— Я люблю тебя, Сузи! Я ждал тебя всю жизнь!
— О Уэй!..
— Скажи мне это. Пожалуйста, Сузи, скажи. Я хочу слышать твой голос.
— Я люблю тебя, Уэй. Ты сам знаешь это. С некоторых пор ты стал мне просто необходим.
Он еще раз крепко поцеловал ее и, запнувшись, спросил:
— А как же Хойт? Я знаю, как много он значил в твоей жизни.
Она сняла руку с его шеи.
— Я всегда буду помнить его и чтить его память, Уэй, но, знаешь, Бобби Том заставил меня понять одну вещь, которую мне следовало понять давно. Хойт одобрил бы этот шаг. Его дух не противится тому, чтобы мы были вместе. Я всегда буду верить, что сегодня вечером он послал нам благословение через нашего сына.
Уэй погладил ее по щеке.
— Это решение далось ему нелегко. Я знаю, как он любил Хойта. И потом, это ведь не секрет для тебя, Сузи, что он испытывает ко мне сильную неприязнь. Но я приложу все усилия, чтобы выправить положение.
Она улыбнулась:
— Ты ему очень нравишься, только он еще этого не понял. Вы скоро найдете общий язык. Бобби Том ничего не делает, не обдумав.
Он начал легонько покусывать ее нижнюю губу.
— Дорогая, мне нужно от тебя еще кое-что.
Она ускользнула из его рук.
— Бобби Том велел тебе относиться ко мне уважительно.
Он тяжело вздохнул:
— Я только раздену тебя, а потом буду очень уважительно обращаться с тобой.
Она сделала вид, что раздумывает:
— Не знаю, можем ли мы себе это позволить? Бобби Том очень строг. Я даже представить боюсь, что он с нами сделает, если что-нибудь заподозрит.
Он вздохнул еще тяжелее:
— На подготовку свадебной церемонии уйдет не меньше двух недель. Я не могу ждать так долго. Твоему сыну придется пересмотреть свой взгляд на проблемы старшего поколения.
— Пожалуй, ты убедил меня. Но все же, Уэй, прошу тебя, ни ребячься и будь осмотрительней.
Уэй Сойер поцеловал ее в полураскрытые губы и рассмеялся. Самому крутому хулигану Теларозы все-таки удалось завоевать сердце самой хорошенькой девочки со второго курса!
Взлетая на специально построенную для чествования победителей гольф-турнира площадку, Бобби Том не чувствовал под собой ног. Совершив небольшой набег на коктейль-бар, он ощущал очаровательную легкость во всем теле и словно бы раздался вширь от сознания, что жизнь наконец-то подкинула ему нечто из рук вон выходящее, способное вытолкнуть из его души ностальгию по футбольным полям. Он уже приблизительно знал, каким образом преподнести Грейси радостное известие о внезапно постучавшейся в его сердце любви к ней. Он всегда был склонен к эффектным жестам и намеревался сделать предложение своей будущей жене так, чтобы она запомнила на всю жизнь.
Грейси же в это время считала минуты до конца празднества. Несмотря на обилие галантных кавалеров, которые наперебой приглашали ее танцевать, на душе у нее было очень тяжело.
Но Терри Джо, по каким-то вздорным причинам, отказалась проводить розыгрыш лотереи, и на подиум вместо нее пришлось подняться Грейси. Пока мэр Теларозы благодарил приехавших знаменитостей за участие в Хэвенфесте, она от нечего делать рассматривала веселящуюся публику. На фоне общей людской массы, как всегда, выделялась Уиллоу — непроницаемым выражением лица и надменной усмешкой на губах, потом ей бросился в глаза Элвис, мирно посапывающий на руках Натали, затем взгляд ее выхватил из толпы группу футболистов из «Чикагских звезд», возглавляемую четой Кэйлбоу.
Некоторые из этих парней танцевали с ней в этот вечер и от души забавлялись ее абсолютным равнодушием к их именам и регалиям. Из их шуточек Грейси поняла, что они каким-то образом разнюхали, кто из них двоих является инициатором разрыва. Женщины, думала Грейси, только посочувствовали бы брошенной подружке, но эти парни от души хохотали над горькой долей их товарища, и она была уверена, что дело этим не кончится, что они еще доставят Бобби Тому немало досадных минут. Зная о его непомерной гордости и щепетильности, особенно в «женском» вопросе, Грейси пожалела его, и в душе ее рядом с болью поселилось сочувствие к этому эгоцентричному и не очень далекому властелину земного шара.
Майор Лютер Бейнз ссыпал стеклянные шары, содержащие корешки лотерейных билетов, в прозрачный барабан и жестом пригласил Грейси подойти к нему.
— Перед тем как всеми нами уважаемый Бобби Том проведет профессиональный разбор гольф-турнира и представит нам участвовавших в нем спортсменов, мы с вами разыграем сейчас это замечательное одеяло, которое преподнесли нам мастера из муниципальной лечебницы «Зеленые холмы». Розыгрыш проведет хорошо знакомая большинству из собравшихся здесь мисс Грейси Сноу. Она собирается вскоре покинуть наш несравненный город, и мы все, конечно, будем очень скучать по ней. Так давайте по этому поводу наградим ее дружными аплодисментами!
Восторженные рукоплескания, сопровождаемые свистом, взмыли к небесам и стихли. Грейси потянулась к барабану и нашарила в его прозрачном объеме призовой шар.
— Номер один-три-семь, — объявила она. Этот билет, как оказалось, Один из актеров студии «Уиндмилл» купил для Элвиса, и счастливая мать вынесла проснувшегося малыша на сцену. Грейси поцеловала Натали и завернула пускающего пузыри победителя в огромное одеяло, подумав при этом, что, наверное, будет скучать по этому ласковому ребенку. Потом она хотела незаметно сойти со сцены, но майор Бейнз удержал ее за руку.
Бобби Том подошел к микрофону, и, прослушав несколько его фраз, Грейси с удивлением обнаружила, что никогда еще не видела его таким забавным и остроумным. Он говорил и жестикулировал как настоящий актер-комик, он вышучивал слабые стороны своих партнеров по гольфу и откровенно хохотал над своей никудышной игрой. Его гипертрофированное самолюбие, похоже, было спрятано далеко в карман. Глаза Бобби Тома возбужденно светились, а его улыбка, по всем законам справедливости, должна была бы принадлежать фотомодели, рекламирующей зубную пасту, а вовсе не профессиональному экс-футболисту высшей лиги. По всему было видно, что если кто-то где-то здесь и страдает, то это явно не он.
Закончив церемонию награждения чемпионов под одобрительный гул зрителей, он не отошел от микрофона, как предполагала Грейси, а совершенно неожиданно посмотрел прямо на нее:
— Перед тем как мы опять ринемся на танцульки, мои добрые друзья, я должен сделать еще одно заявление…
Струйка холодного пота скатилась по ее спине.
— Некоторые из вас, а возможно, и все присутствующие, без сомнения, слышали, что мы с Грейси расторгли нашу помолвку, и все вы, конечно, видите, что она очень рассержена на меня.
Он вновь подарил собравшимся одну из своих ослепительных улыбок, которая явственно показывала, что сердиться на него может только идиот.
Замолчи, Бобби Том, мысленно умоляла она. Замолчи сию же минуту. Неужели ты не понимаешь, что делаешь? Разве можно во всеуслышание говорить о таких вещах?
