Как он там говорил? Насилие – не выход? Насилие порождает насилие? Тут даже думать не приходится, какой будет его реакция.
Я не иду в столовую, понимая, что он будет там, вместе со своими друзьями, такими же правильными детишками, с хорошими манерами и чрезвычайно важными планами на будущее.
Я вхожу в библиотеку. А здесь не так уж и плохо. Светло, тепло, а главное – здесь нет ни одного ученика. Я выбираю самый отдалённый угол, сажусь за читальный стол. Ничего. Сейчас он послужит мне обеденным.
Я достаю сэндвич с сыром, который сама приготовила утром, зная, что не посещу сегодня столовую, и термокружку с зелёным чаем. У бабушки другого просто нет.
Без особого энтузиазма откусываю хлеб, тщательно прожёвываю его, опустив глаза в стол.
– А я думал, тебе здесь не понравилось в прошлый раз.
Я быстро поднимаю голову, огорчаясь, что меня поймали.
– Чем тебя не устраивает школьная столовая? – спрашивает Шейн, садясь напротив меня.
Я с трудом проглатываю неожиданно застрявший в горле прожёванный кусок.
– А тебя? Тебя она тоже не устраивает, раз ты здесь.
Шейн улыбнулся.
– Я искал тебя.
Я прищурилась. Живот свело, словно там встрепенулись маленькие бабочки. Я нервно сжала кулаки.
– Для чего?
– Ну, во-первых, ты вчера опять не пришла на отработку. – Шейн посмотрел на меня с самым серьезным видом, и я разозлилась, что моё тело так отреагировало на него. – Ты же понимаешь, что если это будет повторяться, то я буду вынужден рассказать все шерифу. Он настоятельно попросил, чтобы я докладывал ему обо всём, что с тобой происходит, и что ты делаешь.
– И ты уже успел доложить?
– Нет. – Шейн покачал головой. – Я продолжаю врать, защищая тебя.
– Мне не нужна твоя защита!
– Неужели? Что с тобой сделает шериф, если узнает? В какие инстанции он сообщит, и куда тебя после этого заберут?
Я стиснула кулаки. Шейн не дурак – это стоит запомнить. Он если не знает, то догадывается.
– И почему же ты решил заделаться моим защитником?
– То, что произошло после вечеринки… мы…
– Давай не будем об этом говорить.
– Но разве ты не поэтому прячешься здесь? – Он указал пальцем в потолок, имея в виду библиотеку. – Не потому, что избегаешь меня?
– Думаешь, ты самый умный? – прошипела я, пойманная с поличным. – Мне плевать на то, что случилось!
– Я так не думаю, – он покачал головой, едва заметно улыбнувшись.
– Вот и не думай!
Я закинула кружку и недоеденный сэндвич в рюкзак, резко встала, со скрипом отодвинув стул назад. Это место больше не считается укромным.
– Мы не закончили разговор. – Шейн выставил руку, чтобы поймать моё запястье. Он тоже поднялся и теперь возвышался надо мной. – Я хочу понять, почему ты бегаешь от меня после того, как я тебя поцеловал. Тебе ведь понравилось.
Я вырвала руку, стараясь вложить в свой взгляд весь холод, что таится в моей груди.
– Не выдумывай! Что там могло понравиться?
Лгать самой себе нехорошо, но я не видела иного выхода. Мне слишком понравилось, в этом-то вся проблема.
Я воинственно вздёрнула подбородок, но на Шейна это не произвело должного впечатления. Он не верит мне. Шейн нахмурил брови, давая понять, что его расстраивает моё непонятно поведение.
– Это даже близко не стоит рядом с тем, к чему я привыкла! – выпалила я и только затем поняла, что это правда. Разве кто-нибудь был со мной так нежен? Ответ очевиден. Меня только и делали, что лапали и пытались трахнуть.
Шейн молчал. Но лучше бы он говорил, а не всматривался в моё лицо, словно то, что я говорю, не имеет значения. Очень хотелось закрыть глаза, но я даже не моргала. Мои глаза не дадут ему ни одного ответа, как бы сильно он ни вглядывался.
– Ты когда-нибудь снимаешь линзы? – вдруг спрашивает Шейн, сокращая расстояние между нами одним шагом.
Я все-таки моргнула. И не один раз.
Снимаю ли я линзы? Да, когда спать ложусь. И надеваю раньше, чем решу почистить зубы. Они уже в какой-то мере часть меня. Иногда мне удаётся убедить себя, что это и есть мои глаза. Раньше было легче, когда на моём лице было много чужеродного. А сейчас даже цветные линзы заставляют меня чувствовать себя ничтожеством, стремящимся вырваться из собственной шкуры.
– Мне пора, – выдыхаю я, уворачиваясь от этого парня, вырвавшего один маленький кирпичик из той стены, которой я окружила свое сердце.
***
Наш разговор не кончился чем-то определенным, но волнение от ожидания первой встречи после поцелуя прошло. Поэтому я могу спокойно прийти на эту чёртову отработку. Тем более Шейн сделал мне второе предупреждение. Будет ли третье? Или он сразу передаст меня в руки шерифа?
Я слышу, как в школе постепенно становится тихо. Интересно, какое задание Шейн придумает мне в наказание за прогул? В прошлый раз он заставил меня вымывать спортивный зал, а в этот раз? Туалеты драить?
Кстати, о спортивном зале. Именно из него сейчас доносится удар баскетбольного мяча об деревянный пол.
Я заглядываю внутрь и вижу Реда, забрасывающего мяч в баскетбольное кольцо. Он, видимо, услышал скрип двери, обернулся.
– Привет, – здоровается, ловит мяч и снова принимается быстро отбивать.
– Все ещё отрабатываешь? – спрашиваю, входя в зал.
– Да, – хмыкает Ред, – наш директор так просто не отстанет, а смазливый мальчик вовсю вторит ему.
Это он о Шейне? Не такой уж он и смазливый.
– Можно подумать, ты белый и пушистый, – закатываю глаза.
– Не-е-е, – протягивает Ред, – это не про меня.
Он указывает рукой на свое разбитое лицо, затем смеется, словно находит это забавным.
– Сегодня твое лицо выглядит не так ужасно, – комментирую я, подходя ближе.
Я протягиваю руку к мячу. Ред передает его мне. Я сжимаю мяч в руках, чувствуя его упругость. Пару раз отбиваю от пола, затем поднимаю руку и делаю выброс, целясь в корзину.
– Круто, – говорит Ред, когда я попадаю в кольцо. – Кстати, почему ты так быстро смылась с вечеринки? Она ведь только набирала обороты.
Я поворачиваюсь к нему, обвожу мяч вокруг него, затем вскидываю и вновь устремляю в корзину.
– Решила, что на кладбище и то веселее, – отвечаю я, вызывая хохот Реда.
– Да ладно? – спрашивает он, резко прекратив смеяться. – Ты ведь шутишь? Ты ведь не ходила на это сборище готов-экзорцистов?
– Ходила.
Ред странно отвёл глаза.
– Что конкретно ты там делала? Что-то искала?
