– У меня есть вопросы.
– Вообще-то я тороплюсь, но ладно, на пару минут задержаться могу. – Он вернулся на своё место.
– Что Бубнов такого сказал тебе, о чём не знаю я?
– Много всякого. Что на следующей планете, куда мы прибудем, совершенно ужасный климат. Рассказал, какие бюрократические хитрости можно провернуть здесь, если работать с официальными поставщиками. Где нужно разведать места под аварийные посадочные площадки. Сколько всего…
– Ладно-ладно, хватит. – Возможно, Доржи даже догадывался, какого рода информация меня интересует, но разве могло всё быть так просто? – Бубнов был уверен в предательстве новичков?
– Этого я не знаю. В любом случае Акмар сам виноват в своей судьбе, если ты хотел об этом спросить. Бубнов изначально не хотел его мочить. В нашей же верности он не сомневается, другое дело, что он не хочет… скажем так, заставить нас преждевременно паниковать. Так что не паникуй.
– Бубнов посвящает Сэнду во все дела команды?
– Нет, он ему практически ничего не сообщает. Даже больше – от нас требуется вообще не отсвечивать и, взрывая всякие склады, мы испытываем терпение работодателя. Это я образно сказал, относительно большинства наших дел он не в курсе. В том числе и крайнего.
– А тебя-то самого устраивает, что мы работаем на правительство?
– Не то чтобы очень. Слишком много рисков. Жаль, что Бубнов понимает, что я всё понимаю. Без его присмотра мне жилось бы свободнее.
– Уж не о побеге ли из команды ты задумывался?
– Не совсем. Но думал, да. Как и Инес. Как и ты. Да даже Двадцатка, я полагаю. Сие очевидно, для Бубнова, по крайней мере, точно. Это одна из причин скрывать риски от нас. Но пока – это я тебе как самый осведомлённый человек после капитана в команде говорю – ссаться не с чего. Всё сейчас в рамках разумного – капитан катает меня по этому проклятому космосу почти четыре года и ещё ни разу он не подвергал мою жизнь бессмысленной опасности. Пока я верю в его благоразумие, я верю ему и как человеку.
– О как. Ну, с последней мыслью не могу не согласиться. А что с предыдущим заказчиком?
– Ничего. С ним Бубнов работал сам, в одиночку. Я не при делах.
– Есть какие-то гарантии, что он нас не найдёт?
– Мой дорогой друг, гарантирована только смерть.
Я замолчал, пытаясь вспомнить ещё хоть что-то, в чём меня мог просветить Доржи. Но он взглянул на висевшие на стене часы и заторопился.
– Ну в таком случае, всего наилучшего.
– Да погоди ты!
– Нет, ваше время истекло. Будьте здоровы.
Похоже, оставлять меня в противоречивых раздумьях входит у него в привычку. Чёрт, неужто настолько очевидно, что я подумывал о побеге из команды Бубнова? Хотя тут нужно просто сложить два и два – для таких, как мы, работа с правительством, без разницы какого уровня, в девяти случаях из десяти заканчивается кидаловом. И ладно они просто не заплатят – чаще всего, как только контрабандисты выполняют работу, от них избавляются. Поэтому Бубнов никогда не брал работу такого плана. До этого момента.
Проблемы облепляют меня подобно москитам. Уже после ухода Доржи я начал задумываться о том, стоили ли его ответы моего согласия на участие в этой авантюре.
Глава четырнадцатая. Яблоки со шкварками
– Где Бубнов?!
Я проснулся от звука открывшейся двери, а последующая реплика заставила открыть глаза, дабы попытаться определить источник шума. Как оказалось, мой сон прервал нагло вломившийся Сэнду. В этот раз в комнате не было ни Двадцатки, ни Доржи, и прошлым вечером я чрезвычайно радовался тому, что буду спать в одиночестве. Вот только мерзкий бюрократ уничтожил мою надежду безмятежно продрыхнуть до обеда.
– Другая комната. Что случилось?
Чиновник проигнорировал мой вопрос и исчез. Из коридора донёсся звук распахиваемой двери. Спустя пару неразборчивых реплик я смог различить голос капитана, который становился всё громче и громче. Разорались с утра пораньше, чёрт вас дери. Я закрыл голову пахнущей постельными клещами подушкой, но даже сквозь неё различал обрывки фраз: «Немедленно… сам иди… никого нет…»
Так же слышались отдельные слова на амтрунийском от Сэнду, но без наушника я не понимал, что именно он говорит. По тону было похоже на ругань.
Найдя силы предпринять какие-то телодвижения и посмотреть на экран БПК, я, огорчённо вздохнув, вновь вжал подушку в голову. По местному времени было раннее, даже слишком раннее, утро. Настолько раннее, что его можно было назвать поздней ночью, хотя лучи светила, пытающиеся проникнуть сквозь занавешенное простынёй с кровати Доржи окно, были не согласны с последним тезисом.
– Команда, подъём!!! – крик капитана пробил подушку и вонзился мне в мозг. Ну вот какого чёрта там случилось?
Проклятая дверь снова открылась, на этот раз от пинка Гнидого. Он стоял в расстёгнутых штанах и спешно напяливал верхнюю одежду.
– Быстро, быстро, быстро! – коновал подскочил ко мне, сдёрнул одеяло и бросил его прочь. – У нас пара минут, хватай ствол.
После этого он выбежал из комнаты. Я со всей возможной скоростью оделся, с трудом натянул ботинок на протез – пока навык ещё не выработался, вставил наушник, распихал клинки и магазины по местам, засунул в кобуру 14-миллиметровый и, подумав, прихватил дубинку. Заворачиваясь в полюбившуюся сетчатую накидку, я вывалился в коридор. Там уже стояли Гнидой и капитан. Последний, увидев меня, заорал в одну из комнат.
– Инес, иди хоть голой, только ствол возьми!
Через пять секунд она вышла из комнаты. Примечательно было отсутствие на её торсе одежды, кроме лифчика и распахнутой куртки. По ходу движения она пыталась засунуть свой пистолет в кобуру, но координация после сна ещё не восстановилась.
– Всё, бегом!
Мы поспешили за капитаном, который припустил так, словно его в зад ужалили. Под недовольные комментарии других жильцов мы высыпались из подъезда. Бубнов впрыгнул в заведённую машину, что стояла около здания. Я, Гнидой и Инес полезли на заднее сиденье. Как только за последней захлопнулась дверь, машина взвизгнула покрышками и погнала по кривой улице. Вместе с этим заговорил Сэнду, занимающий место водителя.
– Вроде успеваем, они даже не должны знать о нас.
– Эй, объясните, что за паника? – Инес наконец застегнула куртку и теперь поправляла остальную одежду.
– Рейд на легионеров. Ячейку срисовали только вот, мы ближе всех, – капитан говорил с ней, одновременно судорожно тыкая в БПК.
– Мы вроде как не силовики.
– У них все заняты. Мы будем там быстрее.
– А какого рожна тут я, а не Флюгер и Двадцатка?
– Флюгер на деле. Двадцатка в борделе.
– Начальник недоделанный! – Сэнду говорил отрывисто и, по обыкновению, раздражённо. – На каком деле, а? На каком деле, тебе заплатили за то, чтобы ты всякой ерундой не страдал и не сорвал нам сроки.
