— Пойду лучше в пляжный магазинчик.
— Там такая дешевка!
Молли приподняла недорогие очки.
— У меня довольно непритязательные вкусы.
Кевин с любопытством посмотрел на нее:
— Надеюсь ты не из тех скупердяек-миллионерш, считающих каждый цент?
Подумав немного, Молли решила открыть карты. Пора ему узнать, кто она на самом деле, пусть окончательно уверится в ее безумии.
— Честно говоря, я не мультимиллионерша.
— Странно. Ни для кого не секрет, что ты наследница Берта Сомервиля.
— Да, но… — Молли осеклась.
— Почему мне кажется, что сейчас прозвучит нечто из ряда вон выходящее, иначе говоря — очередной идиотизм? — спросил Кевин.
— Думаю, зависит от того, как на это посмотреть.
— Валяй, я все стерплю.
— Я нищая. Ясно?
— Нищая?
— Да. Но ты все равно не поймешь, даже не пытайся.
Она отвернулась и отошла. Где тут пляжная лавочка?
К ее удивлению, Кевин пошел следом. Молли раздраженно поморщилась. Противно видеть его неодобрительную гримасу, но чего ожидать от мистера Я-Иду-Праведным-Путем, который мог бы служить образцом для всех взрослых детишек священнослужителей, хотя сам этому противился.
— Ты успела профукать все денежки, верно? Поэтому и живешь в такой дыре?
— Нет, не профукала! — возмутилась Молли. — Пошиковала немного в первый год, но поверь, оставалось еще достаточно.
Кевин взял ее за руку и потащил на тротуар.
— Что же случилось?
— Тебе что, делать больше нечего, кроме как привязываться ко мне?
— И все же? Неудачные инвестиции? Вложила все, что имела, в ферму по производству вегетарианского крокодильего мяса?
— Сейчас умру от смеха.
— Появилась на бирже в розовых шлепанцах с кроличьими ушами?
— Нет! — прошипела Молли, останавливаясь перед пляжным магазинчиком. — Поставила все свои денежки на последнюю игру «Старз», а какой-то кретин продул ее, врезавшись в линию обороны.
— Удар ниже пояса.
Молли перевела дыхание.
— Вообще-то несколько лет назад я все отдала, но ни о чем не жалею.
Кевин удивленно приоткрыл рот, но тут же рассмеялся:
— Вот так — взяла и отдала?
— У тебя неприятности со слухом?
— Да нет, просто очень уж… лучше скажи правду.
Молли смерила его уничтожающим взглядом и вошла в магазин.
— Надо же! Видно, ты так и сделала, — поразился он, догоняя ее. — И сколько там было?
— Значительно больше, чем на твоем счете, сынок, так что не возникай.
— Ну же, — подначивал он, ухмыляясь, — мне-то ты можешь сказать.
Молли направилась к полкам с обувью, но тут же пожалела об этом: одни пластиковые шлепки всех цветов радуги.
— Больше трех миллионов?
Молли, проигнорировав вопрос, потянулась к самым простым: омерзительной безвкусице с серебряными блестками, вклеенными в ремешки.
— Меньше трех?
— Какое тебе дело? Убирайся, не приставай.
— Если скажешь, я поведу тебя в бутик и ты сможешь расплатиться за все покупки моей кредиткой.
— Заметано.
Она отшвырнула шлепки с серебряными блестками и двинулась к двери. Кевин забежал вперед и почтительно пропустил ее на улицу.
— Неужели не хочешь поупираться немного, хотя бы для приличия, чтобы не ранить свою гордость и ублажить самолюбие?
— А ты видел те уродливые шлепанцы? Кроме того, я знаю, сколько ты загреб в прошлый сезон.
— Какое счастье, что мы подписали брачный контракт! Подумать только, а я-то думал, ты защищаешь от посягательств свое состояние. Дьявол меня побери, каких только сюрпризов не преподносит нам жизнь! Оказалось, что в опасности мои денежки! — Его улыбка стала еще шире. — Кто бы мог подумать!
Он слишком уж упивался открытием, поэтому Молли решила немного его осадить:
— Бьюсь об заклад, что выпотрошу твою кредитку за полчаса.
— Так чуть больше или меньше трех миллионов?
— Скажу, сколько осталось, когда покончу с покупками. — Молли улыбнулась престарелой чете.
— Если соврешь, отберу все.
— Тут, случайно, нигде нет зеркала, у которого ты мог бы пока полюбоваться собой?
— Никогда не думал, что женщина способна так быстро потерять голову от моей неотразимой внешности.
— Все твои женщины без ума от твоей неотразимой внешности. Правда, при этом делают вид, что их привлекают твой ангельский характер, душа и ум. Особенно ум.
— Клянусь, тебе давно следовало бы задать трепку.
— Боюсь, ты не тот мужчина, которому это суждено сделать.
— Боюсь, дорогая, что ты настоящее дьявольское отродье.
Молли усмехнулась и исчезла за дверью. Четверть часа спустя она появилась вновь с двумя парами босоножек и, торжествующе нахлобучив очки на нос, заметила в руках Кевина яркий пакет.
— А что ты купил?
— Тебе нужен купальник.
— И ты…
— Да. Пришлось прикинуть размер на глазок.
— А какой фасон?
— Господи, да если бы кто-то купил подарок мне, я был бы на седьмом небе, а не стал бы подозрительно щуриться и задирать нос.
— Если это мини-бикини, я немедленно его верну.
— Неужели я стал бы оскорблять тебя подобным образом? — возмутился Кевин, — Да ты просто других фасонов не знаешь. Уверена, твои подружки только в таких и щеголяют.
— Пытаешься заговорить мне зубы? Не выйдет.
Они прошли мимо кондитерской в крошечный скверик — всего лишь несколько кустов гортензии да пара скамеек.
— Вот и удобное местечко, Дафна.
Он усадил ее на скамейку и устроился рядом, вытянув руку на спинке, так что плечи их почти соприкоснулись.
— А теперь поведай мне о своих денежках. Разве тебе не пришлось ждать до двадцати одного года, чтобы наложить на них лапки?
— Да, но я все еще училась, а Фэб не позволяла мне взять оттуда ни цента. Грозилась, что, если я начну распоряжаться деньгами до окончания университета, ей придется подать на меня в суд.
— Ничего не скажешь, ума ей не занимать.
— Они с Дэном держали меня на коротком поводке. Так что, когда я наконец получила диплом и она ввела меня в права наследства, начались счастливые деньки. Я делала все, что полагается богатым дурам: купила машину, переехала в роскошную квартиру, бегала по магазинам, обзавелась дорогой одеждой. Но постепенно сладкая жизнь потеряла свою привлекательность, и я едва не умерла от тоски.
