В быту эльфы пользуются алфавитом, позаимствованным у людей, а руническая вязь уже больше трёх веков письменность сакральная, то есть людям абсолютно не нужная. Работать обычно приходится с копиями старых свитков и древних манускриптов. Копии присылают из Королевской академии магии, реже – из Королевской библиотеки, совсем редко – коллекционеры или их наследники. И чтобы заказчик явился лично?! Впервые сталкиваюсь.
– Ка-а-апризный, – щурится господин Гранс.
– Даже интересно, что там за свиток такой, что копию перевода нельзя доверить почте.
– Признание в любви?
Я отмахиваюсь. Похоже, добавить господину Грансу нечего, и я прохожу в служебную раздевалку, но не забываю сказать:
– Спасибо за предупреждение.
– Пфф!
Я скатываю плащ и прячу в сумку, пальто снимаю и пристраиваю на вешалку. Башмаки меняю на стоптанные поношенные туфли. Бумаге и чернилам без разницы, что у меня на ногах обуто, а окружающим меньше соблазнов. Предыдущие туфли с пушистым бантом от меня сбежали, и теперь я учёная.
– Госпожа Ветт, вы бы поторопились, – встречает меня помощник архивариуса.
Библиотека и архив у нас уживаются в одном здании.
– Давно ждёт? – уточняю я.
– С полудня.
– Оу.
Какой терпеливый…
Но почему не оставить копию?
Я уточняю номер кабинета. На миг я прикрываю глаза и прислушиваюсь к интуиции. Запереть меня наедине с мужчиной вполне в духе градоправителя. Уж больно странный заказчик. Но интуиция молчит, угрозы я не ощущаю. Свадьба не завтра, а Геранд не согласится уступить меня кому бы то ни было. Помню, как рыкнул на своего подпевалу, когда тот намекнул, что не отказался бы от ночи со мной.
– Госпожа Ветт!
– Да? – я оборачиваюсь.
– Берегите себя.
Я хмурюсь и осторожно переспрашиваю:
– Мне следует что-то знать?
– Заносчивый, высокомерный, цедит слова сквозь зубы с таким выражением лица, словно вокруг него не люди, а сплошной навоз. Аристократ, да ещё и при деньгах. Убийственное сочетание.
– Трудный заказчик, – хмыкаю я.
Вроде бы про лорда гадостей наговорили с три короба, а мне спокойнее стало. Подумаешь, характер не сахарный. Мелочь на фоне остальных моих неприятностей, всего-то вишенка на торте. В себе я уверена, с переводом я справлюсь. Хочет – письменно, хочет – устно.
По крайней мере этот заказчик, кем бы он ни был, не покусившийся на мой храм столичный выползень Верандо. Тот раздерёт рукопись на мелкие клочки, сожжёт, но точно не поедет через полстраны, чтобы лично встретиться с переводчиком.
Я стучусь. Из-за двери кабинета раздаётся приглушённый мягкий голос – разрешение войти. Я толкаю створку. И застываю на пороге.
Глава 8
– Столичный выползень, – брякаю я на эмоциях.
Закрываю рот, но уже поздно. Слово сказано, слово услышано.
Лорд Верандо меняется в лице, но что меня удивляет, он не злится, не приходит в ярость, а смотрит на меня с весёлым изумлением. Совсем не похоже на реакцию ледяного гада, каким он мне показался. А ещё мне почему-то кажется, что он понял меня правильно: я не желала оскорбить или зацепить.
– Как вы меня назвали, леди?
Отпираться глупо. За свои слова надо отвечать.
– Столичный выползень, – повторяю я с любезной улыбкой.
– Хо?
Он запрокинул голову и расхохотался. Смех звучит звоном весенней капели, заразительно так, что я невольно улыбаюсь в ответ. Вот уж действительно брякнула.
А лорд… Где тот ледяной злодей, привидевшийся мне при первой встрече? Где враг, покусившийся на мой дом? Хохочет сущий мальчишка. Но смех стихает, и пока я хлопаю глазами, не успеваю за переменами настроения мужчины. Он встаёт из-за стола. Его губы вновь искривляются:
– Надо же…, – тянет он. – Я настолько вам не понравился, леди, что вы отправились на поиски и пришли сюда. Должен признать, это необычно. Чаще леди стараются пробраться в спальню.
Смысл сказанного доходит с запозданием. Разве я дала повод думать о себе, как об искательнице любовных приключений? Нет! Но с точки зрения лорда, наверное, моё появление выглядит некрасиво. Он же не знает, что я и есть переводчик. Леди не работают – неприлично. А я пришла, пытаюсь уединиться.
– Я не…
Что я «не», я договорить не успеваю.
Лорд оказывается рядом со мной.
– Бедняга Геранд, вы разбиваете ему сердце, – выдыхает он, щекочет ухо своим дыханием.
От лорда пахнет чем-то травянистым, лесным.
– Я…
– Ваша изобретательность заслуживает поощрения, да, леди? Не помню, как вас зовут.
Его лицо оказывается совсем близко. Я пытаюсь отклониться, в спину врезается резная окантовка дверного проёма. Первый поцелуй с ним?! Так?! Почему-то я продолжаю смотреть на его чётко очерченные выразительные губы, но по телу уже прокатывается отрезвляющая волна здоровой злости. Да что он о себе возомнил, столичный выползень?!
Прежде чем я реагирую, лорд резко отстраняется:
– Простите, милочка, но я не в настроении. Во-первых, вы мне не нравитесь. Во-вторых, я здесь по делам. Вашим чудным провинциальным глазкам меня не околдовать. Должен признать, томный взгляд из-под ресниц у вас совсем не получается.
Гад!
А если бы я понравилась, он бы не отступил?
Лорд выразительно указывает на дверь.
Да, знакомство не задалось.
– Я и есть переводчик с эльвийской рунической вязи.
– Что? Вы?
Недоверие на его лице написано крупными буквами.
– Верно, – я стараюсь говорить ровно, уверенно.
Лорд насмешливо выгибает бровь:
– А бедняга Геранд знает, что вы «работаете»?
– Жених гонорару не помеха. Вы, лорд Верандо, сегодня меня неплохо обогатите.
– Леди, а как вы думаете, что будет, если я расскажу Геранду о ваших… трудовых подвигах?
Плохо будет. Но я и глазом не моргаю.
– Расскажите – узнаете. Мне-то откуда знать, что будет? Лорд Верандо, я переводчик, а не ярмарочная гадалка.
Лорд озадаченно хмурится, окидывает меня внимательным взглядом от макушки до мысков старых туфель, за которые я внезапно испытываю беспричинную неловкость. Подумаешь, не новые… Чёрточка, пересекающая его лоб, становится глубже, резче. Лорд распахивает дверь, отчего она ударяется о стену.
– Любезнейший! – повышает голос лорд.
На зов выскакивает помощник архивариуса.
