– Что ты имеешь в виду? – прошептала я невнятно, все еще приходя в себя после головокружительного оргазма.
И тогда он вошел в меня, такую мокрую и готовую для него. Одним резким ударом едва ли не разорвал на части изнутри. Удивительно, но мне не было больно. И не от ужаса я кричала, когда он вбивал меня в кухонный стол снова, снова и снова.
Грохот стоял в кухне, дикий и безумный. Словно кто-то делает отбивные, но зачем-то периодически шлепает их со всей дури ладонями. Его член задевал все самые нужные точки внутри, а раскачивающиеся яички шлепали по клитору. Это было комбо, никто бы не смог устоять.
– Ну что, Терминатор, – одна рука его сжала грудь под лифом, жестко выкручивая соски, – тебе так нравится? Или хочешь помедленнее?
– Нет, – я готова была молить его. – Отлично.
– Что-что? – вторая ладонь сжала шею, потянув ту на себя. – Что ты там такое лепечешь?
– О, черт… – слова с трудом складывались в предложения. Голова кружилась. Давление зашкаливало. – Да… Да, Олег! Все просто идеально!
Подкрадывалось что-то новое, грандиозное. Каждый удар отделял меня от взрыва внутри. Каждый раз, когда блондин вонзался на полную длину, я предчувствовала скорую разрядку. Но случилось что-то совершенно невообразимое. Я кончила дважды одновременно. И с помощью боевого товарища, и от достигшего вновь пика клитора.
Наверное, это похоже на маленькую смерть. Только ту, которой ты готов умирать снова и снова. Каждый день до конца своей гребанной жизни!
– Охренеть не встать, – выйдя из меня, Олег позволил мне повалиться на стол бездыханной тушкой, не способной даже дышать. Пребывая в блаженной коме, без чувств и способности к телодвижению, я ощутила горячую лаву у себя на ягодицах.
***
Принимать душ в доме мужчины, от которого ты сходишь с ума, – это уже что-то невероятное, незабываемое, с бабочками в животе и застывшей на лице блаженной физиономией. Совсем же другое намываться его гелем после секса… Оборачиваться белым махровым полотенцем и смотреть в свое отражение, понимая: «Что прекраснее вообще может произойти в этой жизни?»
Взгляд упал на банный столик, где Олег разложил для меня шикарный красный пеньюар, купленный самолично. Покрутив в руках тонкие хлопковые трусики, поняла, что ткани в моей резинке для волос побольше будет.
– А что, если?.. – задумала я вдруг маленькое коварство и отложила подальше одежду. И полотенце тоже, а вышла из комнаты полностью голой.
Сперва взгляд упал на постель… Знала ли я, просыпаясь в ней совсем недавно, что все так закончится? Казалось, словно вечность прошла с того момента…
И лишь потом увидела Олега. Все в тех же домашних штанах, но уже без майки, он выкладывал из подноса на низкий стеклянный столик все те готовые гадости, что мы успели приобрести в магазине.
– Я подумал, что ты проголодалась. Не нужно сейчас ничего готовить, отдыхай. Позже вместе этим займемся, – не поворачиваясь ко мне, монотонно осведомлял меня Коробейников, будучи на все сто уверенным, что я за спиной. – Ты не против, если я дойду буквально на полчасика в кабинет? Нужно кое-что сделать по работе. А ты пока хозяйничай здесь. Чувствуй себя как дома, ладно?
– Прямо, как дома? – хрипло прошептала я, принимая позу по выгоднее в проходе между спальней и ванной комнатой.
– Ой, что это я! Правда же… – взмахнул рукой блондин, наконец оставляя в покое стол и поворачиваясь ко мне. – Ты ведь и так уже до…
Он замолчал ровно в тот момент, когда оценил мой наряд. Точнее, его полное отсутствие. По мере того, как опускался взгляд Олега, его голубые глаза покрывала черная порочная дымка, воздух вокруг накалялся, а губы распахивались все сильнее.
– Ты, кажется, – сделав парочку шагов вперед от бедра, я услышала такой желанный сдавленный хрип откуда-то из недр души мужчины, – работать собирался? Иди, конечно, я понимаю. Она ведь стынет.
– С ней ничего не случится, – отбросив на кресло поднос, который уже успел погнуть побелевшими от напряжения пальцами, Коробейников пересек разделяющее нас расстояние. – А вот кое-что другое правда стынет.
Рядом с ним дышать стало сложно, смелость куда-то бесследно исчезла. Даже стоя на носочках, я была основательно ниже Олега. Приходилось задирать голову и чувствовать себя уязвимой. «Наверняка это ощущение пройдет со временем, – успокаивал внутренний голос. – Но не сейчас!»
Сглотнув тяжелый ком, я все равно хрипло выжала из себя:
– Что же именно?
Он спокойно поднес подушечку большого пальца к губам, словно задумался, но в следующую секунду он уже был мокрым после соприкосновения с языком. Когда Коробейников опустил его на мой сосок, я вздрогнула от контраста. Холодное смешалось с горячим.
– Это, – низкий голос, как из ада, заставил потерять ориентацию. Я качнулась из стороны в сторону.
Олег воспользовался этим, с хитрой кривой ухмылкой толкнув меня на постель позади.
«А я ведь просто хотела его подразнить!» – нервно хихикнула я про себя, беспокойно отползая назад по постели от Коробейникова. Вздернув бровь, он сжал рукой меня за лодыжку, притянув обратно к себе. Я обхватила постельное, глядя на то, как Олег дышит моей кожей. Он самого колена и к пупку он затягивался ее запахом, будто это курительный табак или кальян. Волосы на голове мужчины стали дыбом, желваки дергались, брови свелись на переносице.
– Я умираю просто от твоего запаха, женщина, – прорычал он, лицом зарываясь мне между ног. И я готова была умереть в тот момент, а слова отпечатались навечно в памяти. Его язык лишь слегка коснулся складочек, будто заставляя мозг воспроизвести картины первого раза, а после отстранился. – Потом, Лена. У нас впереди целая жизнь.
Привстав на локтях, я наблюдала за тем, как шикарный мужчина снимает домашние штаны. Нет, не так! Гора мышц сексуально стягивает с себя единственную одежду и оголяет член, способный впечатлить любую женщину. Он был не просто внушительных размеров, он был эстетично красивый. Литые линии пресса переходили в мощный покрасневший ствол с раскатом молний в виде раскинувшихся вен.
Медленно, неторопливо, заставляя меня умирать внутри от предвкушения, Олег закинул мои ноги к себе на плечи. Голубые глаза смотрели в упор, голос казался слишком серьезным:
– Лена?
Я ощущала, как он упирается мне в проход. И была настолько готовой доя него, что одно лишь качание бедрами, и мы снова станем единым целым.
– Да? – простонала, нежели произнесла я.
– Я люблю тебя, – прояснил мне он. Четко, внятно, громко и настоятельно. Пытаясь выгравировать эти слова у меня в голове навечно. – И когда-нибудь я буду в состоянии заняться с тобой нежной и невинной любовью.
Настроение упало так быстро, что я не успела скрыть разочарования, поджимая губу:
– А сейчас?
– А сейчас, малыш, – хмыкнув, он до звезд в глазах сжал мои бедра и вошел внутрь на полную длину, выбивая из головы все не нужные никому мысли и проблемы. – Сейчас я буду тебя трахать.
