— У этого Конника потрясающий голос. Мне всегда хотелось, чтобы ты пел, Калвин, но у тебя ничего не выходило.
— Нет., мэм. Ничего не умею, кроме как бросать мяч. — Он сел на диван рядом с Джейн, не касаясь ее.
Энни закрыла глаза, и все трое стали слушать медово-обволакивающий голос. Может, подействовал покой, которым дышал окружающий лес, но напряжение начало покидать Джейн. Текли секунды, а в Джейн просыпалось предчувствие того, что здесь, в старом доме, притулившемся в тени Грейт-Смоки-Маунтинс, ей откроется новая, еще неведомая сторона ее естества. Именно здесь, в этой комнате, где пахло сосновой хвоей, плесенью и дымом.
— Джейни Боннер, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
Джейн вздрогнула: впервые ее назвали по фамилии мужа, но, с другой стороны, она не успела сказать Энни, что сохранила девичью фамилию, — Джейни Боннер, я хочу, чтобы ты обещала мне прямо сейчас, что будешь приглядывать за Калвином, как и положено жене, что будешь думать о его благополучии прежде, чем о своем.
У нее такого и в мыслях не было, поэтому, чтобы скрыть смятение, она пожала плечами:
— Жизнь сложна. Такое нелегко обещать.
— Разумеется, нелегко, — бросила Энни. — А ты думала, что жена этого мужчины может рассчитывать на легкую жизнь?
— Нет, но…
— Делай, что я говорю. Обещай прямо сейчас, девочка. Взгляд синих глаз подавил волю Джейн, она поняла, что не может перечить этой старухе.
— Я обещаю сделать все, что в моих силах.
— Этого достаточно. — Вновь ее веки упали на глаза. Конник все пел, поскрипывало кресло-качалка, из груди Энни вырывалось свистящее дыхание.
— Калвин, обещай мне, что будешь приглядывать за Джейни Боннер, как положено мужу, и будешь думать о ее благополучии прежде, чем о своем.
— Ах, Энни, после стольких лет поисков достойной девушки, неужели ты думаешь, я не буду заботиться о ней, раз уж я ее нашел?
Энни открыла глаза и кивнула, не заметив злобного взгляда, которым Кэл одарил Джейн, как и того, что он ничего не пообещал.
— Если бы я заставила дать такое обещание твоего отца и мать, Кэл, возможно, жить им было бы проще, но тогда мне не хватило на это ума.
Ее рот разошелся в улыбке, и Джейн заметила, что алая помада въелась в морщины у губ.
— Боннеры всегда думали, что Глайды им не ровня, но я думаю, мы показали им, кто есть кто. Кровь Глайдов взяла верх во всех трех моих внуках. В тебе и Габриэле уж точно. Этан всегда был маменькиным сынком, скорее Боннером, чем Глайдом.
— Нельзя записывать Этана в маменькины сынки только потому, что он стал проповедником. — Кэл поднялся. — Нам пора идти, но не думай, что я забыл про провалившуюся лестницу. И где ты прячешь эти чертовы сигареты?
— Там, где тебе их не найти.
— Это ты так думаешь. — Он направился к старому комоду, стоящему у двери на кухню, выдвинул нижний ящик, достал блок «Кэмела». — Я их забираю.
— Потому что хочешь выкурить их сам. — Она с трудом выбралась из кресла-качалки. — Когда Калвин вернется, приезжай с ним, Джейни Боннер. Тебе надо многому научиться, чтобы стать настоящей женой деревенского парня.
— Она работает над важным исследовательским проектом, поэтому времени для поездок в гости у нее не много, — ответил за Джейн Кэл.
— Это правда?
Джейн показалось, что в глазах старушки она уловила обиду.
— Я приеду по первому приглашению.
— Хорошо.
У Кэла окаменело лицо, и Джейн поняла, что ему ее последняя фраза не понравилась.
Кэл открыл дверь, пропуская Джейн вперед. Они уже подходили к джипу, когда их остановил голос Энни:
— Джейни Боннер!
Она обернулась. Старуха смотрела на них сквозь сетчатую дверь.
— Ничего не надевай, когда будешь ложиться с ним в постель, даже зимой, слышишь меня, девочка? Ты должна приходить к мужу такой, как сотворил тебя Создатель. В чем мать родила. Тогда и мужчина не пойдет на сторону.
Ответа у Джейн не нашлось. Она просто помахала рукой и залезла в машину.
— Хотелось бы дожить до этого дня, — пробормотал Кэл, заводя двигатель. — Готов спорить, ты и душ принимаешь в одежде.
— А тебя это заедает, так? То, что я перед тобой не разделась?
— Профессор, список того, что из содеянного тобой заедает меня, такой длинный, что я не знаю, с чего и начать. Но почему ты сказала ей, что приедешь, когда она того захочет? Я привез тебя к Энни только потому, что без этого нельзя. А проводить с ней время тебе не обязательно.
— Я уже сказала ей, что готова приехать по ее первому требованию. Как я теперь могу отказаться?
— Ты — гений. Я уверен, ты что-нибудь придумаешь.
Глава 7
Когда они спускались по склону, справа от дороги Джейн увидела старый автокинотеатр. Экран, пусть и поврежденный, еще стоял, но съезд к кассе уже зарос травой, а сама касса, когда-то ярко-желтая, стала горчичной. Над воротами крепилась огромная вывеска, раскрашенная под звездное небо. Побитые лампочки складывались в слова «ГОРДОСТЬ КАРОЛИНЫ».
Джейн более не могла выносить повисшей в салоне автомобиля тяжелой тишины.
— Уже столько лет не видела автокино. Ты тут бывал? К ее изумлению, Кэл снизошел до ответа:
— Летом мы только здесь и крутились. Ставили машины в заднем ряду, пили пиво, целовались.
— Готова спорить, хорошо проводили время.
Джейн не осознавала, какая тоска прозвучала в ее голосе, пока не поймала на себе его удивленный взгляд.
— А тебя в автокино не приглашали?
— В шестнадцать я уже училась в колледже. И проводила субботние вечера в научной библиотеке.
— Парня не было?
— Откуда? Для однокурсников я была слишком молода, а те несколько юношей моего возраста, которых я знала, думали, что я — выродок.
Слишком поздно она поняла, что открылась для очередного словесного выпада, но Кэл не воспользовался представившейся возможностью. Вместо этого сосредоточил свое внимание на дороге, словно сожалел, что ввязался в разговор. Джейн заметила, что угловатость его профиля как нельзя лучше вписывается в здешний горный пейзаж.
Заговорил он, лишь когда они въехали в Солвейшен:
— Обычно я останавливаюсь у моих родителей, когда приезжаю сюда, но, поскольку в этом году такое невозможно, я купил дом.
— Правда? — Она ожидала продолжения, но его не последовало.
Солвейшен, маленький, компактный городок, расположился в узкой долине. Они миновали центр (магазины, очаровательный ресторанчик, кафе, супермаркет), пересекли мост, свернули еще на одну узкую, поднимающуюся в горы дорогу, которая и привела их к железным воротам. Обе половинки украшали золотые руки, сложенные в молитве. Джейн шумно сглотнула, подавляя стон.
