Впервые в жизни я испытала настоящий страх.
И это был страх не за себя, а за кого-то другого. Казалось бы, постороннего мне человека, но адреналин, бежавший по венам, после попытки изнасилования, усилился в десятки раз, когда этот кто-то начал потихоньку терять сознание.
Это был страх за Демиана.
Меньше всего мне хотелось вспоминать события того утра. Сначала необъяснимое, пугающее поведение моего парня Ланса.
И что творилось в тот момент у него в голове?
Наверное ничего, кроме похоти и желания подмять под себя, удовлетворяя в полной мере собственное эго.
Я понимаю, что у парней другое виденье развития отношений, но вести себя так неконтролируемо, мерзко и развратно, руководствуясь лишь животным инстинктам, выше моего понимания.
"И долго мне ждать? Сколько ты будешь строить из себя невинность? РАЗДРАЖАЕТ!"
Невольно возникают в голове его брошенные в лицо слова, стирая подчистую всё прекрасное и хорошее что было между нами.
Без жалости и сожаления.
Вычеркивая Ланса навсегда из моей жизни.
О том, что произошло потом, даже вспоминать боязно.
До сих пор передёргивает.
Тот творившийся кошмар, вместе с жестокими, искаверканными, чёрными душами человеческими, мне просто хочется удалить из памяти, как ненужный файл, заменяя пустующие пробелы, чем-то хорошим.
И это хорошее есть. Связано с ним.
С Демианом.
Он прижимал мою ладонь к своей щеке и смотрел по-особенному, нежно, любовно. В его затуманенных глазах плескалось столько всего нового: светлого, интересного, искушающего и трепетного, что хотелось познать всю их глубину. Демиан хотел сказать слишком многое, важное, но мы молчали, наслаждаясь прикосновением.
Мы общались на понятном лишь нашим телам языке.
И это было таким правильным. И главное нужным.
Я не знала о чём он думает, что чувствует и какой увидел цвет, но уверена, что его тоже переполняли эмоции, как и меня.
То, чего я так давно хотела, наконец исполнилось. С самого детства мечтала увидеть небо, не привычно серое, а наполненное голубоватым оттенком. И вот я завороженно смотрела поверх головы Демиана, а он неотрывно и пристально любовался мной.
В какой-то момент мне пришлось оторваться от нового восхитительного открытия, потому что невозможно выдержать той ласки, что дарили глаза напротив.
Они окутывали, успокаивали, заставляли забыть весь кошмар, что происходил совсем недавно. Невольно, под действием гипнотической силы, мои пальцы стали поглаживать его кожу миллиметровыми движениями, а глубоко в душе приходило осознание зарождающегося тёплого, неизведанного мною чувства.
Но в какой-то момент, он тяжело сглотнул, в его глазах промелькнула какая-то тоска и печаль, а затем взгляд и вовсе изменился. Демиан смотрел так, как будто прощался, как будто просил за всё прощение, и от этого по телу пробежал холодок. А потом он слишком громко вымученно выдохнул и с застывшей на губах улыбкой стал оседать на землю.
Я сразу и не поняла что случилось, встрепетнулась, с тревогой посмотрела на парня, как только его рука перестала удерживать мою ладонь, а голова коснулась земли.
С ужасом застыла, заметив, разливающиеся под ребрами серое пятно. Кровь. В этом не было сомнений.
Все происходившее потом было словно в тумане.
Я тряслась в плаче над бессознательным телом Демиана. Темная жидкость на земле расширялась и это безумно пугало.
В голове ворох мыслей: а вдруг никто не придёт на помощь, вдруг он умрёт?
Как потом выяснилось, Ланс всё-таки смог выполнить данное мне обещание помочь, и как только добрался до ребят, сразу вызвал полицию и скорую.
Через какое-то время я услышала вой сирены и этот звук подарил крохотную каплю надежды.
***
Когда я вошла в палату, Демиан вёл себя недопустимо активно, кричал и периодически просил воды.
Я знала, что реакция после наркоза у всех разная, но подобного не видела никогда. Пытаясь его успокоить, я вложила в свои слова всё тепло и ласку, что и он дарил мне там, у озера.
Он затих.
А я говорила несмолкая, изучая его лицо, на котором виднелись тёмные пятна синяков, на губах и брови — рассечения. Моё внимание застыло на его руках, теперь уже не скрываемых чёрной кожаной тканью, и возникло необузданное желание дотронуться до них, снова ощутить его тепло, а в ответ, почувствовать мягкость его пальцев на своей коже.
Боже…
О чём я думаю?
Отдернув себя, я слегка прикусила губу и начала перебирать между пальцами ткань одежды.
***
Я приходила к Демиану каждый день, и это становилось настоящей привычкой: проснуться, переделать кучу домашних дел, а вечером встретиться с ним.
Мы прекрасно общались. Демиан много шутил, рассказывал интересные отрывки из прошлого, у нас было много общего, какие-то одинаковые предпочтения или взгляды на жизнь, хотя порой они не совпадали и доходило до настоящих баталий, каждый бурно пытался отстоять собственную точку зрения.
У меня к нему было слишком много вопросов, но я решила оставить их на потом, задать в более подходящей обстановке.
Демиан быстро шёл на поправку, и этот факт не мог не радовать, но меня слегка огорчала неизвестность того, каким будет наше общение за пределами больничной палаты. Мне не хотелось допускать даже намека на мысль, что все это закончится, как только его выпишут.
Кажется, я к нему привязалась.
Не пойму в какой момент это произошло, но я вдруг осознала, что не смогу уже жить без его звонкого смеха и шуток, его обворожительной улыбки, и главное, без того, как он на меня смотрит.
***
Демиан лежал в больнице третью неделю. Я спешила к нему в часы посещения, накупив целую кучу фруктов. В прекрасном расположении духа, с несползающей улыбкой на губах, которую я просто не могла контролировать каждый раз, как приближалась к палате, в которой он лежал.
Схватившись за ручку двери, я собралась дёрнуть и войти, как услышала звонкий женский голосок. И обладательница этого голоса то ласково обращалась к Демиану, то переходил чуть ли не на крик, обращаясь к Заку.
Сердце гулко забилось в груди, пульс зачастил, а руки стали мгновенно потеть, и какое-то необъяснимое колющее ощущение возникло в области левого подреберья.
Я тихо открыла дверь и вошла, став невольной свидетельницей разыгравшейся там сцены.
Моего присутствия никто не заметил.
Зак стоял у окна и внимательно слушал упрёки и обвинения в свой адрес.
— Да как ты мог допустить подобное? Вечно ищите приключений, вот погляди каков теперь результат. Ты доволен? Ну неужели нельзя жить спокойно? Обычной тихой жизнью? Зак, ты ведь мог его остановить? Неужели нельзя было обойтись без очередных разборок?
