Пока Лин размышлял, юноша поклонился ему почтительней, чем это можно было ожидать от имперца, и начал длинную речь:
– Именем Империи Хань, властью, дарованной мне Императором, да славится его правление десять тысяч лет….
Мальчик ранен. Его люди, собравшиеся здесь как испуганные псы, стояли от Циня в значительном отдалении и следили больше за юношей. Только старый капитан не спускал взгляда с Лина и его воинов. Интересно, почему?
Разведчики докладывали о разорванном волками трупе южанина, найденном вдали от форта. Лошади при нём не было, как и оружия, а вот руки были связаны. После этой новости Лин почти потерял всякую надежду вернуть пленника, но сейчас не без облегчения видел его в добром здравии и даже без следов пыток.
– …Приветствую вас, Верховный Жрец Линьцана Лин!
Мальчик не шэнми. Это он понял ещё в Ночь шествия – от форта несло колдовством отца, но не сына. И всё же, юный Цинь следил за ним слишком внимательно. От Лина не скрылся удивлённый взгляд Кана, скользнувший по тени шэнми, и, в отличие от старого капитана, юноша следил не за северными волками, а за руками шэнми, что было гораздо разумней. Видимо, боится, что жрецу придёт в голову светлая мысль отобрать пленника с помощью колдовства, – так бы поступил Амань. Но Лину не нужна была новая война. Как и лишняя плата Бездне без цели, хотя вряд ли об этом мальчику рассказывали. Вот уж кому-кому, а Аманю вполне свойственно забыть о такой мелочи.
– Готовы ли вы выполнить условия, поставленные Империей?
Вопрос заставил Лина отвлечься от размышлений. Губы жреца чуть дрогнули в улыбке. И всё? Мальчик действительно не шутил про ягоды? Или сейчас он на самом деле скажет, чего хочет добиться? Лин поклонился Кану и кивнул.
– Мои воины принесли требуемую Империей плату: мешок оленьей ягоды и мешок горицвета. Это всё, что посланник Империи хотел потребовать?
– Конечно, нет.
– Слушаю.
– Империя не в первый раз тратит свои силы на то, чтобы сдерживать порывы Линьцана преступить границы. Учитывая, что сам Верховный Жрец пришёл на переговоры, я, именем Императора…
Когда-нибудь формальности погубят южан.
– …предлагаю обсудить заключение мира. Власть, дарованная мне, безусловно, распространяется лишь на земли, охраняемые фортом Илао…
Лин замер, пропуская длинную тираду об особенностях переговоров Империи. Впервые за долгие годы ему показалось, что он ослышался. И пока Цинь Кан продолжал свои упражнения в изящной словесности, Лин поднял руку, пытаясь его остановить.
– Ещё раз.
– Прошу прощения?
– Ты хочешь заключить мир между фортом Илао и Линьцаном, Цинь?
– Мне… кажется, я достаточно чётко выразил свои желани…
– Зачем? – теперь уже Лин наблюдал замешательство Кана.
Забавно. Стоит избавить южан от формальностей, и они не знают, что сказать.
– Как… зачем?.. Да отпустите вы уже пленника!
Лин с изумлением смотрел, как Цинь готов был дать подзатыльник одному из своих людей. И прямо на его глазах пленника действительно подтолкнули вперёд.
Серьёзно?
Всё шло совсем не так, как планировал Кан. Казалось, северный шэнми совсем его не слушал. Кан упрямо продолжал свою речь, невольно чувствуя себя снова за ученической скамьёй. А что ему делать? Может, послушай он отца, лучше бы разбирался в дипломатии. Может, эта идея с шуткой и предложением мира была глупой? По лицу Лина было сложно что-то понять. Что самое гадкое – отступать было совершенно некуда. Бездна его знает, что хуже: махать оружием или вести переговоры. Но он должен, обязан был попытаться. И Кан уже приготовился услышать жёсткий отказ, утешая себя мыслью, что хотя бы попытается понять противника, но…
Пленника толкнули в сторону северян. А шэнми продолжал удивлённо смотреть на Кана.
– Какая тебе выгода от этого, мальчик?
Ну конечно, теперь он уже «мальчик».
– Империи ни к чему проливать лишнюю кровь.
– Видимо, политика юга поменялась, – Жрец явно о чём-то задумался. – Мы можем обсудить это. Наедине.
– Как вам будет угодно. Вы можете посетить форт…
– Исключено. Пока мои воины переговорят с пленником, ваши могут заняться… разгрузкой дани. Мы же можем прогуляться.
«Прогуляться». Кан мысленно представил, как в середине прогулки им завтракает тот самый волк, на котором Лин добрался до форта. Или демоны Жреца – это был бы отличный урок всем, кто пытается проявить слабость к врагу. С другой стороны, хотел бы Лин решить всё кровью – разве не начал бы сразу?
Кан кивнул и подал знак Ляну.
– Капитан, проследите, чтобы запасы попали на кухню, а не исчезли по дороге.
На лице капитана Ляна было совсем не сложно прочесть, что он считает юного начальника либо идиотом, либо сумасшедшим. Но он обречённо кивнул.
Лин по-прежнему не мог поверить в то, что мальчишка не шутил, но эти переговоры принимали всё более странный оборот. Вот они вдвоём уже действительно отошли по тропе от форта, оставляя за собой напряжённых северян и южан.
Как бы юный Цинь ни старался, шэнми видел, насколько тот был встревожен. Стоило им удалиться на достаточное расстояние, и Лин собрался было снова спросить его, но Кан первым начал разговор:
– Из какого вы клана?
– У нас нет кланов в понимании южан. Скорее, это народность. То, что вы называете Линьцаном – клан Хэшэри-хала, ему я и принадлежу.
– И это не весь Линьцан, судя по вашим словам?
– Линьцан – название земель, но Империи слишком сложно вникать в такие тонкости варварских народов, верно?
– Вы о моём письме…
– Оно было забавным. Цинь, так зачем это?
– Перемирие выгоднее войны, – юноша пожал плечами, тут же поморщившись. Интересно, где он повредил руку? – Я не так давно на Севере, но всё, что вижу – сплошные проблемы. Разве не разумно избавиться хотя бы от некоторых из них?
– Предыдущий начальник гарнизона так не считал.
– У меня много вопросов к его выводам.
– Этому были причины. Как минимум, у вашего императора и нашего шанъюя есть свои мысли о шахтах.
– Знаю. Но шахты сейчас не работают – согласно отчётам в Лоян, уж точно. Да и после Шествия почти всё закрыто… И у меня есть предложение.
– Даже так, Цинь? – Лину и впрямь было интересно, что задумал этот юноша.
А тот, похоже, решил довести задуманное до конца и выпалил так быстро, что шэнми оставалось лишь слушать:
– Перемирие означает, что мои воины не трогают ваших и наоборот. Никакой крови. Никаких похищений каторжников. Что до шахт… Если вы поможете избавляться от демонов, которые остаются в шахтах после Шествия, то я обязуюсь отдавать половину добычи Линьцану. Защита Севера – руки Юга. Звучит честно, не правда ли?
