И сама бросилась за кулисы, где в конце коридора у самого рабочего выхода находилась заветная комнатка с рубильником. Доставая из лифа телефон, подсветила пространство и замерла в панике. Ведь кто-то просто вырубил весь свет сам, и напряжение тут было ни при чем.
– Черт тебя дери! – напрягаясь всем телом, я так и не смогла сдвинуть рубильник с места. Силы, оказалось, надо иметь не меряно. Именно от внеплановых выключений и придумали такой естественный «предохранитель». – Да как же ты…
Кто-то громоздкий за спиной, особо не напрягаясь, просто опустил железку вниз, клуб снова запылал, как раз в нужный момент: толпа прокричала цифру двадцать. Злая и рассерженная, развернувшись, собралась ругаться:
– Я сейчас полицию вызову и…
К стене меня прижал холодный до паники взгляд голубых глаз.
– Звони, – рявкнул он со сложенными на груди руками.
– Олег… – мне понадобилось целых пять секунд безумного сердцебиения, прежде чем осознать то, что произошло. – Ты зачем свет выключил?
– Так было надо, – рявкнул он, я аж подпрыгнула. – Лучше объясни свое поведение!
Сцепив зубы, я испытала огромное желание зарядить ему чем-то тяжелым прямо в лицо, полным явного неодобрения:
– Не стану тебе напоминать, что именно ТЫ владелец клуба и именно ТЫ теряешь огромные деньги, выключая свет во время мероприятия! Скажу лишь, что у меня был план, а твоя выходка его чуть ли не разрушила!
– План, блядь, у нее был!.. – выплюнул он каждое слово мне прямо в лицо, буквально скалясь. А потом и вовсе руками с грохотом уперся по обе стороны моего тела, обрезая наглухо пути отступления. – Какой план, Лена? Отсосать у него в подсобке?
Поперхнувшись вздохом и сжав кулаки до боли, предупреждающе покачала головой:
– Закрой свой рот прямо сейчас или…
– Или что? – перебил меня тот громко, импульсивно и злобно. – Пойдешь еще раз потрешься жопой об его яйца? Или сиськами об член? Или еще раз всем свои булки покажешь?!
– Олег! – во мне разрывались противоречивые чувства: срывали слезы досады и рука так и тянулась к его лицу для пощечины от раздражения. – Этого не было!
– НЕ БЫЛО?! – у меня едва перепонки не лопнули от пробирающего до нутра ора. – Да если бы я свет не выключил, вы бы прямо на сцене поебались!
Вот тут меня и пробило напрочь стрелой… Жаль, не амура!
– Это говорит человек, который мне почти с Нового года мозги морочит, а сам в тихую трахает бывшую! – кулаком я зарядила Коробейникову прямо в грудь, а этот гав… Хороший человек даже не шелохнулся!
– Что-что ты там сейчас сказала? – прислушался он, голос осел до шокированного шёпота. – Я не понял сейчас…
– То, Олеженька, – еще один удар и хоть бы хны. И все равно мне было на душе легче, вымещая обиду на рубашке Коробейникова. – В своем глазу бревно не видно, да? Я, между прочим, за зарплату на сцене позорюсь, а ты ради удовлетворения своих мерзких похотливых мыслишек Светочку…
– Заткнись! – рука нагло сжала рот, обрезая возможность говорить. Будь я способна стрелять глазами, от Олега бы сейчас живого места не осталось. Глубоко вдохнув, рвано и нервно выдохнув, он обвиняюще предъявил мне на полном серьезе: – Знаешь, я был бы рад уже с кем-то переспать, потому что от одной мысли о тебе я злой, как черт!
– Так спи, Коробейников! – укусив того за ладонь, прокричала, пытаясь вырваться и уйти. Краем глазом заметив, что Олег нас еще и запер в чертовой каморке с проводами! – Иди и трахайся! Вон, сколько желающих!
– Не могу, еб твою мать, Лена! – фыркнул он. Да еще и таким тоном, будто обвинял в недостаче. – Я же тебя люблю, идиотку.
Глава 8
Удивительно! Музыка гудела, заставляя все вокруг ритмично подпрыгивать, а у меня в ушах звенела гробовая тишина. Легкие сперло, сдавило, вывернуло наизнанку и раскрошило в труху. Маленькая обезьянка била в тарелки где-то между полушариями мозга, а сердце спешно произнесло: «Вот и моя остановочка!», склонив голову и покинув «чат» под названием тело Лены Смирновой.
– Ааа? – только и смогла выдавить из себя хрипло и до стыдобы глупо, как умственно отсталая. Потому что на больше просто не была способна!
Тяжело вздохнув, Олег, кривясь, качнул головой:
– Лен, ты слышала меня вообще?
– Д-да… – я искреннее была бы рада ответить ему хоть что-то, но моя операционная система спешно решила переустановить виндовс и на сигналы СОС не реагировала.
– Я говорю, – чеканя каждое слово, Коробейников будто пытался достучаться до меня, отрезвить, – что люблю тебя!
– С-слышу, – монотонно кивнула.
«Мамочки, только не это!» – подумала я, начиная плавно оседать по стеночке в полуобморочном состоянии, но вовремя взяла себя в руки и не упала в грязь лицом.
Коробейников развернулся на пятках так резко и внезапно, что по лицу меня хлестнул поток ветра.
– Я все понял, – мертво отмахнулся он, чеканя шаг к двери, – можешь не утруждаться.
«Нет! – прокричал испуганный внутренний голос. – Сделай же что-то. Иначе он просто уйдет!»
Мне часто признавались в любви парни, ухажёры и просто воздыхатели, но ни один из них не вызывал таких безумных чувств, как Олег Коробейников. До встречи с ним я была слепа. Не знала, как много эмоций может носить в себе человек. Он был взрослым, опытным, серьезным мужчиной. От него я признаний никогда не ждала и не надеялась, потому что знала – такие, как он, слов на ветер не бросают. Поэтому меня так повело.
– СТОЙ! – судорожно прокричала я, делая первый шаг вперед и каким-то чудом не разбивая себе нос об каменный пол. Олег посмотрел на меня с надеждой, когда с губ сорвалось невнятное бормотание: – А как же то, что я дочь твоего лучшего друга? Ты ведь не готов был рушить ваши отношения ради какой-то там интрижки.
– А ради «какой-то» там интрижки я и не готов, Лен, – импульсивно развел руками блондин, а после спрятал дрожь в пальцах в карманах. Шмыгнув носом, он свел брови на переносице. – Я не только переспать с тобой хочу, как ты еще не поняла? Я тебя всю хочу, с твоими тараканами и адскими закидонами.
Из груди моей вырвался стон, больше напоминающий брачный вой динозавров. Положа руку на сердце, я ощутила его бешеное биение и слезы, стекающие по щекам от переполняющих эмоций.
– Олег, – удивляясь самой себе, шокированная и обезоруженная, я не могла остановить поток речи из собственного рта. Слова будто сами хотели вырваться наружу! – Я ведь тоже безумно тебя люблю!
Впервые я всецело понимала себя и отдавала отчет собственным эмоциям. Никогда ранее не ощущая подобного, не умирая внутри от близости человека. Не вздрагивая каждый раз от его касаний. Не дрожа от голоса. Не возбуждаясь от одного лишь запаха!
– Мой Терминатор! – с грохотом эти слова упали мне на голову, обессиленно и облегченно одновременно. Вихрем Олег налетел на мои губы, вжимая в стену позади, заводя руки мне за спину, скрепляя их высоко над головой.
