– Пенни?
Через мгновение я почувствовала прикосновение его рук. Он обнял меня, прижал к своей груди и стал поглаживать по спине. Почему я плакала из-за профессора Хантера? Пусть он катится к черту! Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
– Прости, Пенни, – прошептал Тайлер. – Ты совсем не загоревшая, клянусь.
Я не смогла сдержать смеха. Мне было так уютно в объятиях Тайлера. Все, чего я хотела, на самом деле все время было рядом со мной. Я слегка откинула голову. Он смотрел на меня, и на его лице читалась искренняя забота. Но я не хотела, чтобы он заботился обо мне. Я хотела, чтобы он меня хотел. Я потянулась к нему и поцеловала его в губы. Он мгновение колебался, а потом ответил на мой поцелуй. Все это желание… Вся эта сдерживаемая страсть… Он прижал меня к перегородке, и я почувствовала, как тепло разливается по моему телу от его поцелуев, которые становились все более страстными. Я все еще нравилась ему, и это было так хорошо, так правильно. Я схватила его за воротник рубашки и притянула к себе.
Но он почти тут же отстранился.
– Черт, Пенни.
Он выпрямился и провел пальцами по волосам.
– Прости, Тайлер. Я ошибалась. Я не хочу, чтобы мы были просто друзьями.
– Почему именно сейчас?
Он старался не смотреть на меня.
Почему он был так расстроен? Разве он не этого хотел?
– Потому что я очень медлительная.
Он рассмеялся, но смех был какой-то принужденный.
– Пенни, я поступил так, как ты хотела. Я начал встречаться с одной девушкой.
Я с ужасом уставилась на него.
– Бог мой! – Я выругалась себе под нос. – Тайлер, прости меня. Я не знала. Прости. Я пойду. – Я вскочила со стула.
– Пенни, мы же еще не поели!
– Я не голодна. Мне очень жаль, Тайлер. Пожалуйста, притворись, что этого не было.
Я накинула сумку на плечо и выбежала из ресторана.
* * *
Я за одну неделю заставила двоих мужчин изменить своим женщинам. Я рухнула на кровать и закричала в подушку. Что, черт возьми, не так со мной? Я села и положила на колени свой лэптоп. Я откладывала это с того самого момента, когда нашла обручальное кольцо профессора Хантера. Но я должна была узнать правду. Я включила компьютер и кликнула на иконку браузера. В «Фейсбуке» его не было, но я, безусловно, найду его в сети.
Я набрала в строке поиска Джеймс Хантер. Затаив дыхание, я кликнула на вкладку «картинки». Его широкая улыбка появилась на экране. Нет, они появились. Я кликнула на фотографию, на которой он стоял с женщиной. Она была бесподобна. У нее были прямые черные волосы до плеч, идеально уложенные. Глаза казались непропорционально огромными для ее лица, как у диснеевской принцессы. У нее была загорелая кожа, и я никогда не видела таких худых женщин с такой огромной грудью. Может быть, она делала пластику? Я посмотрела на заголовок: ДЖЕЙМС И ИЗАБЕЛЛА ХАНТЕР НА 50-М НЬЮ-ЙОРКСКОМ КИНОФЕСТИВАЛЕ. Профессор Хантер обнимал ее за талию и улыбался в камеру, а Изабелла смотрела в сторону, чему-то смеясь. Они выглядели такими счастливыми. Были ли они такими же счастливыми и сейчас?
Нет, больше они не были такими счастливыми. Из-за меня. Я написала в строке поиска Джеймс и Изабелла Хантер. На экране появилась статья, рассказывающая об их благотворительной деятельности. Ее сопровождала еще одна фотография, на которой они счастливо улыбались. Они были где-то в Африке, окруженные почти голыми детьми. Другая статья была посвящена их посещению приюта для животных в Бруклине.
Я просмотрела еще дюжину статей, в которых фигурировали эти двое, и наткнулась на их фотографию, датированную концом прошлого года. Это была какая-то церемония награждения за достижения в области технологий. По всей видимости, профессор Хантер получил награду за какую-то технологию, приносящую пользу всему человечеству. Это было примерно в то же время, когда он переехал сюда. Профессор Хантер улыбался, но улыбка коснулась только его губ. Он выглядел так же, как сегодня утром, когда смотрел на меня, – словно его мучает какая-то тайна. Изабелла улыбалась на камеру, но тоже не выглядела счастливой.
Что я делаю? Я не имела права анализировать их отношения. Теперь это не имело значения. Все было кончено. Все кончено. Пора перестать шпионить за ними. Я уже ничего не могу изменить. Я вышла из браузера и открыла свой почтовый ящик. У меня было только одно новое сообщение, и оно было от профессора Хантера. Я не имела права читать его. Я закусила губу. Но если я прочитаю его, кому это навредит? Просто нужно сдержаться и не отвечать. Я должна оттолкнуть его своей холодностью. И я открыла его письмо.
Тема: Наш разговор еще не окончен
Пенни!
Я хотел бы, чтобы ты не испытывала такого острого желания все время спорить со мной. Я говорил тебе, что в прошлом совершал поступки, о которых сожалею. Я скрываю от тебя информацию не потому, что хочу навредить тебе. Я делаю это, чтобы оградить тебя. Если ты позволишь мне прийти к тебе и поговорить, я все объясню.
Джеймс
Серьезно? Он пытается оградить меня? Этот осел? Злость закипела во мне еще сильнее. Но к ней примешивалась и горечь. Я чувствовала себя так, словно тонна кирпичей упала на мою грудь.
– Я слышала о том, что случилось с Тайлером. Хочешь поговорить об этом? – спросила Мелисса.
Я даже не услышала, как она вошла в комнату. Я была слишком занята, возмущаясь письмом профессора Хантера. И я все еще чувствовала себя пристыженной после того, что произошло с Тайлером.
– Нет.
– Уверена?
– Мелисса, почему ты не сказала мне, что он встречается с какой-то девушкой?
Мелисса рассмеялась.
– Ты говорила мне, что вы с ним просто друзья, так что я полагала, что вы уже обсудили это. А поскольку вы просто друзья, я решила, что тебя это не может волновать. К тому же ты была расстроена из-за Джеймса.
– Но ты позволила мне поцеловать его!
– Ха! Ты не можешь поставить мне это в вину, Пенни.
– Прости, я знаю. Мелисса, это было так неловко.
Я закрыла лицо руками.
– Знаю.
Она прыгнула на мою кровать и обняла меня.
– А как ты вообще узнала об этом? Он что, смеялся надо мной?
Я почувствовала, что краснею. Возможно, все мужское общежитие в этот момент смеялось надо мной.
– Нет, Пенни, вовсе нет. Он пришел в общежитие такой расстроенный, и Джош пошел поговорить с ним. И я случайно подслушала их разговор.
Я рассмеялась.
– И что ты услышала?
– Что ты изнасиловала его в «Гроттосе».
– Это неправда!
