Но сказать легче, чем сделать. Одна неделя сменялась другой, а Дэн и близко не подобрался к разгадке, хотя изобретал множество предлогов, чтобы обзвонить друзей Молли и выведать у них информацию. Но никто не мог вспомнить, чтобы сестра Фэб с кем-то встречалась. Он не постеснялся допросить собственных детей, но результат остался тем же. Устав от бесплодных попыток докопаться до правды, он в отчаянии нанял детектива, благоразумно забыв сообщить об этом жене, которая наверняка посоветовала бы ему не лезть в чужие дела. И что же он получил? Огромный счет, но ни одного факта. Таинственный любовник как сквозь землю провалился!
В середине января Фэб и Дэн повезли ребятишек на уикэнд в Дор-Каунти, покататься на снегоходах. Они звали и Молли, но та сказала, что должна срочно сдать статью для «Чик». Дэн понимал, что она просто избегает его, не желая выслушивать очередную лекцию.
В субботу он только привел Эндрю со двора, как Фэб прибежала в раздевалку, где они снимали сапоги.
— Ну что, здорово было, хрюшка-ватрушка?
— Очень!
Дэн с широкой улыбкой наблюдал, как Эндрю в одних носках летит по мокрому полу прямо в расставленные руки матери, как всегда, когда разлучался с кем-то из родителей больше чем на час.
— Я рада, — прошептала Фэб, зарывшись носом в его волосики. — А теперь беги на кухню, поешь. Сидр горячий, так что попроси Тесс налить тебе. Сам кувшин не трогай.
Эндрю умчался. Дэн решил, что Фэб выглядит на редкость соблазнительной в золотистых джинсах и мягком коричневом свитере. Он потянулся было к жене, но та показала желтую квитанцию — из тех, что выдают при оплате кредитной карточкой.
— Я нашла это наверху.
На бланке стояло имя Молли.
— Это чек из маленькой аптеки в соседнем городке, — пояснила Фэб. — Обрати внимание на число.
Дэн с недоумением пожал плечами, не понимая, что насторожило жену.
— И в чем дело? Число как число.
Фэб бессильно прислонилась к стиральной машине.
— Дэн, как раз в это время здесь жил Кевин.
Кевин покинул уличное кафе и побрел по Кэрнс-Эспленейд к своему отелю. Теплый февральский ветерок весело теребил листья пальм и раскачивал яхты в гавани. После пяти недель плавания с аквалангом в Коралловом море в обществе акул, предпочитавших держаться поближе к северной оконечности Большого Барьерного рифа, приятно вновь приобщиться к цивилизации.
Город Кэрнс на северо-восточном побережье Квинсленда был избран штаб-квартирой экспедиции ныряльщиков, и, поскольку в нем имелись неплохие рестораны и несколько пятизвездочных отелей, Кевин решил пожить здесь еще немного. К тому же Чикаго далеко и почти нет риска налететь на очередного оголтелого болельщика «Старз», жаждущего узнать, почему он очертя голову врезался в двойное прикрытие в самом конце четвертого периода матча чемпионата АФК, тем самым лишив команду возможности победить в финале Суперкубка. Никто ведь не поверит, что даже приключения в обществе премилой компании акул не заставили его забыть случившееся.
Местная шлюшка в топике, больше напоминавшем широкий лифчик, и предельно узких белых шортах окинула его призывным взглядом, сопровождаемым столь же манящей улыбкой:
— Эй, янки, гид не требуется?
— Спасибо, не сегодня.
Она разочарованно поджала губы. Ему, наверное, стоило бы подхватить ее под руку, но отчего-то тоска брала при одном виде размалеванной мордочки. Правда, он точно так же уклонялся и от не слишком тонких намеков и недвусмысленных авансов белокурой аспирантки, исполнявшей обязанности кока на их яхте, но тут по крайней мере все было понятно — он всегда старался держаться подальше от чересчур образованных заносчивых особ.
Он совсем забыл, что сейчас в Квинсленде разгар сезона дождей, и удивился, когда первая капля ударила его по носу.
Придется немного позаниматься в тренажерном зале отеля, переждать ливень, а потом зайти в казино.
Кевин поднялся к себе в номер, переоделся в спортивный костюм и, услышав оглушительный грохот, удивленно приподнял брови. Что, черт побери, могло стрястись?
Он не спеша подошел к двери, повернул ручку и…
— Дэн?! Что ты здесь…
Фраза осталась неоконченной. Кевин успел увидеть внушительный кулак, летящий прямо ему в челюсть, прежде чем все померкло.
Он пошатнулся, отлетел назад и, наткнувшись на угол дивана, рухнул как подкошенный, но довольно быстро опомнился и вскочил.
Волна адреналина захлестнула его, жаркая и неукротимая.
Он уже размахнулся, готовый ответить Дэну достойным ударом, но все же помедлил. Не потому, что боялся ударить босса. Просто при одном взгляде на искаженное яростью лицо Кэйлбоу Кевин понял: случилось что-то ужасное. Немыслимое.
Поскольку Дэн ни словом не упрекнул его за ту злосчастную игру, проявив куда больше понимания, чем заслуживал Кевин, было ясно, что дурацкий опрометчивый пас тут ни при чем.
Не в его характере было покорно сносить оплеухи, но он заставил себя опустить кулаки.
— Не мешало бы тебе объяснить, что к чему. И не дай Бог, доводы окажутся недостаточно вескими.
— Ублюдок! Неужели воображал, что тебе это сойдет с рук? — с презрением прошипел Дэн.
Кевину стало не по себе.
— С рук? Ты это о чем?
— Значит, тебе все до лампочки?! — взорвался Дэн.
Кевин молчал, ожидая разъяснений. Дэн шагнул вперед, брезгливо скривив губы.
— Почему не сказал мне, что жил в моем доме не один? Тогда, в декабре?!
На лбу Кевина выступил холодный пот.
— Не думал, что должен об этом сообщать, — ответил он, тщательно подбирая слова. — Посчитал, что Дафна сама решит, говорить вам или нет.
— Дафна?!
Ну нет, с него довольно! Сейчас он ему покажет!
— Я не виноват, если твоей спятившей свояченице вздумалось объявиться там в самое неподходящее время!
— Ты даже не знаешь ее имени!
Дэн принял боевую стойку, словно готовясь снова атаковать, и Кевин, вне себя от злости, почти надеялся, что так и будет.
— Какого черта! Она назвалась Дафной!
— Ну да, как же! — уничтожающе фыркнул Дэн. — Так вот, ее зовут Молли, сукин ты сын, и она беременна от тебя!
Кевин дернулся, словно пропустив очередной удар в челюсть.
— О чем ты?!
— О том, что по горло сыт гениями от спорта, воображающими, будто сам Господь дал им право разбрасываться незаконными детьми, как мусором!
К горлу Кевина подкатила тошнота. Когда он позвонил, она уверяла, что никаких последствий быть не может. И все время переговаривалась со своим дружком!
— Мог бы по крайней мере иметь совесть и натянуть гребаную резинку!
