— Ушли погулять.
Я только приступил к приему домашней пищи, почти мурлыкая с желудком в унисон, как бабушка задала странный вопрос:
— Эди, а ты помнишь одуванчик?
— Какой одуванчик бабушка?
— Девочку-одуванчик, внучку фрау Гельм.
В голове крутились шестеренки воспоминаний, что-то далекое и блеклое, но от сочетания одуванчика и фамилии неприятно заныла голень и пальцы ног. Я пытался вспомнить бабушку в городке, в котором она давным-давно проживала в России …
Зима… мороз… я раскатываю гололед старыми ботинками, во дворе под окнами бабушкиной квартиры ловлю кайф, но тут в мою сторону словно из ниоткуда летит маленькое нечто со словами:
«Смотри, бабуль, как я могу!» — рассекает она звонким голосом воздух и на одной ноге, раскинув руки в разные стороны, скользит на меня, сбивая с ног.
«Какая хорошенькая!» — была первая мысль, как только она на меня упала.
«MeinLöwenzahn[1], поднимайся и извинись», — сказала строго женщина в возрасте.
«Извини, я не хотела на тебя падать, честно», — пробормотала она и похлопала длинными ресничками.
Её даже не портило серое пальто с леопардовым воротником и кроличья шапка на резинке, она была такой миленькой девочкой.
«Мне не больно, ничего страшного», — ответил я, вставая и отряхиваясь от снега.
В этот момент бабушка выглянула в окошко и позвала меня и их к нам в гости.
Раздевался я медленно, в коридоре мы остались одни, я наблюдал. Стоило ей только снять пальто и шапку, я не мог оторвать глаз… Она, как царевна-лягушка, скинула свою шкурку, а я стоял столбом и смотрел. Милое личико с ямочками на щеках, светлые глазки с длинными ресничками, маленький носик и пухлые губки бантиком, а на голове золотистые волосы цвета спелой пшеницы и две косички на плечиках.
«Хороша! Маленькая принцесса!» — опять отметил я про себя.
Она подняла на меня свои серые глазки и спросила немного смущенно:
«Косы растрепались?» —
«Что?..»
— Вспомнил? Ты вспомнил её? — спросила меня бабушка Ева, выдергивая из далеких и приятных воспоминаний.
— Кажется, да, только не помню, как её зовут.
— Эльза. Но мы её называли одуванчик. А ты называл её «мой одуванчик».
— Даже так. А где она сейчас? В том же городке живет?
— Нет. В том же городе, что и ты.
— Да ладно. Ты меня разыгрываешь?
— Совсем нет. У меня к тебе просьба от фрау Гельм. Ты же не будешь расстраивать мою лучшую подругу, Эди?
— Какая?
— Передать гостинцы её внучке.
— Как ты себе это представляешь?
— Заедешь и отдашь, — строго сказала бабушка, а затем добавила мягче — Она такая милая девушка стала.
Я смог только закатить глаза. Моя бабушка пытается сводничать.
— Я все вижу! Мне уже пора правнуков в школу собирать, а ты даже жениться не торопишься. Доживу ли я вообще до этого дня? — сказала и положила руку на сердце, опустилась на стул напротив.
Я встал, обогнул стол и поцеловал в щеку мою любимую бабушку.
— Обязательно доживешь. Даже правнучку в твою честь назову, успеешь на руках подержать, — а про себя добавил: «С женой только договорюсь».
— Не смешно, Эди, я не молодею.
— А я и не смеюсь, бабушка.
— Не будешь обижать мою подругу и возьмешь гостинцы для одуванчика?
— Конечно, бабушка. Все выполню.
— Вот и ладненько, пойду обрадую Эльзу, а ты пока отдыхай.
Праздник в узком кругу семьи прошел спокойно, только пару раз вспомнили загадочную девочку-одуванчика. Интересно, как она выглядит сейчас? Даже мама с папой включились в разговор, и, как я понял, успели пообщаться с ней по скайпу сегодня утром. Бабушке мы пожелали долгих лет жизни и здоровья.
Фрау Гельм меня обняла и расцеловала за возможность передать гостинцы внучке, которые составили пакет свежей выпечки из кренделей и штоллена, который очень хотелось надкусить, так умопомрачительно он пах. Я вспомнил рождественские каникулы у бабушки, выпечку фрау Гельм, елку и одуванчика в костюме красной шапочки. Пришлось глотать слюну и завидовать.
На обратном пути я предавался воспоминаниям о детстве, проведенном у бабушки, в маленьком городке, похожем на деревню. Я приезжал на каникулы, хорошо помню, а еще я часто виделся и играл с девочкой-одуванчиком, дотрагиваясь до её мягких волос, которые с каждым годом становились длиннее.
— Мой одуванчик, — говорил я.
— Мой Эди! — слышал в ответ от нее, обнимающей подаренного мной плюшевого медвежонка.
— Я заслужил поцелуй?
— Да, Эди! — отвечала она и звонко чмокала меня в щеку.
Кажется, я не мыл её сутки или больше.
Следующий фрагмент из детства был о том, как мы вдвоем в бабушкиной квартире собирали разноцветный конструктор. Бабушка отошла к соседке по лестничной клетке.
— Что-то сладкого захотелось, — сказала она, откинув косички назад.
— Я сейчас, — побежал на кухню в поисках сладкого.
Я знал, что бабушка прячет самые вкусные конфеты на верхней полке. Почувствовал себя рыцарем, готовым покорить вершины кухонного шкафа. Пришлось поставить две табуретки друг на друга, чтобы дотянуться до хрустальной конфетницы. Но мои маленькие пальчики не удержали её, и она разбилась в крошево об пол. Эльза принесла веник с совком, мы убрали осколки и собрали конфеты. Эльза получила сладости, а я — обнимашки от нее и наказание от бабушки за разбитую вазу.
— Ты мой принц, Эди! — сказала девочка, обнимая меня.
— Ты мой одуванчик! — ответил я.
[1] Мой одуванчик — нем.
Глава 11
Эльза
Работа в частной клинике по планированию семьи очень интересна, когда пара, пришедшая на прием, после некоторых тестов и анализов уходит с радостными глазами и положительным результатом, чувствуешь себя доброй волшебницей, которая поделилась с окружающими частичкой магии. А потом встречаешь их в перинатальном центре с маленьким кулечком или двумя. Это такое счастье: желанные, любимые и запланированные дети. Когда родители смотрят на ребенка как на самое ценное сокровище, величайшую драгоценность. Я тоже буду однажды смотреть так на своего ребенка, это непременно будет девочка! Самая лучшая девочка с золотыми волосами и длинными косами, какие когда-то были у меня.
В обед мне позвонили с неизвестного номера.
— Алло.
— Добрый день! Это Эдуард, внук фрау Штерн. Я по просьбе фрау Гельм привез посылку для вас. Адрес напомните, и когда привезти лучше? — сказал мужчина.
