Как известно, толпа доводов не слушает. Одни молча снимали происходящее, вторые просто зажигали вокруг лютых звезд. В общем-то, шоу вышло круче, чем планировалось.
Посмеиваясь над происходящим, спокойно попивала эспрессо, когда разъярённый Дед вдруг обвел взглядом зал и внезапно встретился им со мной. Я так кофе и поперхнулась.
– А ну-ка стой! – прокричал он, спрыгивая со сцены и направляясь ко мне бегом, буквально расталкивая толпу по пути.
Решив пересидеть на кухне, я попыталась юркнуть туда быстро, но не успела. В ближайшем коридорчике крепкие руки сомкнулись на моей талии и вжали в стену.
– Что ты натворила?! – прокричал красный парень мне прямо в лицо, я попыталась подать сигнальный знак Мише, но Дед сжал руки по швам, а после и вовсе пригвоздил к стене кулаком на шее.
– Я ведь обещала тебе незабываемый сюрприз? Вот он! – улыбаясь до ушей, внутри нервничала до полуобморочного состояния.
– О чем ты думала вообще?! – каким-то образом ему удавалось перекрикивать музыку, мурашки по телу чередовались с заложенными перепонками. – У меня ведь семья и куча детей!
Несмотря на свое бедственное положение, не смогла удержать язык за зубами, язвительно прыснув со смеху:
– А ты думал о них во время всех своих измен? Вряд ли!
– А работа! – не унимался тот, все сильнее сжимая кулак на моей шее, буквально перекрывая кислород. Голова начинала порядком кружиться, а тело обмякло. – У меня ведь образ! Главная аудитория – телочки. Что теперь будет?
– Бумеранг, – весело подмигнула, хотя пора бы быть панике.
В глазах репера деда промелькнула моя смерть, а после он вдруг опасно улыбнулся, обнажая идеально ровные зубы. Сально осмотрев меня с ног до головы, парень, облизываясь, рассматривал коридор, ведущий не только к кухне, но и куче других производственных помещений. И, что самое страшное, со множеством темных пустых уголков, где никто тебя долго не найдет и не услышит.
– Знаешь что, бэйба, – на ухо шепнул он, меня аж передернуло от омерзения и презрения, – по-моему, я достаточно сегодня настрадался, да? – сжав сперва рот (спрашивается, зачем, если мои призывы о помощи до этого никто не слышал?), он свободной рукой поднял меня за талию, потащив в самую беспроглядную темень. – Долго придется должок отдавать, милым и ласковым быть не обещаю.
«Мамочки! – молила я про себя, всячески пытаясь вырваться, но ничего не выходило. – Да хоть папочки! Помогите хоть кто-нибудь!»
Я была сильной и выносливой, но все это не имеет никакого значения, когда нападает на тебя парень на пятьдесят килограмм тяжелее. Кроме того, злые люди более агрессивные, что усложняло задачу. Судорожно пытаясь придумать план спасения, упустила момент, как по плечу Деда кто-то ощутимо похлопал. Тот повернулся нехотя, тяжело вздыхая и закатывая глаза, когда знакомый низкий бархатный баритон вызвал необычайный трепет и непередаваемое словами облегчение.
– Я тоже тебе ничего не обещаю, – спокойный голос Олега, а после он просто занес кулак и впечатал парня в стену, оттягивая меня за шкирку в сторону.
Я не могла отдышаться, жадно хватая кислород распахнутыми губами, при этом издавая сипло-хрипящие звуки. Только когда моя онемевшая ладонь коснулась все еще горящей от сдавливания шеи, смогла ощутить в полной мере, как сильно испугалась.
«Дыши, Лена! Дыши!» – нервно повторяла про себя, смахивая слезы. И именно в тот момент мой травмированный разум в полной мере осознал, что Олег не закончил. Рыча, как бешеный зверь, он снова и снова заносил кулаки, повалив Деда на землю. Парень пытался защититься, но Коробейников был явно не в духе.
– Прекрати! – закричала я, с распахнутыми глазами наблюдая, как лицо репера превращается в кровавое месиво. – Ты ему уже отомстил!
Блондин бросил на меня краткий взгляд. Мимолетный, краткий… Но смысла в нем было больше, чем способны выражать слова русского языка. Они хлестнули меня кнутом всеобъемлющей ненависти и презрения. Буквально окатили помоями с ног до головы. Меня отшвырнула на шаг назад энергетика Олега, способная сносить головы без рук.
«Вау, – подумала я про себя, – Арсен его, что ли, за причиндалы там укусил?»
– Олег, – мягко попыталась вставить слово, – дело точно в нем?
Мы с блондином одновременно посмотрела на едва ли не плачущего парня, и Олег оскалился, а после вскочил на ноги, странно улыбаясь. Будто не радостно, а печально. Жуткое зрелище!
– Ты права, Лена. Он тут ни при чем, – ногой он пнул кряхтящего Деда, как бы странно это не звучало, и засунул окровавленные руки в черные карманы. – Это ты во всем виновата.
Обернувшись по сторонам и никого не увидев, я обомлела, жадно глотая кислород.
– Я? – даже пальцем на себя тыкнула для проформы, вдруг он меня с кем-то перепутал?
– Да, Лена! Ты, блядь! И всегда, еб твою мать! – Олег злился, безумно и бешено. И, что самое ужасное, в тот момент, когда его кулак врезался в стену, я поняла, что злился он не на меня, а на себя.
На глазах снова выступили слезы, я протянула ему руку помощи, сдавленно шепча:
– Олег, тебе нужна помощь…
– Помощь? – расхохотался он, как сумасшедший. – Разве что психотерапевта!
– Ничего не понимаю, – пожала плечами, вздрагивая от каждого яростного рыка мужчины, расхаживающего из угла в угол.
– Я тут решил закрыть спор с Арсеном… А знаешь как? – путано хмыкнул он, сжимая губы и вскидывая бровь. Мой ответ не требовался, Олег сразу импульсивно развел руками в стороны, осматриваясь. – Решил подарить ему этот долбанный клуб!
Мои глаза чуть с орбит не выпали от шока, а сердце биться перестало:
– ЧТО?!
– Да, Лена! – прокричал он, пока перепуганный Дед на карачках уползал вон. – Арсен постоянно доставал тебя. Он такой же отбитый на всю голову, как и ты, только еще и опасный бандит!
– Обидно прозвучало, – вынуждена была признать я, поджимая губу. – Но… Зачем все это?
– Он хотел глушить с тобой водку дальше или получить свой проигрыш, – рассмеявшись, Коробейников прикрыл губы руками, словно до сих пор пребывая в шоке от разговора со стариком. – Не знаю, чем я думал… Видимо, любовь во мне нашептала на ушко отдать ему этот гребанный клуб и послать лесом… Только ты забыла упомянуть, что спорили вы совсем на другое! И хочет он не этот блядушник, а тебя конкретно во всех позах. – Олег смотрел на меня иначе, словно сквозь, а сердце мое разрывалось от боли, когда он мертво шептал: – О чем я думал вообще? Надо трахаться почаще, чтобы трезво мыслить! Какая-то двадцатилетняя дурочка готова стать шлюхой бандита глазом не моргнув…
– Олег, – прошептала не своим тоном, чужим и мертвым, – я собиралась выиграть!
– Нет, Лена… – словно не слыша меня, покачал головой Олег, – Я не могу любить тебя. Тебя вообще невозможно любить. И отношения, которые я планировал разрушить раз и навсегда с Витей, тебя не достойны. Ты… Ты… – он пощелкал пальцами, ища нужное слово, а после указал пальцами на слезы и сопли Деда на полу: – Ты с ним одно целое. Зря сопротивлялась. Чем он хуже Арсена?!
