В этот раз ее место оказалось у окошка. Пассажиры застегнули ремни, самолет начал набирать высоту, и Катя вдруг вспомнила слова Максима, когда они вместе летели из Москвы: «Самое страшное — взлет и посадка». Сейчас страха не ощущала совершенно, смотрела в иллюминатор, мысленно прощаясь с чудесным побережьем Черного моря, и благодарила солнечный город Сочи за все. Вспоминала самые яркие события, что произошли за последние две недели, и улыбалась, а по щекам текли слезы.
***
Вечеринка, посвященная завершению работы и учебы в танцевальном лагере Георгия Евдокимова, была организована с невероятным размахом в одном из кафе на побережье. Молодежь веселилась от души, выпивала, танцевала до упаду.
Максу было не до веселья. Он совершенно не хотел сюда идти. Если бы не Ульяна и Андрей, силой притащившие его, остался бы в номере, в тишине и спокойствии. А сейчас его просто раздражали радостные лица подвыпивших молодых людей, особенно влюбленных пар, то и дело целующихся на танцполе. Глядя на них Громов представлял, что сейчас тоже мог быть самым счастливым мужчиной, проводя последний день на побережье с Катей, обнимая ее и целуя, прижимая к себе в медленных танцах, вдыхая потрясающий аромат ее волос… И предвкушая их дальнейшую жизнь в Москве. Совместную дальнейшую жизнь, так как намерения были самые серьезные! И предложение руки и сердца он сделал не просто так, а осознавая всю меру ответственности. Но все случилось так, как случилось.
Особое раздражение вызывали девушки-ученицы, которые ежеминутно пытались вытащить Громова на танцпол, зная, что его Катя сегодня покинула лагерь и теперь не осталось никаких преград, чтобы совратить самого красивого и сексуального преподавателя. Максиму стоило невероятных усилий вежливо отказывать всем, натянуто улыбаясь.
— Перестань изображать из себя великомученика! — строго воскликнула Ульяна, возвращаясь из бара с коктейлем и присаживаясь за столик. — Сам знаешь, все не так уж плохо. Вернешься домой, найдешь ее. Вряд ли она решится на переезд в другой город только ради того, чтоб больше никогда тебя не видеть. Тем более что она все сделала второпях, чуть позже успокоится и оттает. Попробуешь дозвониться, если не получится — поищем людей, которые найдут ее адрес. Сам знаешь, есть куча баз в Интернете, найти можно все что угодно! А сейчас давайте выпьем за отличную работу в смене! — протянула фужер с ярко-оранжевым коктейлем к парням.
Ульяна, как всегда, была на высоте. Она, увидев разряженную, в полной боевой готовности Регину на горизонте, извинившись, отошла от парней. Приблизилась к бывшей подруге Макса, сказала что-то, и грымза, злобно сверкнув глазами, испарилась из поля зрения. На вопрос Громова: «О чем вы говорили?» ответила многозначительно: «О нашем, женском!»
Парни взяли бокалы с виски, чокнулись и быстро выпили.
Игнатов сидел за столиком с Громовым, тихо выпивал с другом и пустым взглядом смотрел на танцующих. Уж это на заядлого мачо и весельчака совсем было не похоже.
— Как там Маша? — спросил Максим, когда они закусили дольками лимона.
— Не очень, — грустно произнес парень, глядя куда-то себе под ноги. — Приезжал врач, сказал, что требуется психиатрическая экспертиза. Но когда ее еще проведут! Я договорился там с некоторыми людьми, чтоб условия получше у Машки были. Сейчас по делам в Москву смотаюсь, потом опять сюда вернусь. Если Машку не удастся в Новосибирск привезти, сам буду переезжать, с Евдокимовым договорился, с работой он мне поможет. Адвоката хорошего посоветовали. Вот теперь не знаю, что для Маши лучше: диагноз психиатра и клиника или заключение о вменяемости и реальный срок. Буду советоваться со знающим человеком. Благо дело, финансы есть, я не бедствую. Машку я не оставлю теперь. Она мне как родная стала после всего произошедшего. Паршиво все это… — Андрей снова налил в бокалы виски, чокнулись, выпили.
— Я, пожалуй, пойду. — Максим поднялся из-за стола. — Очень устал. Хочу собрать вещи сегодня, а завтра успеть сходить на море. Звоните, если будет желание присоединиться.
— Подожди, я тоже пойду. — Андрей неуверенно посмотрел на Ульяну. Неудобно оставлять подругу одну в разгар всеобщего веселья.
— Да понимаю я вас прекрасно, — махнула рукой она. — Я надеялась лишь немного отвлечь от проблем. С вами пойду, одной мне здесь делать нечего.
***
Москва встретила Катю проливным дождем и холодным ветром. Хорошо, что Коля, муж Оксаны, встретил ее. Она вчера созванивалась с подругой, та предложила ей помощь. Коля обнял и расцеловал:
— С возвращением, Катюха! А у нас тут льет уже четвертый день…
Он что-то рассказывал безостановочно, пока они получали багаж, потом бежали в машину, отогревались — в здании аэропорта был жуткий холод. Катя только кивала и изредка поддакивала.
— В общем, мы тебя ждем. И ты обязательно должна для нас станцевать! — донеслись слова Коли до отогревшейся наконец Кати.
— Что? — переспросила она непонимающе. Вот черт! Прослушала! Господи, как стыдно!
— Катя, ты как-то плохо выглядишь. — Николай покачал головой и приложил ладонь ко лбу девушки. Катя вздрогнула, вспоминая, как это делал Максим, когда она болела. — Плохо перенесла перелет?
— Да, — соврала.
На самом деле перелет она перенесла прекрасно. Не тошнило, не закладывало уши, не было страха авиакатастрофы. Все время она смотрела в иллюминатор и вспоминала полет туда, в Сочи, когда они с Максом сидели рядом, беззаботно болтали обо всем подряд и даже предположить не могли, что все так произойдет.
Когда самолет пошел на посадку в Москве, Катя ощутила легкую панику, но в тот же миг словно почувствовала ладонь Громова на своей руке и будто вновь услышала его слова: «Не бойся, все будет хорошо! Я буду тебя держать, чтоб не страшно было!»
— Просто я очень устала, конкурс сегодня был, — начала оправдываться. Ей было жутко неудобно перед Колей. — Засыпаю на ходу, — попыталась улыбнуться.
— Понимаю, — кивнул парень. — Ну и как конкурс?
— Я выиграла, — равнодушно пожала плечами Катя. — Но приз не получу, потому что уехала раньше времени. Кстати, — чтобы перебить поток ненужных вопросов, решила сообщить Катя, — под вашу с Оксанкой песню!
— Да ладно? — даже в сумерках было видно, как от удивления увеличиваются глаза Николая.
— Я не вру! И отборочный, и финальный танец я танцевала под твою музыку. Вот так! Вы с Оксанкой — мои ангелы! Чувствую, скоро вас ждет всемирная слава. Зрителям очень понравилось.
— Зрителю понравился танец, — хмыкнул Коля, повернувшись к рулю и трогая машину с места. — При чем тут мы?
— Нет, ты не понимаешь! Мелодия и движение неразрывно связаны. Для зрителя они должны сплестись воедино и вызвать бурю эмоций. Иначе все бы танцевали в тишине.
— Тебе виднее, — усмехнулся Коля. — Не буду у тебя выпытывать, почему ты раньше улетела, чем положено, об этом Оксанке расскажешь. Но поздравлю тебя с победой! И повторю все то, что ты прослушала, витая в своих мыслях: через две недели у нас годовщина свадьбы. Мы ждем тебя на праздник, а в качестве подарка — танец!
