Я возвращаюсь к тетрадке.
Мерзко, но… Я перевожу текст. Перевожу каждую строку, с первой до последней. Ближе к концу меня откровенно тошнит, во рту стоит привкус плесени. Был у меня опыт – хватанула у лоточницы пирожок, а он оказался с махровым сюрпризом.
– Леди, я хочу, чтобы вы письменный перевод для Службы безопасности.
– Сделаю.
– Простите за любопытство, леди Иветта, но я не могу не спросить. Вы так легко идёте против своего культа?
А вот теперь поговорим, лорд Верандо.
– Я иду против преступника, воспользовавшегося именем культа. Я уверена, что Служба безопасности разберётся. Даже если убийства будут использованы как предлог, чтобы ещё больше возвысить юпренство и запретить эльвийский культ, я всё равно готова помогать. Человеческие жизни важнее возможности поприветствовать тех, кто ушёл, и тех, кто никогда не жил.
– Хм…
– Но пока я буду наивно надеяться на справедливость.
Он снова смотрит на меня с покровительственным сочувствием. Уголок рта дёргается, но лорд не позволяет ухмылке появиться.
– Леди, мне жаль вас разочаровывать, но именно эльвийские жрецы, прошедшие посвящение, практикуют убийства.
– Лорд, не верю. Это немыслимо. Я верю, что у вас есть серьёзные основания для обвинения. Вам верю. Но это должна быть чудовищная ошибка. В «Обители Семи дубов» я больше пяти лет, и со всей ответственностью говорю, что подобного ужаса в святилище не было. Эльвийские храмы – это прежде всего приюты для нуждающихся, хоть духов и душ, хоть живых!
Лорд снова кривится, словно моя пламенная речь вызывают у него зубовную боль.
Я хочу рассказать ему правду об эльвийском курсе, хочу, чтобы он пришёл и увидел всё своими глазами. Вдыхаю поглубже.
Лорд перебивает:
– Леди, вы получили неоспоримое доказательство, но предпочитаете игнорировать его, лишь бы продолжать купаться в своих розовых иллюзиях? Что же, не буду вам мешать. Письменный перевод понадобится мне перед отъездом, а пока более не докучаю. Кстати, я готов принять, что в конкретно вашей полузаброшенной дыре убийств действительно не было, но для меня это не значит ровным счётом ничего. Через определённый законом срок «Обитель Семи дубов» будет ликвидирована.
Он хватает тетрадку, колет меня полным негодования и раздражения взглядом потемневших глаз, и выскакивает за дверь.
Гадство! Поверил во что-то своё и разбираться отказыватеся. Если какой-то урод провозгласил себя жрецом, прошедшим посвящение, это совсем не значит, что он действительно жрец. И ведь я не прошу принять мои слова без оговорок. Я готова показать «Обитель», готова обойти с лордом каждое эльвийское святилище, чтобы проверить и убедиться.
Со злости я схватила чернильницу и швырнула ему вслед.
Я думала, мне полегчает, когда чернильница ударится о стену или об дверь, разобьётся и оставит за собой чёрный подтёк до самого пола. Уборщица будет жутко злиться, но я в качестве извинения подарю ей хорошего чаю, конфет, а в кулёк вложу конверт с купюрами. Только вот получается у меня – нарочно не придумаешь.
Дверь ещё не закрылась полностью, остаётся щель в ладонь шириной. И в эту щель попадает чернильница. Хуже! Она вписывается лорду точно между лопаток. Больно, наверное… Лорд от удара вздрагивает, резко останавливается.
Упс, я ведь не собиралась попадать в него…
Лорд разворачивается на каблуках, возвращается. Я смотрю на него. Сказать нечего. Я же не на ногу случайно наступила, чтоб извиняться. А «я не хотела» прозвучит ещё глупее.
Он тоже молчит. Нарочито медленно, одну за другой, расстёгивает пуговицы, которые успел застегнуть за считанные мгновения. Мне бы отвернуться, но я как заколдованная слежу за движениями тонких пальцев. Лорд хмыкает, рывком снимает камзол, разворачивает.
По центру красуется здоровенная чёрная клякса с длинным хвостом – след стекавших по спине чернил.
– Леди…
Сказать по-прежнему нечего.
Неожиданно, но лорд проказливо ухмыляется:
– Леди, пожалуй, вы мне даже нравитесь. Люблю, знаете ли, особ темпераментных, страстных, взрывных. Жаль, что вы… эльвийская жрица.
И ушёл! Вот просто взял, вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Слышатся удаляющиеся шаги, и я роняю голову на руки, утыкаюсь в столешницу.
Как же я зла… Дай мне сейчас кто вторую чернильницу, я бы не постеснялась запустить прицельно. Как же! Темпераментные ему нравятся! Чтоб с огоньком и погорячее! У-у-у!
Больше всего злит собственная беспомощность. «Обитель Семи дубов» расположена на территории лорда, и он в своём праве. А что делать мне? Выкупить парк не на что. Да и было бы, лорд не продаст землю, пока не искоренит храм. Как доказать ему его неправоту?
Начать с того, что перестать злиться. Учитель часто повторял, что злость разрушительна. Она делает разум неповоротливым, ослепляет, лишает здравомыслия. Я делаю глубокий вдох. С выдохом тревоги должны улетучиться, но дыхательное упражнение не помогает. Погрузиться в медитацию не получается. Я встаю, прохаживаюсь из угла в угол, но, кажется, ещё больше завожусь. Пальцы сжимаются, я вспоминаю, как стискивала перед броском чернильницу. Мне ведь полегчало! Я вспоминаю похожую на распластавшуюся медузу кляксу. Хм, даже воспоминания о броске действуют умиротворяюще. Ещё один выдох. Мне легче.
Ещё через пять минут я выхожу из кабинета. И натыкаюсь на уборщицу.
– Госпожа Ветт…
– Как неловко чернильница пролилась.
Пятну на ковровой дорожке я совсем не рада. Впрочем, пятно далеко не первое.
Я прохожу мимо. Меня сегодня ещё переводы манускриптов из Королевской академии магии ждут. Только работа не клеится, впору отложить до завтра, а то и до послезавтра, но я упрямо заканчиваю переводы, хоть и приходится потратить гораздо больше времени, чем обычно. Я устало массирую виски – допереводилась до головной боли. А ведь ещё с архивариусом разговора не избежать. Что меня нельзя отвлекать во время перевода, он знает. Но когда я выйду… Может, удастся улизнуть незамеченной?
Коридор пуст, и я прокрадываюсь до гардеробной, надеваю пальто, набрасываю сверху плащ, быстро переобуваюсь.
За стойкой дремлет библиотекарь. Я хочу прошмыгнуть, но библиотекарь меня замечает:
– Госпожа Ветт?
– Да?
– Вы сегодня припозднились.
– Трудности перевода.
– Вы уже знаете? Столичный аристократ отзыв о вашей работе оставил.
– Вот как?
Какая гадость на этот раз?
Библиотекарь щурится.
– Хвалил вас лорд, госпожа Ветт, восхищался вашими талантами. Высоко оценил вас… как переводчика. Понравились вы лорду, госпожа Ветт.
