— Я приготовил тебе сухие вещи и чай, — сказал он, поставив чашку на кофейный столик у дивана. — Надень носки, обязательно, они стиранные. Я в душ, — сказал он.
— Там мое белье!
— И что? Я его уже видел.
— Я повесила его сушиться.
— Мерить не буду, не мой размер, — сказал этот шутник, скрываясь за дверью ванной.
Я подошла к дивану и взяла в руки черную футболку, поднесла к носу и вдохнула: запах порошка и едва уловимые нотки его парфюма. Надела, натянула носки, которые больше напоминали гольфы, так как доставали почти до колен, со спортивными штанами вышла заминка. Если футболка была похожа на платье, прикрывающее попу, то спортивные штаны — на рукава пьеро по длине, после того как я максимально затянула шнурок на талии. Ну а все вместе смотрелось на мне как на пугале. Так и сидела на диване с горячей чашкой чая и надеялась, что белье просохнет в скором времени, чтобы его надеть.
Появился в комнате он с мокрыми волосами в облегающей белой футболке и трико, посмотрел на меня и улыбнулся.
— Ну, как-то так, — скинула ноги с дивана и штанины скользнули вниз, скрывая мои ноги в носках.
— Очень соблазнительно, — сказал он, приподнимая одну бровь.
— Издеваешься?
— Нисколько, если тебе неудобно, сними.
— Сняла с удовольствием, только…
— Твой ананасовый комплект сушится в ванной, — закончил он за меня, улыбаясь.
— Ага.
— Бабушка звонила, сказала, что они задержатся у подруги. Может, фильм посмотрим?
— Я не против.
Диван принял удобный формат, чтобы залезть с ногами, то, что нужно после утомительного дня. Теплый плед и горячий мужчина рядом! На улице смеркалось, дождь немного стих, мы согрелись в объятиях друг друга. В итоге после недолгого просмотра фильма по местному телевидению начали марафон поцелуев до бабочек в животе и дрожи в теле.
А когда пора перейти к прочему? Есть ли определенный срок или норма времени? Как понять, что можно?
Так в перерывах между поцелуями он смотрел в мои глаза, иногда спрашивал:
— Ты считаешь поцелуи, Одуванчик?
— Нет. А надо? — улыбалась я, смотря прямо в глубины синевы, в которой тонула.
— Мой Одуванчик, — говорил и опять затягивал меня в головокружительный поцелуй.
В очередной раз отрываясь от губ при контакте глаза в глаза я видела немой вопрос и понимала, что он мужчина и хочет большего, чем объятия и поцелуи. Может, пора?
Я просто моргнула и первая потянулась за поцелуем. Он моментально принял мое немое согласие. Я не пожалею о своем решении! Все правильно!
— Ты уверенна?
— А ты меня не раздавишь?
— Я буду нежным, мой Одуванчик…
Раздевал он меня, как конфету, медленно и со вкусом, чередуя каждое действие легким поцелуем. Прикосновения были нежными и осторожными, как он и обещал. Мой первый мужчина…
Глава 31
Эдуард
Сна ни в одном глазу, я лежал в темноте, рядом, под боком, в моей майке мирно спала Одуванчик, мой Одуванчик.
Теперь все понял, это не просто симпатия и химия, а намного большее. Я стал у нее первым во всем. Она ждала меня! Хранила себя для меня! Мой маленький Одуванчик! Я выбрал её еще будучи ребенком, а сейчас, несмотря на это, хотел быть с ней всегда, засыпать и просыпаться вместе, видеть её матерью моих детей и не расставаться никогда. Пора выполнить обещание и сделать еще один серьезный шаг.
Даже бабушки оставили нас наедине, словно знали. А может, и знали? Мама не будет скрывать от своей матери такие новости! Только где носит наших бабушек-подружек?
Надеюсь, мой маленький светлый цветочек не будет сожалеть. Я приложу все усилия, чтобы она не разочаровалась во мне, стану её опорой и стеной, за которой она смогла бы укрыться от трудностей. Как же приятно засыпать от чувства тепла её тела и прижимать её во сне такую, мою нежную и желанную девочку-Одуванчик.
Проснулся с первыми лучами солнца и просто наслаждался близостью моей девочки, которая закинула на меня ногу и руку, маленькая собственница. Сегодня у нее день рождения, что же подарить моему Одуванчику? Завтрак в постель? Вернее, на диван. Надо купить оригинальный подарок для моей девушки. Не хотелось покидать такие приятные объятия, сам себе завидовал. Черт, как же здорово просыпаться рядом с ней! Еще немного полежу и встану, обнял её и прикрыл глаза, а под спокойный стук её сердца уснул.
Проснулись мы под шорох ключей в скважине замка, подскочили оба.
— Это бабушки? — испуганно посмотрела на меня Одуванчик.
— Не войдут, я на цепочку закрыл.
Я был не прав, в моей бабушке погиб великий домушник, она быстро справилась с замком и цепочкой. Спустя пару минут на нас смотрели две пары глаз, я бы даже отметил, ни капли не удивленных, скорее, они даже были рады нас застать в таком виде: помятыми и спросонья, еще и Одуванчика, торопливо надевающую мои вещи.
— А что я тебе говорила, Эльза? Эти двое даже скрываться не умеют. Попались? — сказала моя бабушка Ева, прищуриваясь.
— Ничего не хотите нам рассказать? — спросила фрау Гельм.
— Бабушка, мы…
— Мы встречаемся не так давно. Мы пара! — ответил я, пока Одуванчик еще что-нибудь не придумала.
— Сколько? — уточнила бабушка Ева.
— Что сколько? — спросил я.
— Сколько вы хотели скрывать от нас?
— Я вообще не хотел ничего скрывать, мой Одуванчик стесняется.
— Одуванчик, как же так? — спросила фрау Гельм.
— Да, я стесняюсь и не хочу выносить наши отношения на всеобщее обозрение. Что сейчас и происходит.
— Но мы ведь не чужие, — тихо сказала фрау Гельм.
— От этого не легче, — ответила и попыталась спрятаться за меня.
Я перехватил её, обнял мою девочку. Она забилась почти мне под мышку, уткнулась носом в грудь и засопела.
— Милые бабушки, давайте жить дружно. У кого у нас сегодня день рождения?! — напомнил я, переводя тему.
— Эльза, девочка моя, ты уже взрослая, мы не будем вмешиваться в твои отношения. С днем рождения, милая! — сказала фрау Гельм.
— С днем рождения, Эльза! Выгляни из укрытия, мы не кусаемся! — сказала моя бабушка Ева.
— Одуванчик, покажи личико, — сказал я, поглаживая её по спине.
За что получил пальчиком под ребра.
— Ай!
— А смеяться не будете? — спросила она обиженно, как маленький Одуванчик.
— Не будем, — ответили бабушки, улыбаясь.
Она подняла голову, посмотрела на меня и повернулась к бабушкам, но из кольца рук я её не выпустил. Моя!
