Глава двадцать шестая. Молчание – золото
На подходе к резиденции и столь желанному душу меня встретила Инес. Она сидела на одной из заплёванных покосившихся лавочек, предусмотрительно подстелив под себя пакет и, судя по виду, откровенно скучала. Повинуясь её призывному жесту, я подошёл.
– И чем ты тут занимаешься посреди ночи?
– Караулю.
– Что, интересно знать?
– Во-первых, Бубновскую паранойю, а во-вторых, одного придурка, нарушившего приказ. Капитан ждёт тебя в баре.
Чёрт. Надо бы предоставить убедительную версию своего отсутствия.
– Понял. Только сбегаю переоденусь.
– Не сбегаешь. Он сказал что-то вроде: «Если этот спортсмен попытается ещё и заныкать свой клоунский прикид, я ему его шмотки запихаю туда, куда не светит солнце».
– Я уверен, он сказал не это.
– Но посыл был именно такой.
– В квартире кто?
– Как минимум Флюгер и шизанутая.
Чёрт, чёрт, чёрт.
– А ещё заявил, что чем ты быстрее придёшь, тем лучше для тебя.
– Так и сказал?
– Посыл тот же.
Делать нечего. Я повернул к бару, постаравшись забыть о засыхающих пятнах грязи на одежде и о том, сколько микроорганизмов обитало в той луже, а также сколько из них переселилось на меня. Предварительный поиск оправданий успеха не принёс, и я зашёл в бар с совершенно пустой головой.
Всё тот же столик. Наверное, бармен уже запомнил нашу компанию. Рядом с капитаном за столом сидел Гнидой, перед которым стояла пара прозрачных бутылок.
– Вечер добрый. Звали? Я пришёл. Слушай, Гнидой, у тебя же в печени дырень была, как ты так много бухаешь? Не отвалится печёнка-то?
– Протянет ещё полгода. А ты садись-садись.
Его голос не предвещал ничего хорошего. Как и тяжёлый взгляд Бубнова, заговорившего следующим.
– Идиота кусок. Было сказано не вылазить?
– Было, но…
– Говно! – зло перебил Гнидой. – Где ты там шлялся, засранец?
Идей или убедительных оправданий у меня всё ещё не было. Ситуация вырисовывалась скверная и в ней было главное тянуть время до того момента, пока в голову не придёт нормальное объяснение. Ну или не настанет конец времён.
– Прошвырнулся на пару кварталов. Переоделся, чтобы местным в глаза не бросаться.
– Ян, тебе кто-нибудь говорил, что ты хорошо врёшь?
– Нет.
– Тогда почему ты продолжаешь это делать?
Я не нашёл, что ответить.
– Сними-ка куртку.
Чёрт. Потянувшись к молнии, я заметил, что кусок бинта, закрывающего ожог, выглядывал из-под рукава. Просто чудесно, я прокололся везде, где только мог.
– Просто прошёлся, значит? – голос Гнидого, после того как он увидел забинтованную руку, стал ещё более ядовитым. – Мы тут ныкаемся вообще-то, не отсвечиваем. Ну и что с тобой делать, болезный? Руку сломать или зарплаты лишить?
– Ян.
– Капитан?
– Отсоедини ногу.
– Прошу прощения?
– Жду.
Ясно. Бубнов хочет лишить меня физической возможности отлучаться из резиденции. Вот только я этого позволить себе не могу как минимум потому что дал слово участвовать в авантюре Доржи.
– Капитан, может, обойдёмся без этого? Ну, там, обговорим детали…
– Отсоедини протез или я сломаю тебе ногу.
В его тихом голосе я не обнаружил ни намёка на шутку и поэтому полез отсоединять протез. В том, что Бубнов способен прямо тут, в баре, исполнить угрозу, я не сомневался. Но действо было прервано, кто бы мог подумать, появлением Доржи. Первый раз за все эти дни я был искренне рад его видеть. Он вошёл и спешно подсел к нам, тут же начав быстро говорить.
– Подставную хату спалили, там сейчас силовики, по ходу по наводке.
Интересно, о какой именно хате они говорят? Впрочем, эта информация полностью завладела капитаном, что позволило мне начать тихонько прикручивать ногу обратно.
– Что было? В двух словах.
– Пришли, постучались. Я открыл, там эти фиолетовые гамадрилы. Ну я сказал, что сантехников не вызывал и захлопнул дверь. Пока они её выносили, свалил через окно и сюда, дворами.
– Плохо, фра, отвратительно. Гнидой, работаем по плану. – Капитан взял БПК, нажал пару кнопок, и я почувствовал, как на мой компьютер пришло сообщение. – Доржи, бери деньги, Флюгера и Яна, заберёте снарягу. Гнидой, с Инес – за вторым фургоном. Времени – час.
– Бубнов, из фургона роботы не выгружены, – сказал Доржи.
– Так выгрузи, болван! Всё, побежали.
Минут пять спешных сборов. Ещё столько же на то, чтобы я, Доржи и Флюгер выгрузили из фургона два деревянных ящика, габаритами напоминавшие гробы, после чего, оставив подтянувшуюся Двадцатку сторожить оставленный во дворе груз, мы рванули по кривым улицам города. Вёл Доржи, попутно копаясь в БПК, и поэтому половину вопросов он игнорировал, но из его обрывочных фраз стало понятно, что бандосы Ангела нашли нас, и теперь мы должны нанести удар до того, как нас сомнут. Короче говоря, случилось именно то, чего боялся Гнидой.
– Эй, вы двое, – обратился к нам с Флюгером Доржи. – По имени друг к другу не обращаться, с торгашами не разговаривать. Ян пока будет Первым, Флюгер Вторым. Ясно? Хорошо.
Вскоре мы приехали к какому-то строению. Темнота мешала оценить внешний вид района, но сомневаюсь, что он отличался от виденных мною ранее унылых пейзажей. Въехав в ворота гаража, являвшегося частью здания, мы вышли из машины. Тут находился другой фургон, значительно больше нашего, подле которого стоял дрыщ в коротком плаще и пара мордоворотов, выполнявших ту же функцию, которую у нас выполнял Флюгер.
Теперь – пара минут переговоров, в течение которых Доржи и дрыщ активно общались на засорённом сленгом амтрунийском, а мы с Флюгером недружелюбно смотрели на мордоворотов, отвечавших нам тем же. Обычное дело, разве что я на фоне Флюгера выглядел несерьёзно, даже потешно.
Придя к какому-то итогу в диалоге, Доржи вернулся к фургону, взял кейс с кнарфами и продемонстрировал содержимое оппоненту, после чего закрыл его и поставил на пол. Дрыщ удовлетворённо пробурчал что-то и дал знак мордоворотам.
– Первый, проверяй всё, что можешь, чел мутный, как гнойная моча.
Видимо, барыга всеобщего не понимал или притворялся, что не понимал – реплика вызвала лишь вопросительный взгляд, оставшийся без ответа. Амбалы начали выгружать коробки со снаряжением, мы с Флюгером начали их проверять.
– Пять противоосколочных плащей, синие.
– Есть.
– Лёгкие бронежилеты, три.
