С мрачной решимостью Рэчел снова принялась за работу. Остаток дня она пыталась как можно меньше прислушиваться к своему телу и побольше думать о том, как ей снова проникнуть в дом, где она когда-то жила вместе с Дуэйном Сноупсом. И как найти заветную шкатулку?..
Руки Рэчел застыли, не выпуская деревянную ложку, которой она помешивала в кастрюльке готовившийся к ужину домашний суп из морских продуктов.
Она знала, что услышит что-то страшное, но все же не была готова к тому, что рассказала Кристи.
— Оба они погибли мгновенно. — Кристи подняла голову от бледно-розовой миски, в которую она складывала нарезанный салат-латук. — Это было ужасно.
Глаза Рэчел наполнились слезами. Неудивительно, что Гейб такой злой и мрачный. Теперь ей многое понятно…
— Джейми было всего пять лет, — дрожащим голосом снова заговорила Кристи. — Он был маленькой копией Гейба, и они с отцом были просто неразлучны. И Черри была чудесная женщина. После той трагедии Гейб уже никогда не стал таким, как прежде.
На какой-то момент у Рэчел перехватило дыхание. Она была просто не в состоянии представить, какую адскую боль должен был испытывать Гейб, и сердце ее в этот момент разрывалось от жалости к нему. В то же время что-то подсказывало ей: сочувствие и жалость давно уже стали врагами Гейба Боннера.
— Есть кто-нибудь в доме?
Услышав голос Этана Боннера, Кристи уронила нож. С шумом втянув в себя воздух, она наклонилась за ним, однако нож тут же снова со стуком выпал из ее рук.
Рэчел была настолько потрясена трагедией Гейба, что до нее лишь спустя какое-то время дошло, что Кристи Браун ведет себя как-то странно. Этан был ее боссом, и она видела его почти каждый день. С какой же тогда стати она потеряла самообладание при его появлении?
Кристи Браун по-прежнему оставалась для Рэчел загадкой. Эдвард ее просто обожал, и она тоже очень любила мальчика, но при этом была предельно сдержанной в проявлении своих чувств. Рэчел никак не могла определить, что за человек скрывается под маской деловитой, уверенной в себе женщины.
Кристи так до сих пор и не ответила на стук и оклик Этана, и Рэчел пришлось самой пригласить его войти. При этом боковым зрением она уловила, как Кристи глубоко вздохнула и снова превратилась в спокойную, сдержанную женщину. Теперь, глядя на нее, трудно было представить, что всего несколько секунд назад она выглядела совершенно растерянной.
— Мы как раз собираемся садиться за стол, Этан, — сказала Кристи, когда Этан Боннер появился в дверях. — Хочешь перекусить?
— Пожалуй, не стоит, — отозвался Этан и холодно кивнул Рэчел.
Рэчел окинула быстрым взглядом его голубую рубашку, заправленную в защитного цвета брюки с тщательно отглаженными до бритвенной остроты стрелками. Светлые волосы Этана, в меру длинные, были аккуратно подстрижены и причесаны. Чисто внешне он куда больше походил на блестящего штабного офицера, нежели на священника.
— Я проезжал мимо и решил заглянуть, чтобы передать тебе кое-какие материалы для бюллетеня, — сказал он, обращаясь к Кристи. — Ты сказала, что будешь заниматься им завтра с утра, а я завтра появлюсь не раньше двух.
Кристи взяла у Этана папку с бумагами и отложила ее в сторону.
— Иди помой руки, а мы тем временем накроем на стол. Рэчел приготовила замечательный суп.
Этан не заставил себя уговаривать, и вскоре трое взрослых и Эдвард уже сидели за столом. За едой Этан обращался исключительно к Эдварду и Кристи. Эдвард подробно рассказал ему, как днем кормил морскую свинку по кличке Снагглз. Слушая его, Рэчел поняла, что у сына возникли некие взаимоотношения с Этаном Боннером, о которых она ровным счетом ничего не знала. Она обрадовалась тому, что Этан не стал распространять свою враждебность к ней на ее ребенка.
Кристи, как заметила Рэчел, вела себя по отношению к Этану так, словно была его матерью, а он — слегка отставшим в развитии от сверстников десятилетним мальчиком.
Она выбрала заправку для его порции салата, посыпала тертым пармезаном его спагетти и вообще только что не резала для него еду на удобные для прожевывания и глотания кусочки.
Что касается Этана, то он вряд ли отдавал себе отчет в ее преувеличенном к нему внимании и уж, что было совершенно ясно, не замечал голодного, полного желания выражения, которое появлялось в глазах Кристи всякий раз, когда она устремляла на него взгляд.
Вот, значит, как обстоит дело, подумала Рэчел, сделав соответствующие выводы.
Кристи отказалась от предложения Этана помочь убрать со стола и вымыть посуду, которое Рэчел без всяких колебаний приняла бы. Вскоре после ужина Этан уехал. Рэчел отправила Эдварда на улицу ловить светлячков, а сама вместе с Кристи принялась за мытье тарелок.
Вытирая очередную тарелку, протянутую ей Кристи, она все же не выдержала.
— Ты давно знакома с Этаном? — спросила Рэчел.
— Почти всю жизнь.
— Вот как… Я готова побиться об заклад, что большую часть жизни ты была в него влюблена.
Салатница, которую Кристи в этот момент держала в руках, выскользнула у нее из пальцев и упала на покрытый линолеумом пол, расколовшись на две одинаковые, почти идеально ровные половинки.
— Ба, да ты даже посуду бьешь аккуратно, — заметила Рэчел, взглянув вниз.
— Почему ты так сказала? Что ты имела в виду?
Наклонившись, Рэчел подняла с пола осколки салатницы.
— Это не важно, — сказала она. — К сожалению, у меня есть дурацкая привычка совать нос не в свои дела, а твоя личная жизнь меня не касается.
— Моя личная жизнь. — Кристи презрительно фыркнула и смачно швырнула в раковину кухонное полотенце. — Можно подумать, что она у меня есть.
— Тогда почему бы тебе что-нибудь не предпринять?
— Предпринять? — переспросила Кристи, забирая у Рэчел осколки и опуская их в мусорное ведро под раковиной.
— Ну да. Ведь совершенно очевидно, что ты к нему неравнодушна.
Кристи была настолько скрытным в этом смысле человеком, что Рэчел ожидала, что она начнет отпираться. Однако Кристи не стала этого делать.
— Все не так просто, — сказала она. — Этан Боннер — самый красивый мужчина в Солвейшн, а может, и во всем штате Северная Каролина, и он имеет слабость к женщинам в фальшивых бриллиантах и мини-юбках.
— Тогда надень на себя фальшивые бриллианты и мини-юбку. По крайней мере он обратит на тебя внимание.
Брови Кристи поползли вверх.
— Я?
— А почему бы и нет?
— Чтобы такая женщина, как я… церковный секретарь… Я такая… такая заурядная.
— Кто тебе это сказал?
— Я никогда не смогу сделать ничего подобного. Никогда.
— Не сможешь — так не сможешь.
