– Я сам не вписываюсь, – пожимаю плечами. – Мне не нравится находиться здесь. Я поэтому и просил тебя пойти со мной. Один я бы тут точно и пяти минут не выдержал.
Ася сдвигает брови.
– Посмотри вокруг, – качаю головой. – Все они успешны, богаты, знают, чего хотят и получают это. У них за плечами целые империи. Сейчас они озабочены выводом наследников, как в инкубаторе. Их дети борются за лидерство, право наследования. А я не хочу этого. Я бегу от этого всего. Родители сразу поняли, что со мной кашу не сваришь, поэтому налегли на Глеба. Он правильный, послушный, рассудительный. А я лишь избалованный младшенький. Посмешище. Все эти люди смеются за моей спиной, сравнивают с братом.
Ася сильнее сжала руку на плече, словно хотела поддержать.
– Не переживай, – как можно беспечнее улыбаюсь я. – Чхать я хотел на их мнение. Я и не стремлюсь к их уважению. А ты слишком хороша для них.
Не знаю, расслышала ли Ася последнее предложение. Внезапно стало слишком шумно. Зал взорвался аплодисментами оркестру. Ванильная сразу же отстранилась от меня, хлопнув пару раз в ладоши.
– Пойдём, – на моё плечо ложится твёрдая рука отца, – тебе надо кое с кем поздороваться.
Я протягиваю руку Асе, не желая оставлять её одну. Но она отрицательно качает головой.
– Иди, я подожду здесь.
Не нравится мне это.
– Хорошая девочка, – говорит отец, как только мы отходим от неё. Я оборачиваюсь через плечо, чтобы увидеть, как Ася направилась в сторону выхода. Уходит?
Я не слышу, как отец знакомит меня с мужиками в костюмах. Наверняка, очень важные птицы. Я киваю на вопросы, смысл которых не доходят до сознания. Всё моё внимание приковано к той двери, за которой скрылась Ася.
К нам присоединяется брат. Он слегка толкает меня локтем в бок.
– Куда делся твой друг? – ехидничает Глеб. – Вы точно просто друзья?
– Не твоё дело, – процедил я.
– Она мне кое-кого напоминает, – Глеб закусил щёку, словно задумался. – Раз она тебе просто друг, я могу познакомиться с ней поближе?
– Даже не думай! – рыкнул я, мгновенно изменившись в лице. – Ася ни на кого не похожа, ясно тебе?
Мой телефон завибрировал. Я поспешно достаю его, решив, что это Ася. Но нет. Неизменный номер, вызывающий у меня дикое раздражение. Привычным жестом сбрасываю ненужный звонок. Глеб прищуривается. Следом пиликает его смартфон. Он смотрит на него: я вижу, как кровь отливает от его лица, кожа бледнеет, а глаза загораются странным светом.
Глеб судорожно сжимает твёрдый корпус, рывком прижимая его к уху. Он отворачивается и быстрым шагом удаляется.
Мои брови сходятся на переносице. Не к добру это.
Я снова поворачиваюсь в сторону, где оставил Асю. Она там. На секунду выдыхаю, но затем вновь напрягаюсь. К Ванильной подходит моя мама.
Я разворачиваюсь, не сказав ни слова, устремляюсь на выручку. Они не видят меня. Мама обводит рукой зал, что-то говоря Асе. Даже с такого расстояния я чувствую её скованность. Она застыла в неестественной позе, словно внезапно заевшая игрушка.
Я приближаюсь к ним и резко останавливаюсь, услышав слова матери.
– Не буду тянуть кота за хвост. – Жёстко заявляет она. – Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с ним. Яр, может, и учится в том же университете, но это ничего не значит. Теперь ты видишь, что он недосягаем. Если ты и правда настолько умная, как сказал Яр, то без труда догадаешься, что к чему. Он не будет рыбкой, клюнувшей на этот образ.
– Образ? Вы меня совсем не знаете.
– Мне и не нужно. Однажды я согласилась на подобное и поплатилась за это. Любая провинциалка, приехавшая покорять столицу, мечтает встретить прекрасного принца. И Яр является отличной наживкой. Он уже проглотил её, к сожалению.
– Мы не встречаемся, – сквозь зубы, отвечает Ася.
– Ну, это пока. Не думаю, что Яр привёл бы тебя сюда, если бы считал просто другом.
– Об этом лучше спросить его.
– Я не хочу тебя обижать, просто предупреждаю. Не хватайся за него, Яр не оценит. У разбитого корыта останешься именно ты.
– Спасибо за урок. Я всё поняла. – Ася поворачивается лицом к моей маме, замечает меня. – Мы с Яром просто друзья, – говорит она, уже смотря на меня. – Между нами ничего не было, нет и быть не может.
Моё сердце устремилось в пятки. Ничего не было? И того поцелуя не было? И её губы не отвечали мне, а руки не врезались в волосы, притягивая меня ещё ближе к себе?
Да, я испортил всё это, перечеркнул. Но горло всё равно сковало, словно её маленькие пальчики стиснули его, желая задушить меня.
Ванильная… пожалуйста… не говори так холодно и отстранённо.
– Я не собираюсь цепляться за него. Он не спасательный круг. Он, скорее, балласт, который может утащить меня на самое дно.
Её ярко голубые глаза заволокла тёмная плёнка. Я заслужил все оскорбления, которые есть в этом мире. Я хочу, чтобы она кричала на меня, чтобы высказала всё, что думает обо мне. Может даже побить меня. Я выдержу, обниму, успокою, поцелую, признаюсь в любви.
Однако Ася делает вид, что ничего не произошло. Крышесносное сплетение наших губ – это просто мой глюк? А, может, это правда? И Ася не почувствовала того же, что и я?
Ванильная разворачивается на пятках к выходу. Вот теперь она точно уйдет.
– Ася! – Я вытягиваю руку, чтобы удержать её.
– Стой!
Между нами встревает мама.
– Пусть идёт.
– Ты не понимаешь! – взрываюсь я, и плевать, если остальные слышат. Та, кто должна услышать, уже вышла из зала. – Это я её люблю! Я не собираюсь её отпускать! Я не могу без неё! Если надо будет, я стану тенью, чтобы следовать за ней!
– Что ты говоришь такое? Ты хоть понимаешь, что она не та, кто тебе нужен?
– А ты откуда знаешь, кто мне нужен?! Ася сказала, что я недостоин её!
– Что?
– И она права! Это я ей не пара! Но я всё равно буду преследовать её, потому что люблю! Понятно? И даже не думай, что можешь мне помешать! Ася не заслужила ничего из того, что ты ей сказала! Она настолько честная и порядочная, что я рядом с ней просто кусок…
– Хватит! Твой брат был также слеп!
– Не сравнивай меня с Глебом! Мне надоело, что все нас сравнивают! И не сравнивай Асю с Соней! Они абсолютно разные!
POV Ася
Я уверенно направляюсь к выходу.
– Ася! – кричит Яр, но я не останавливаюсь.
Мне нужно на свежий воздух. Я выскакиваю на улицу без пальто. Зачем мне оно? Я и так вся пылаю.
Я ничего другого и не ожидала услышать от его матери. Но тогда почему так больно? Словно моё сердце превратили в игольницу. И вот, одну за другой, в неё, торопясь, вставляют иглы, будто не успеют, если замедлятся.
