Пока капитан вёл отсчёт, я сел на пол своей каюты и огляделся. Мала, но чего можно было ожидать от федерального судна. Койка, шкаф, прикроватная тумбочка, стол, стул. Большего желать было бы наглостью, но вообще-то я бы не отказался от холодильной камеры. И пусть тут из алкоголя только спирт Гнидого, никто не помешает захватить мне с дюжину бутылок на следующей планете. Наверное.
– Десять.
Морально готовлюсь к предстоящему. Вот и прыжок. Всё прошло так же, как и обычно, но легче от этого не было.
Послышался истошный крик. Это проснулся Сэнду. Я начал одеваться – сон остался далеко отсюда, за много световых лет. От одежды уже порядком воняло – нужно постирать. Займусь этим, как только наш чиновник перестанет орать.
Выхожу из каюты, иду в медотсек, на крики. Там меня встречает достаточно забавная картина. Главное действующее лицо – Сэнду – размахивает медицинскими ножницами, которые, видимо, стащил у Гнидого. Эскулап и капитан обступили его и постепенно приближались, остальные с интересом наблюдали за развитием событий.
Сэнду был гол, да к тому же не в лучшей форме, он всё-таки только из отключки вышел. Его противники особой поспешности не проявляли, и на то были причины. У Гнидого таковой был сочащийся кровью порез на ладони, а у Бубнова – похмелье, придававшее его лицу измождённый вид.
– Подонки! Ублюдки! – вопил Сэнду, размахивая ножницами.
Он сделал выпад, надеясь достать капитана, но тот исхитрился выбить ножницы из рук нагого пижона, на которого сразу накинулся Гнидой.
– Не вырубай его! Нет! – рявкнул Бубнов, видя, что в бледных пальцах коновала мелькнул шприц.
Вдвоём они скрутили его, и эскулап таки сделал пациенту укол, но другим шприцом. Сэнду ещё немного побрыкался и расслабился.
– Мрази, сдали меня, паскуды, федеральные подстилки… – лепетал он заплетающимся от дозы успокоительного языком.
– Федерал мёртв.
– Мёртв?! Они же найдут нас, найдут нас всех…
– Успокойся ты! – твёрдо сказал Бубнов. – Пока они твоих боссов достанут…
– Достанут, всех достанут! – не переставал причитать Сэнду, теряя в моих глазах остатки уважения к своей напыщенной персоне. – Их будут трясти, пока не вытрясут всё, вообще всё!..
– Сэнду, фра! – Бубнов встряхнул его так, что отчётливо хрустнули встающие на место позвонки. – Мы сделаем дело, получим деньги, и вы все свалите на другую планету! Никакие федералы вас там не найдут!
– Но… Но!.. Я же…
Мне это надоело. Веселье закончилось, осталось только выяснение отношений и планирование лишённого надежд будущего. Я пошёл в столовую, за мной увязался Доржи. Он точно взял за привычку по возможности портить мою трапезу своими разговорами.
– Слушай, Ян, а куда Бубнов людей-то везёт? Капсулы эти…
– Как обычно, не? Либо на экспресс-пересадку органов, либо на фермы стволовых клеток.
– Последний пункт назначения – планета Оборонного щита.
– И что?
– Какие, чёрт их дери, фермы стволовых клеток на такой планете?
– Тогда пересадка.
– Какого лешего ты исполняешь? Подсос Гнидого вроде тебя должен быть в курсе, что стазис несовместим с экспресс-пересадкой.
– Чего докопался? Ну иди у капитана спроси.
– После того как Флюгер слиток стащил? Ага, сейчас, побежал. Ладно, шут с тобой, конечно, но ты же сам хотел в этом разобраться.
– Мне, Доржи, – я вздохнул, уставился на него и медленно отчеканил: – Абсолютно всё равно что будет с этим грузом, плевать, что там задумал капитан и насрать, чего хочешь добиться ты. Отстань. Я ем.
Доржи разочарованно замолчал, забрал из холодильника мультизлаковый хлебный брикет и удалился. Я спокойно начал трапезничать.
Спустя ещё один прыжок – на расчёт этого ушло часов двадцать – Сэнду приспичило проинспектировать груз. Дела у меня были, но с ними можно было немного повременить, так что я, сидя в кузове пикапа, созерцал, как уже, наверное, бывший чиновник, растерявший половину своих пижонских шмоток, пересчитывает стазисные капсулы. Они были ощутимо меньше спас-капсул, что было логично – им не нужно было лететь через космос бог знает куда.
Видимо, моя безмятежность оскорбляла Сэнду, поэтому он приказал мне вытаскивать капсулы из контейнеров, которые мы с Двадцаткой припёрли на фуре, и складывать их штабелями. Сам чиновник грязной работы не чурался, поэтому после прихода остальной команды, исключая Бубнова и Пакс, которые тухли на мостике, тоже подключился к перетаскиванию капсул.
Ворочая тяжести, я возвращался к мысли, что важных дел хватало и без дополнительных развлечений, выдуманных Сэнду. Нужно было поесть, поспать, восстановиться после Амтруно. Заодно перебрать снаряжение, почистить оружие, особенно сферошлетт. Ещё хорошо бы подготовить все наши стволы к дальнейшему использованию, но этим, наверное, Двадцатка займётся, как закончит потрошить роботов.
Но свалить не получилось бы, так что пришлось гнуть спину, ворочая эти гробы. Удивительно, но из всех капсул – кажется, всего в грузовом отсеке их насчитывалось в районе полутора или двух сотен – только четыре оказались повреждены критически. Люди в них умерли, но они хотя бы не страдали. Было ещё несколько капсул, которым просто повредило кожух и теперь они съехали со своих мест, угрожая бухнуться на пол или ещё куда. Их мы вытаскивали из штабелей и размещали отдельно, опирая на стену. Когда я отряхнул от металлических и пластиковых осколков одну из капсул – то ли десятую, то ли пятнадцатую по счёту, я увидел знакомое лицо.
– Чего застыл? Взяли, понесли. – Из ступора меня вырвал голос Гнидого.
Я спохватился, подхватил стальной саркофаг и понёс его к другим. Но когда металл стукнулся о металл, и Гнидой отвернулся, я прильнул к открывшемуся после снятия изуродованного кожуха окошку.
Нет, этого не может быть. Смысл торговли людьми, которой наша команда периодически занималась, ещё и в том, что человека, которому не повезло очутиться в нашем грузовом отсеке, нельзя отследить, нельзя найти. Это бездомные бродяги, люди без документов, незаконные эмигранты и прочие подобные индивиды. А человека, который был в этой капсуле будут искать, точно будут. Или всё же нет? Как вообще она могла здесь оказаться?
– Эй, ты чего там застрял?
– Иду-иду.
Я бросил прощальный взгляд, убеждаясь, что мне не показалось. Да, сомнений быть не может – это именно та женщина-врач, которая сообщила мне о запрете галибата на Амтруно.
Глава сорок шестая. С небес на землю
– В смысле нет названия у корабля? – одновременно спросили мы с капитаном.
– Его после прибытия сразу же списали, на нём не летал никто, – сказал Сэнду и зевнул. – Сам назови.
После этой реплики, адресованной Бубнову, чиновник удалился в свою каюту, коротать время за бутылкой медицинского спирта. Прошло около недели нашего пребывания в космосе, и Сэнду, кажется, привык к прыжкам. Хотя слово «привык», тут не уместно – лично я не смог этого сделать до сих пор. Скорее смирился.
