населению. Взрослые дома? – я не намерена сразу говорить, кто я такая и зачем пришла.
- Мама на кухне. Проходите, - парень ведет себя вежливо.
Мы входим в квартиру. Запах спиртного ударяет в нос. Быстро привыкаю к нему и чувствую запах плесени, затхлости. Это неудивительно, поскольку с самого порога вижу неутешительную картину. Деревянные прогнившие полы покрыты слоем грязи. Будто здесь никогда не разуваются, ходят в обуви. Ремонта в квартире нет. Она в полуразрушенном состоянии. Повсюду ободранные обои. Обои приклеены даже на потолке, но они также в нескольких местах отклеились и свисают над головами.
