Ответом снова было молчание, но теперь как раз то самое.
- Между прочим, это я Виталику позвонила.
- Дяде Виталику? - Родион даже дернулся.
- Да какой он дядя? Ему всего тридцать два года.
- Теоретически он тебе в отцы годится.
- Ой! Сейчас оборжусь! - Вика приложила руку к животу и раздула щеки.
- И что он сказал?
- Представь себе, я не его дочь!
- Я серьезно.
- А тебя дядюшка мой усыновит. Если будешь хорошо работать. Завтра в десять он тебя в Раменском ждет. На объекте.
- Это хорошо, - взбудораженно проговорил Родион.
Не важно, кто позвонил, Тамара или Вика. Тут важен результат. Работать Родион умел. Он обязательно покажет себя, получит место в строительной бригаде, останется в Москве и получит возможность быть рядом с Тамарой.
- А Тамару завтра будет ждать Эдик, - подкинула навозу Вика.
- Это плохо.
- Он ей звонил, к друзьям, на природу зовет. На пикничок.
Родион качнул головой. Эдик - это данность, с существованием которой он должен смириться. Но не с ней самой.
- На палочку шашлычка, - ущипнула его Вика.
Родион ничего не сказал, повернулся к ней спиной, накрыл голову подушкой и затих.
И пикничок будет, и шашлычок. Никуда от этого не деться. С этим придется мириться. Пока Эдик сам не превратится в шашлык. Рано или поздно Родион найдет шампур для него.
Шашлык жирный, сочный, мясо, что называется, тает во рту, есть его - одно удовольствие.
Ефим тоже жирный, но Тамара вовсе не желала пробовать его на вкус.
Поэтому она качнула головой, умоляюще глянула на Эдика и сказала:
- Да что-то не хочется.
Тамара всего лишь отказывалась играть в бутылочку. Проблему нужно было рубить в корне, пока она не дала ростки. У девушки не было ни малейшего желания целоваться с Ефимом. И лишний вес у него, и борода прокуренная, которую даже рукой неприятно трогать. Черты лица неправильные, рыхлые, двойной подбородок во всей красе.
А вот жена у этого субъекта на удивление симпатичная, даже красивая. Не совсем уже молодая, за тридцать, но хороша. Фигура у нее как у девочки. Тамара парилась с ней в баньке, видела все детали. Если ее поцеловать, не стошнит, а от Ефима наизнанку вывернет. Тамара и наелась, и напилась, а когда в животе тяжесть, душевные потрясения противопоказаны.
- Тогда в карты, - сказал Эдик и глянул на Татьяну.
Она кокетливо потупила глазки. Ефим в раздумье посмотрел на нее, перевел взгляд на Эдика.
«Неужели ревнует? - подумала Тамара. А ведь он совсем не прочь был раздеть жену в присутствии Эдика. Баня у него немаленькая. Мы могли бы париться в ней все вчетвером. Именно так он и сказал. Эдику его идея понравилась, но я решительно отказалась».
- На раздевание? - спросил Ефим и буквально вонзил взгляд в Тамару, требуя согласия.
- Ну, это уж как пойдет, - ответил Эдик, одной рукой обняв ее за плечи.
- Как по маслу пойдет, - заявил Ефим, выразительно глянув на жену.
Он выпил раза в два больше, чем Тамара, и был порядком навеселе. Язык у него заметно заплетался, но взгляд, как ни странно, не стал пьяным, оставался вполне осмысленным и коварным.
- Я люблю, когда по маслу, - произнес Эдик.
- Меня сейчас стошнит, - сказала Тамара.
- Выйди на воздух.
- Мы и так на воздухе.
Они сидели на открытой веранде, продуваемой насквозь с запада на восток. Но тянул только легкий теплый сквознячок. На часах было уже десять с лишним, сумерки потихоньку сгущались. Еще не стемнело, а вечер уже стал пьяным.
- Тогда покури. - Эдик хлопнул себя по карману, в котором у него могла бы лежать пачка сигарет, если бы он курил.
- Очень смешно! - съязвила Тамара.
- Теперь верю, - проговорил Ефим, с едкой насмешкой глянув на нее.
- Во что? - не поняла она.
- В то, что вы муж и жена.
Тамара хотела возразить, но Эдик тронул ее за руку, подбивая на сговор.
- Еще какая жена! - сказал он и поцеловал ее в щеку.
- Дети есть?
- Пока нет.
- Будут! - Ефим сально подмигнул Тамаре. - Дети - цветы жизни. Тут главное - семена вовремя бросить. Друзья помогут.
- Хорошие у нас друзья, да, дорогая? - Эдик протянул руку, собираясь обвести ею пространство, но так и не сдвинул ее в сторону, на одну только Татьяну и показывал.
Он хотел дружить только с ней. Лишь так и можно было его понять.
Тамара с грустью усмехнулась. Она знала всех его друзей. Когда-то Эдик водил ее к ним в гости, были встречи с ними в ночных клубах. Тогда он представлял Тамару своей невестой, а сейчас назвал ее женой, но произошло это в какой-то подозрительной компании.
Видимо, настоящих его друзей она недостойна. Наверное, к ним он водит другую девушку, а ее время от времени снимает со скамейки запасных, чтобы пройтись по самому дну жизни. Ясно же, что Ефим неспроста перешел на грязные намеки.
- Да, хорошие, - сказала Тамара. - Только меня сейчас стошнит.
- От друзей? - осведомился Ефим и нахмурился.
- Вообще, - ответила Тамара, резко отодвинула стул, поднялась и сильно качнулась.
Ефим подал ей руку, но принимать его помощь она не хотела и отшатнулась. Хорошо, что под руку девушке попался опорный столб из тех, на которых держалась крыша, иначе она шлепнулась бы на пятую точку.
Она удержалась на ногах, но Ефим все равно поднялся, подошел к ней, взял за руку и заявил:
- Пойдем, я тебя прогуляю.
- Не надо! - резко проговорила Тамара, мотнула головой и вырвала руку.
- Сама пусть немного пройдется, продышится, - сказал Эдик и подсел к Татьяне.
Она зажеманилась, что-то тихо сказала ему.
- Да, пройдусь, - произнесла Тамара и спустилась по ступенькам прямо в некошеную траву, в которой запросто могли быть клещи.
Но сейчас куда больше ее пугала большая жирная пиявка по имени Ефим. Он стоял на веранде и внимательно наблюдал за ней. А Эдик продолжал что-то нашептывать его жене.
У ворот стоял серебристый автомобиль. К счастью, Эдик не догадался запереть его и поставить на сигнализацию. Кого ему тут бояться? Он же к другу приехал, который готов был снять с себя последнюю рубаху. Особенно перед гостьей. Да и жену свою собирался Эдику отдать в обмен на Тамару.
Она закрылась в машине, заблокировала все дверцы с помощью рычажков. Брелок от авто валялся на приборной панели. Было бы неплохо разложить переднее правое сиденье, лечь и уснуть, но Тамара должна была следить за домом, чтобы не прозевать Ефима. Он ведь мог подобраться к машине и разбить стекло. О том, что последовало бы за этим, Тамара даже думать боялась.
