Комната у неё по-девчачьи красива. Розовые стены, воздушная кровать, мягкий стул возле белого стола, огромный шкаф. В воздухе витает аромат её духов.
Я не сопротивлялась, когда она принялась наводить марафет, сказав, что выгляжу я ужасно. С ней трудно спорить. В особенности, когда я знаю, что это правда.
Камилла завила мои волосы, затем заколола их на макушке, оставив только пряди по бокам обрамлять лицо.
– Это подчеркнёт твою форму лица.
На лицо она нанесла немного косметики, но зато отыгралась на губах, накрасив их помадой цвета спелой вишни.
– Акцент, – ответила она на мой немой вопрос. – Иначе твоё платье перетянет все внимание на себя.
Камилла шустро справилась со своей причёской и макияжем. Я глянула на часы. Боже, шесть часов вечера. На улице уже темнело. Пока мы доберёмся до квартиры Яра, совсем стемнеет.
Камилла протянула мне моё платье, предложив свои духи. Я отказалась. Не хочу пахнуть так же, как она. Это ведь её аромат.
Я с трудом натянула платье. Нет, оно не было мне узковатым. Просто я вообще не привыкла надевать что-то подобное. Из зеркала на меня теперь смотрела совсем другая девушка, в чертах которой угадывалась Ася Баброва, наивная провинциалка.
Ванильная…
Я чётко услышала его хриплый голос, отчего по коже в разные стороны разбежались мурашки. Похоже, я схожу с ума, раз мне начал мерещиться его голос наяву. Во сне-то он преследует меня постоянно.
– Пойдем? – Камилла трогает меня за руку. Я, видимо, вновь отключилась. – Я сейчас закажу такси.
Я пару раз кивнула, закусив внутреннюю сторону губы.
***
Мы ещё не успели войти в квартиру, а мои перепонки забили тревогу. Что за адский шум? Если здесь так громко, то что же происходит в самой квартире?
– Кажется, вечеринка уже в полном разгаре? – рассмеялась Камилла. – Золушки должны опаздывать – правда ведь?
Мне было всё равно. Я собралась набрать код от двери, когда Камилла потянула ручку на себя и открыла её.
– На вечеринках не закрывают двери, – пояснила она мне. – Ого! Охренеть!
Она взвизгнула, а я, кажется, обронила свою челюсть. Это не та квартира, из которой я вышла утром. Определенно, нет.
Я словно к клубе оказалась, где кругом размалёванные фрики. А Яр не шутил, когда сказал, что собирается устроить Хэллоуин. Я подняла глаза вверх. Офигеть. На потолке висели классические хэллоуинские тыквы. Они светились изнутри, и были единственным источником света.
Я, кстати, не упоминала, что всё моё черное платье усеяно ярко оранжевыми злобно улыбающимися тыквами? Ага, вот такое платье мы с Камиллой выбрали для меня. Само платье условно можно разделись на три части: приталенный корсет, юбка-миди до колен и кружевная вставка, прикрывающая грудь и плечи.
Вернёмся к квартире.
Прихожая превратилась в танцпол, где уже было тесновато. Мало того, по полу скользил страшный дым, больше похожий на густой туман. Я посмотрела на дверь в свою комнату. Очень надеюсь, что туда никто не завалился.
Тут уже я потянула Камиллу за собой – всё-таки я здесь живу. Я направилась в сторону кухни, по пути пытаясь разглядеть знакомые лица. Хотя кого я обманываю: я ищу только одно лицо.
И нахожу его на кухне, в окружении своих друзей. Здесь больше света. Возможно, это для бармена. Он ведь, всё-таки, подливает и смешивает напитки. Как Яру вообще удалось сделать из кухонного гарнитура настоящий бар?
– О, Ванильная! – Яр подскочил с дивана, ринулся ко мне. – Наконец-то! Я закрыл твою комнату на замок!
Я не успела отпрыгнуть или шагнуть в сторону, оказалась в его медвежьих объятиях. В нос тут же ударил запах алкоголя.
– Ты пьяный? – Я пытаюсь оттолкнуть его от себя, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Нет, Ванильная! – громко отвечает Яр, отстраняясь. – Я чуть-чуть выпил, чтобы скрасить ожидание тебя!
– Ты меня ждал? – недоверчиво спрашиваю я, оглядывая девушек, сидящих на кухонном диванчике и стреляющих в него своими глазками-стрелами.
– Это всё пустое, Ванильная. – Он вяло указывает на них пальцем. – Я соскучился по тебе. Пойдём!
Он хватает меня за руку.
– Куда?
– Танцевать, Ванильная! Сегодня ведь праздник!
Яр потащил меня в сторону прихожей, где невозможно громко бухали динамики. Я глянула на лестницу. Ого, вот где расположился ди-джей! На площадке между лестничными пролётами. Отличный у него обзор!
Яр залез в самый центр, прижав меня к себе. Он задвигался в такт, побуждая меня присоединиться к нему. Честно, у меня не было никакого желания танцевать. Но Яр буквально разжигал во мне жаркое пламя своими движениями, словно чиркал спичкой о тёрку спичечного коробка.
– Ася, давай, солнце! – слышу я его возбужденный голос и не верю, что это он мне. – Танцуй!
Яр точно выпил лишку. Как я ни стараюсь, не могу расслабиться. Моё тело как натянутая пружина. Оно отказывается гнуться, двигаться. Единственное моё желание – это продолжать находиться в его руках. Вот где реальный кайф.
– Ванильная, – зовёт он меня.
– Что? – откликаюсь я.
– Я хочу рассмотреть твой наряд, – говорит он мне в ухо, затем резко дёргает в сторону ванной.
Яр открывает дверь, включает свет и толкает меня внутрь.
Здесь так светло, что первые пару секунд я вообще ничего не вижу, лишь часто моргаю. Я поворачиваюсь к Яру. В темноте я не заметила, что Яр выполнил своё обещание. Он нарядился вампиром.
Одет в чёрную рубашку, полурасстёгнутую на груди, чёрный брюки, берцы. Волосы уложил в сторону, глаза подвёл чёрным карандашом, а под губами нарисовал красные подтёки, напоминающие кровь. При всём этом Яр выглядел ещё более опасным и невероятно сексуальным. Я могу понять девушек, облизывающихся на него. Я и сама не прочь проглотить его.
– Вау, – выдохнул он, оглядывая меня. – Потрясно!
Яр снова и снова проходится по мне взглядом, заставляя меня смущенно уставиться в пол.
– Мне всё нравиться, – говорит, шагнув ко мне. – Только вот… есть кое-что, что тебе не подходит. Совсем.
– Что? – Я замираю, наблюдая за его медленным приближением. Боже, эта ванная такая большая?
– Помада, – хрипло произносит он, подходя ко мне вплотную. – Она тебе не идёт.
Я изумленно уставилась на него, подняв голову и шагнув при этом назад. Упёрлась поясницей в тумбочку. Яр поднимает руку, нежно касается моей щеки, после чего обхватывает заднюю поверхность шеи.
– Твои губы достаточно яркие, – выдыхает он в них. – Тебе не надо их красить.
В ход идет правая рука. Яр подносит её к моему лицу, и я забываю, что должна дышать. Этот навык вылетает из моей помутневшей головы, как и всё остальное. Он касается подушечкой большого пальца моей нижней губы.
