– Эй, малая! Ты не замерзла? Иди сюда, согрею.
Судорожно потянувшись рукой к телефону, лежащему в кармане, тут же одернулась. Меньше всего сейчас хотелось остаться и без руки, и без гаджета, так что просто ускорила шаг, холодно отмахнувшись:
– Нет, спасибо, ребята.
– Ля, – я прямо вздрогнула, когда один из них спрыгнул на ноги и устремился за мной, остальные мгновенно начали подтягиваться, – какая скромница нашлась! Идем, мы тебе нальем разгорячительных напитков…
– Не могу, – из последних сил я пыталась рассмотреть хоть одного человека вокруг, но даже автобуса рядом не проезжало. – Учеба, работа…
– Я понял, – хлопнул в ладони один из них, меня прямо повело, – она нас просто считает хуже себя! Куда уж знати до реальных дворовых пацанов, да?
Вот на этом моменте мне стало ясно: наш диалог ничем хорошим не закончится. Все, что бы я ни сказала, будет воспринято проспиртованными господами, как вызов и оскорбление, поэтому решила просто молчать. И ножками перебирать быстро-быстро на гололеде.
– А ты куда так торопишься, милая? – буквально из ниоткуда один из компании перекрыл мне путь, расставляя руки в разные стороны. Любой мой маневр был загашен на корню чужими расставленными лапами. Смеясь с моей паники, он весело крикнул другу за спиной: – Лёха, а может, проучим ее, а? Дама проявила неуважение!
– Конечно, проучим, – сказал он, а потом просто сжал мою пятую точку. Пусть через теплую зимнюю одежду, но этого хватило, чтобы окончательно потерять самообладание.
Пульс битами отдавал в ушах, сердце вырывалось из груди в панике и чувстве полной беспомощности. Я настолько погрязла в собственных переживаниях, что услышала, как авто с визгом шин притормозило на обочине, лишь когда окно распахнулось и послышался спокойный мужской голос, пробирающий до мурашек холодным предупреждением:
– Не хорошо к девушке приставать, когда она против. Не по-мужски.
– Дядя, – прыснул со смеху тот, что перекрыл мне дорогу, – езжай своей дорогой, пока костыль твой старческий в одно место не засунули.
«Лучше бы они молчали!» – пробежала на затворках разума одна лишь мысль, а уже секундой спустя Коробейников возник рядом. Никто не ждал ничего, просто посмеивались. Поэтому и глазом моргнуть не успели, как он одним лишь кулаком вырубил двух парней друг об друга. Два других бросились врассыпную, а остался лишь тот, что не давал уйти. Чувствуя свою грядущую участь, он в одно движение прижал меня спиной к своей груди и прислонил к шее что-то острое и холодное.
– Шел бы ты, дядя, – оскалился этот придурок, пока я начала медленно падать в обморок. Олег замер с широко распахнутыми голубыми глазами. – Не лез бы не в свое дело…
Подняв руки над головой, блондин медленно приближался к нам:
– Я бы с радостью, но вот что-то этого сделать не позволяет.
Засмеявшись, словно больной на всю голову, парень за спиной шмыгнул носом:
– Вера, что ли?
Он посмотрел на меня, прямо в глаза. Пронзительно и цепко, пробирая до костей. Было столько мучения в его глубинах, томления и несказанных слов, что стало тяжело дышать.
«Совесть проснулась, Коробейников?» – подумала про себя.
– Не-а, – а потом Олег просто присел, ногой ударяя по коленке парня за моей спиной, одновременно рукой выбивая нож из его пальцев. Пока я задыхалась, он скрутил его, повалил на землю и сел сверху, тяжело дыша и внимательно осматривая задыхающуюся от страха меня: – Любовь… Тебе не понять.
Олег отказался просто уехать, нам пришлось целых пятнадцать минут ждать, пока приедет друг Коробейникова из полиции и оформит «реальных дворовых пацанов» как нападение с холодным оружием. Только когда машина с мигалками отъехала, я смогла выдохнуть и разрыдаться в голос.
– Лен, ну, ты чего? – Коробейников прижал меня к себе, позволяя спрятать зареванное лицо в его ароматном пальто. Горячие руки скользили по моей голове, губы касались щеки так уверенно и властно. И пусть Олег не имел на это права, в тот момент я безумно нуждалась в опоре и поддержке. – Ты ведь драться умеешь! Вон, как охранников моих разнесла, они до сих пор в шоке.
От недоумения я даже плакать перестала. Просунув руки между нашими телами, отстранилась в сторону. С широко распахнутыми глазами заглянула в полное нежности и заботы лицо Коробейников, честно прошептав:
– Я з-забыла, представляешь?
– Ну ты даешь, – шмыгнув, усмехнулся он, а затем просто накрыл мои губы своими, будто только и ждал этого момента. Кратко, осторожно, но прошибая до костей. Меня будто молнией шандарахнуло, когда его мягкие горячие подушечки коснулись моих. Олег резко отстранился, с упреком качая головой: – Ты куда убежала, дурочка? Я, вообще-то, жениться на тебе еще должен!
Клянусь, если бы блондин не являлся моей главной опорой, точно бы свалилась в обморок.
– А-а-а? – только и смогла выжать из себя.
Оглянувшись по сторонам, он с омерзением поморщился:
– Давай-ка не здесь? Поедем, покормлю тебя. И поговорим.
Глава 10
Во всей столице, многомиллионном городе, было лишь одно место, посещать которое совершенно не хотелось. И Коробейников, как чертова волшебная фея, притащил меня именно в него.
– Шутишь? – вжавшись в сидение, я руками обхватила ремень безопасности, будто это могло помочь. – «Сокол», серьезно? Все остальные забегаловки кризис скосил?!
– Это лучший ресторан города, – спокойно ухмыляясь, пожал плечами Олег, а затем просто покинул машину.
Те бесконечные секунды, что он обходил салон и открывал пассажирскую дверь, я судорожно пыталась вспомнить: «Зачем вообще куда-то с ним поехала?» Видимо, была настолько морально травмирована, что не осознавала происходящее.
– Перестань, – отстегнув ремень без спроса, мягко покачал головой блондин. А после и вовсе ущипнул меня за ногу, я в испуге расслабилась, а тот взял и вытащил меня на землю. Я ринулась к авто обратно, а оно уже заблокировано, – чем тебе «Сокол» не угодил? Вкуснее тебя никто не накормит!
– Ага, не сомневаюсь, – слишком нервно закивала головой, сама не понимая, почему так страшно внутри, – именно поэтому там с утра до ночи ошивается мой папочка и его лучший друг Дмитрий Петрович! А сейчас, наверное, и Аля.
– Лен, – прижав меня к себе, Олег просто взял и уткнулся губами мне в щеку, а руками пополз куда-то ниже спины. Благо я была уже в состоянии отшагнуть в сторону и заставить того гневно сверлить меня голубыми глазами, – у твоего папы, вообще-то, теперь малыш. Куда ему по ресторанам лазить?
– Малыш… – эхом повторила я, засмотревшись в пустое темное пространство. – У него же ребенок родился, точно…
Я чувствовала себя изгоем в семье отца. Пока его жизнь налаживалась, моя тонула в дерьме. И все бы ничего, но я не могла даже повидаться со своим братом или сестрой. Это изнутри заживо убивало!
