— Выступление на сцене — это не только физическая работа. Но и тяжкий моральный и эмоциональный труд, зачастую даже более сложный, чем у балетного станка. И если считаешь, что ты — единственная, кто подвергся такому чудовищному испытанию, то сильно ошибаешься. Если б ты знала, что творилось на кастингах «Роковой грозы»! Каких только гадостей и подстав не устраивали друг другу конкурсанты! Это была бойня, настоящая мясорубка! И остались только сильнейшие. Если б я на отборе поступила так же, как ты сейчас, плюнула на все и спряталась, как черепаха в панцирь, не видать мне работы в спектакле!
Катерина удивленно смотрела на Крюкову.
— Я не буду тебе рассказывать, как подставили меня. Скажу лишь, что после этого мне хотелось просто умереть — попасть под машину, спрыгнуть с крыши, перерезать вены, да все что угодно! И если бы один человек вовремя не взял меня за шкирку и не встряхнул как следует, мы бы с тобой никогда не познакомились.
Катя не знала, что сказать на это откровение.
— Сейчас тебе нужно сделать выбор: или стиснуть зубы и работать, выбросив из головы воспоминания многолетней давности, или отказаться от выступления в финале. Потому что есть люди, которые очень хотят роль в спектакле, и ты освободишь место в конкурсе для одного из них.
— Я, наверное, так и сделаю, — вздохнула Ковалева. — Сегодня же сообщу о своем отказе.
— Ответ неправильный, — покачала головой Ульяна. — Ты должна сказать: «Я приложу все усилия, чтобы достойно выступить в финале! И плевать, что там было раньше! Я живу здесь и сейчас и использую все предоставленные мне возможности!»
Она потянула девушку за руку в зал.
— Сейчас ты будешь танцевать для меня. На всех остальных просто не обращаешь внимания, словно их нет. Абстрагируйся, живи внутри танца. Давай, я верю, что все получится. — Легонько подтолкнула к центру зала.
Снова заиграла музыка. Так, абстрагироваться, не смотреть на остальных… Работать только на Ульяну, танцевать для нее. Никто не будет смеяться, все будет хорошо… Так, уговаривая и успокаивая себя, Катя незаметно вошла во вкус, исполнила и завершила танец. Впервые за долгие годы она получила удовольствие оттого, что танцевала не для себя, и облегченно выдохнула, оглядывая сидящих в зале.
— По-моему, неплохо, правда, ребята? — Крюкова поднялась со скамейки. — Всем спасибо за сегодняшнее занятие, вы большие молодцы! Жду вас еще!
— Большое вам спасибо! — Катя подошла к Ульяне, когда ребята уже покинули зал. — У меня еще есть время, я буду работать.
— Правильно! Все получится!
— А можно вопрос? — голос звучал неуверенно. — А кто помог вам тогда справиться?
— Да так… — Ульяна хитро прищурилась. — Один очень хороший человек. Тогда мы были не знакомы, но с тех пор — близкие друзья. Он вправил мне мозги и заставил идти до конца. Я буду благодарна ему за это всю жизнь.
И Катя все поняла. Громов. Это он поддержал тогда Крюкову. Но почему он так же не помог ей?
— Догадываюсь, какие у тебя теперь возникли вопросы, — мягко продолжила Ульяна. — Мы с тобой совершенно разные. И те методы, которые он применял при возвращении меня в реальность, тебе совершенно не подойдут. Они только отпугнут тебя.
Как у Крюковой постоянно получается читать Катины мысли???
— Считай, что сейчас посредством меня именно он тебе и помогает преодолеть страх. И что бы ты ни думала, между нами никогда ничего не было, только крепкая дружба, не более. Ко мне ревновать не стоит.
Катя кивнула: а ведь такая мысль действительно закрадывалась ей в голову.
— Еще раз спасибо! — и убежала в раздевалку. Сейчас нужно торопиться к Максиму.
***
Когда улыбающаяся Катя вошла в зал, Макс с кем-то, нахмурившись, разговаривал по телефону. Поцеловал ее в щеку и, сказав невидимому собеседнику: «Понял, сейчас буду», — сообщил:
— Меня следователь опять вызывает. Что-то срочное. — Катя поменялась в лице. Ну что там еще могло случиться? Только ведь все уладилось!
— Я пойду с тобой!
— Не надо, вряд ли тебе разрешат войти. Оставайся и репетируй, это важнее. Я позвоню, как только освобожусь, — нежно поцеловал в губы. — Не переживай, солнышко! Не думаю, что какие-то проблемы возникли. Может, уточнить что-то нужно. Все будет хорошо! — и быстрым шагом направился к выходу.
Он солгал Кате. Случилось что-то серьезное. Иначе почему Уваров разговаривал сейчас с ним как с беглым преступником? «Чтоб через три минуты был у меня!» — рявкнул в трубку так, словно отряд спецназа готов рвануть по команде на задержание Громова. Но Катю не стоит волновать раньше времени, может, ему просто показалось, что следователь зол.
— Вызывали? — Макс вошел в кабинет и удивленно посмотрел на сидящего за столом следователя Игнатова: — Привет! Ты тоже здесь?
— Присаживайтесь, Максим.
Уваров встал и начал медленно расхаживать по кабинету, словно обдумывая, с чего начать.
— Объясните мне, пожалуйста, Андрей Петрович, — произнес нарочито вежливым тоном, резко развернувшись к Игнатову, — почему вы скрыли тот факт, что в вечер убийства Карамышевой тоже были у нее в номере?
Андрей побледнел.
— Ты был у нее??? — Громов вытаращил глаза на друга. — Почему ты мне не сказал?!
— Я не скрывал, — тихо ответил Игнатов. — Просто вы меня не спрашивали.
Уваров вернулся за свой стол и продолжил:
— Вчера мы со свидетельницей проделали огромную работу. Перелопатили кучу фотографий. Она указала на эту, — придвинул к парням изображение Игнатова. — Исходя из той информации, которой я располагаю на текущий момент, вы, Андрей Петрович, — последний, кто видел Елену. Что можете нам сказать?
— Я был у нее. Она сама меня позвала, — нехотя начал Андрей.
— Почему вы ругались? Свидетельница утверждает, что слышала крики и грохот!
Игнатов молчал.
«Он же вроде был с девушкой? — начал вспоминать Макс. — После того как я ушел от Кати и позвонил ему, точно помню, он мне по телефону сказал, что развлекается с какой-то красоткой. Соврал?»
— Она требовала меня заставить Максима продвинуть Машу в число финалистов.
— А зачем для этого нужен Громов? Вашего слова недостаточно?
— Понимаете, у Маши не хватало одного голоса. Я больше ни на кого из судей повлиять не могу, только на него. Хотя в данном вопросе я даже на него повлиять не смог. Он отказался наотрез.
— И вы из-за этого орали на весь этаж?
Игнатов устало вздохнул.
— Да. Она стала угрожать, что посадит меня. А я ответил, что больше не намерен плясать под ее дудку и послал ко всем чертям!
— Посадит? За что? — Максим непонимающе смотрел на друга. — Что ты натворил?
