— Чему ты только дочь учила?
— Чему надо, тому и учила. Ей это без надобности было.
Ведьма сплюнула на пол.
— Такую силу загубила. — и повернувшись ко мне разъяснила. — Монеты для откупа. Одну отдашь за вход, а две остальные надежно спряч, это будет откуп за выход. Да смотри не потеряй, за просто так не выпустят. А ты ведьма светлая, многим по вкусу придешься, правда жаль на один зуб. — и она оценивающе посмотрела на меня, словно уже примеряясь.
Мама зло выплюнула в лицо ведьме:
— И нечего так смотреть. Следующей Ягой она не станет.
Ведьма подбоченясь ехидно ответила:
— А не тебе это решать.
Две ведьмы переругивались, а я с надеждой смотрела на дракона.
— Не бойся, вытащиш, один раз вытащила и второй сможешь.
— Откуда вы знаете, что вытащила?
— Да мать твоя такая же неумеха как и ты, а сколько разговоров было, Варвара невиданной силы ведьма, тьфу, была да вся вышла. — и не обращая внимания на злое шипения продолжила. — Не чета твоей бабке, вот та ведьма была самой тьмой благословленная. Когда родительница твоя связь вашу бездарно обрывала, след оставила, вот этот след тебе и поможет его найти на той стороне. А теперь иди сюда.
Я медленно подошла, и ведьма схватив за руку приказала своему хранителю.
— Как только дух испущу, ворота открывай. Да только драконов не пускай, нельзя чтобы тело забрали. — потом подняла на меня взгляд таких недавно ясных, а сейчас подернутых мутью старости глаз. — Так и не успела я тебя многому научить, жаль, да только жизнь лучший учитель.
Она с силой сжала мою ладонь.
— Передаю силу свою ведьме Василисе. Принимаешь ли ты ее по доброй воле?
Я тихо прошептала:
— Принимаю.
И полилась ко мне чужая сила, сначала ручейком мелким, а потом полноводной рекой хлынула. Я все вбирала без остатка, чувствовала что так правильно, что сила занимает положенное ей место, память предков помогала распознать что это не тьма, а мощь ведьм веками накопленная. А как дальше ею распоряжаться мое дело, то ли к тьме уйти, то ли к свету податься, а можно и на страже стоять. Еще мгновение и Ганна выдохнула.
— Все.
Она испустила последний вздох и затихла. Во дворе бесновался дух, отгоняя крылатых, а я вылетев на порог громко крикнула:
— Открывай!!!
Когда вернулась обратно в дом, увидела что мама практически уже полностью поседевшая, сидит бессильно прислонившись к стене.
— Кузьмич, етить твою бабушку, где ты когда нужен?
Сама не знаю почему, но горе отпустило, я знала что спасу, что смогу вытащить его и из-за грани. Домовой вынырнул из печи весь в саже.
— Я здесь.
— За мамой смотри.
Я знала что делаю, и потому порывшись в запасах ведьмы нашла настойку из моровика и махом выпила. Мое земное тело тут же упало бездыханное, а дух легко поднявшись подлетел к Ганне. Над той уже кружилась черная тень.
— Все упираешься ведьма? Уходить не хочешь? Обмануть и в этот раз надумала?
Смерть запустила руку прямо в тело ведьмы и выдернула из него дух, едва заметный, бледный, слабый.
— Да, поизносилась ты за эти года. Ну ничего, хозяин ждет тебя.
Она не видит меня, поняла я, и осторожно двинулась следом. До реки Смородины не так уж и далеко оказалось, или для духов по другому расстояние меряется. Смерть потащила Ганну дальше, а я слегка отстала, внимательно осматриваясь. Берег реки был иссущенным, редкие покареженные деревья никого бы не спасли от жара исходившего от огненной реки. Величественный мост пролегал на другую сторону лишь видневшуюся вдали, и по этому мосту шли словно на казнь люди и нелюди, или то что от них осталось, смрад стоял умопомрачительный, горелая плоть, запах гниения и дух смерти. Зрелище было жутким до дрожи.
-И что здесь живая душа забыла?
Резко развернувшись увидела высокую статную женщину с рыжими как сам огонь волосами.
— Чего молчишь? Живым сюда хода нет.
— Я не живая.
Женщина повела крючковатым носом.
— Но и не мертвая, да к тому же ведьма, светлая.
Теперь она с непонятным интересом рассматривала меня, словно разборчивый покупатель разглядывает товар на прилавке.
-Простите, госпожа. Но мне очень надо на ту сторону.
Я протянула одну из золотых монет, помятуя о том, что за проход заплатить нужно. Она внимательно посмотрела на монету но не взяла, тихо хмыкнув.
— Я не привратник, девочка. Я здесь для того, чтобы отваживать таких как ты, за последние сто лет зачастили что-то живые в царство мертвых бегать, ты уже четвертая.
Бухнувшись на колени прошептала.
— Пожалуйста, тетенька, мне очень надо.
Она еще более внимательно посмотрела, задумчиво приговаривая.
— Светлая значит, сердце горячее как лава, обжечься можно, ведьма к тому же. — протянув мне руку строго приказала. — Вставай.
Я приняла руку и женщина тихо хмыкнула.
— Надо же, силу только приняла. И что же тебя заставило стпуститься к нам, девочка?
Замялась всего на миг.
— Мой суженый.
Странная женщина обошла меня по кругу, зачем-то щупая за руки и не обошла вниманием метку на шее, что даже сечас ярко выделалась на коже. В голову начали закрадываться неприятные мысли, мало ли чем питаются здесь, вон у нее даже зубы острые как у рыбы, да и намеки Ганны про один зуб как-то некстати всплыли в памяти.
— Да не бойся ты меня, тебе другого бояться нужно. — она мазнула пальцем по шее и отдернув руку прошипела. — Надо же, сильно прокляла.
— Так вы пустите меня?
— А я разве держу?
И правда ведь не удерживает, и я потихоньку, не поворачиваясь спиной двинулась к мосту. Наблюдая за моим отступлением она все более радостно улыбалась.
— Пятки не жжет, девочка?
Удивленно посмотрела на нее, потом на свои ноги и уверенно ответила.
— Нет.
Снова оказавшись рядом, она пошла кругом.
— Замечательный откуп старая Ганна придумала, даже здесь откупиться смогла. — и схватив меня за руку, поволокла к мосту. — Я Яга, хранитель на этом берегу.
Неверяще смотрела на женщину, которая без усилий тащила меня, словно я ничего и не весила. А я то представляла себе старую, сморщенную бабку, а не женщину в рассвете лет.
— Не надо так удивляться девочка, мы остаемся в том возрасте, в котором на службу заступаем. Ты вот еще моложе.
— Но я же не Яга.
— Так будешь!
