Книга Пути волхвов. Том 1, страница 39. Автор книги Анастасия Андрианова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пути волхвов. Том 1»

Cтраница 39

Я верно сказал Огарьку, что Истода, знахаря знахарей, всегда узнаешь, даже если не знаешь его в лицо. Пусть он не был старейшим из волхвов, но сильнейшим – точно. Эту древнюю, глубинную волшбу ощущаешь хребтом, кровью, жилами, она сама – как кровь, питающая Княжества, наших нечистецей и тех из людей, кто решается открыться ей навстречу.

Противясь чарам, песням и запахам, я обошёл кругом обоих волхвов и с жутким разочарованием понял, что Истода среди них нет. Конечно, было бы слишком просто найти его вот так, среди деревни, встретить по пути. Истода нужно искать, к нему нужно долго идти, он любит поклонение и трепет, но всё-таки жила во мне робкая надежда что, может быть, повезёт…

Бой бубнов сначала ускорился, стал таким неистовым, что удары почти слились в сплошной грохот, и в тот миг, когда шум сделался почти невыносимым, вдруг замедлился, перешёл с галопа на рысь, а потом и на шаг. Обряд подходил к концу. Я зашёл со спины к тому волхву, что был пониже, и шепнул ему на ухо, стараясь не напугать, не помешать:

– Скажи, отец, не видал ли старшего брата своего, Истода?

Он продолжил бить в бубен, мерно, медленно, словно держал в руках огромное дрожащее сердце. На нас дохнуло удушливым дымом, и я закашлялся, прижимая ко рту мешковину. Волхв, украдкой оглянувшись на меня, кивнул.

– Видал, сынок, много раз видал. Но последний – весной ещё, в Окраинном.

– Благодарю тебя, – ответил я, не скрывая горечи в голосе. Хотел идти обратно к Огарьку и Рудо, но решил спросить ещё, раз уж время потратил. – Что гоните, отец? Язву или коровью гниль?

– Хуже, милый, хуже. Не стану имя её трепать и тебе не советую. Иди, чужак, пока не поняли, что ты тут пришлый затесался. Лети и расскажи в своём тереме, чтобы князь твой тоже осторожнее был.

Я поблагодарил волхва и побрёл прочь. Камень-то я спрятал, чтобы не блестел и не искушал нищих, а вот рисунки, что украшали мои руки, нечем было прикрыть. Я надеялся, что все пляшущие были достаточно одурманены, чтобы не заметить сокола, присоединившегося к ним на краткие минуты, а если кто и заметил, то в будущем мог бы списать это на видение, навеянное дурманным дымом.

Спустившись с холма, я оделся, пристроил все ножи и лук по местам и вышел к Тракту. Рудо отдыхал, не теряя времени, и лениво забил по дорожной пыли хвостом, заметив меня. Огарёк с унылым видом чертил что-то палкой – только приблизившись, я разобрал, что он нарисовал дом, больше смахивающий на шалаш. Так строили в Мостках.

– Едем дальше, – бросил я. – Тут его нет.

Огарёк швырнул палку и стыдливо затоптал рисунок.

– Я видел, как ты отплясываешь. Думал, скучно тебе с нами стало, повеселиться захотел. Я б тоже попрыгал, будь у меня две ноги, а не одна и половинка.

– На одной попрыгаешь, когда Истода найдём, – пообещал я. – Князь праздник закатит, я тебя приглашу. Шутом у него станешь, если повезёт. Помнишь, ты всё грозился трюки мне показать?

– Помню, помню. – Огарёк махнул рукой. – Потом как-нибудь, ладно?

Отчего-то теперь он застыдился. Быть может, посчитал, что тому, кто метит в соколы, шутовское прошлое может навредить – несолидно как-то кичиться тем, что рожи умеешь корчить и в дудки дуть. Ещё раз посмотрев в сторону деревни, Огарёк почти обиженно спросил:

– А чего меня не позвал сейчас?

– Нельзя, – ответил я.

Небо помутнело, став фиалково-серым, и где-то далеко, у чёрной зубчатой кромки леса, зажглись первые звёздочки. Я вскочил на пса, подсадил мальчишку, и мы заспешили в Липоцвет. Я рассчитывал добраться туда до густой темноты.

* * *

В Липоцвете был хороший трактир, прямо в центре городка, а в таких местах, как известно, можно разузнать всё, что тебе нужно. Мы прибыли туда затемно, изрядно уставшие и проголодавшиеся. Трактир светился в конце улицы, мигал огнями окон, будто облепленный гигантскими светляками. Вожделенное зрелище для усталого путника, да ещё и глухим, промозглым вечером в конце лета…

– Давай я сбегаю, расспрошу всех, – браво выпалил Огарёк, явно горящий желанием прямо сейчас отправиться на поиски. – Я знаешь, какой, всё выведаю, никто от меня не укроется, и знахаря твоего найду, вот увидишь!

Он бы тут же скакнул хромой белкой, если б я не хватанул его за шиворот, притянул к себе и шикнул на самое ухо:

– Ничего ты не выведаешь, слышишь меня? Не смей самовольно убегать, только когда я скажу. Понял?

Огарёк заморгал, попытался вывернуться, но моя хватка была крепкой.

– Не понимаю, по правде сказать. Ты же меня за тем и взял, чтоб помогал тебе.

– Поможешь. Но тогда, когда я попрошу.

Я отпустил его нарочито грубо, оттолкнув даже, так, что он неуклюже припал на больную ногу, но удержался, не упал на землю. К моему удовольствию, люда на улицах не бродило, все сидели по домам да в кабаках, это подтверждал и шум, доносящийся из трактира.

Мы отвели Рудо на местную псарню, а сами засели в шумном, хмельно-сытом трактире, приготовившись слушать, спрашивать и отделять пьяный вымысел от чистой правды.

В трактире было людно и шумно, но мы всё-таки нашли себе местечко в самом углу. Недалеко от нас сидели какие-то безбородые юнцы, трое, а с ними ещё и стриженная по какой-то неведомой мне причине девчонка. Кто же пустил их сюда одних? Я покачал головой, думая самое нелестное о нынешней молодёжи.

Слушать тоже надо уметь. Это кажется, что ничего трудного нет, сиди себе да пенное потягивай, а разговоры сами в уши польются, как сбитень в подставленную чашку. Но всё не так. Слушать – это искусство, почти такое же, как выкладывать картинки из цветных осколков, записывать истории в книги или сочинять мелодии, от которых цепенеет в груди. Слушать – что прясть, ловить, вытягивать из клубка разговоров тонкие ниточки, разделять, сплетать и находить что-то важное, нужное. Я умел слушать. И в лица тоже всматривался – цепко, быстро, так, чтобы никто не заметил, что я пялюсь.

Огарёк собрался снять капюшон, но я вовремя заметил и схватил его за руку, разозлённый немного, что он меня отвлёк. Первые минуты – самые важные, тут настроиться нужно, а мальчишка мельтешил перед глазами.

– Не снимай.

– Почему?

Я не ответил, насторожился. Показалось, что кто-то произнёс имя Истода, но с именами знахарей всегда так: не поймёшь, о человеке толкуют или о траве лекарской. Их всех ведь травами кличут, не только того, кого я ищу. Нет, действительно показалось. Не слышалось пока ничего полезного в разговорах. Я повернулся к Огарьку и вздохнул раздражённо.

– Я вот что тебе скажу, Огарёк. Хватает у тебя недостатков, но самый главный из них – то, что ты слишком приметный. Ты тут один такой зелёный на все Княжества и моря, до самых своих Мостков. И всё, что ты ни скажешь, люди запомнят, потому как это сказал зеленокожий мальчишка, такой, какого они в жизни ни разу не видали. Ты не болтай, ты слушай лучше. Обещал же помогать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация