– Ты подумала о последствиях? Ты не смогла справиться, и поэтому на кону судьба всего мира?
– Я – резина, а ты – клей, Ронан Линч, – ответила Хеннесси. – Что довольно забавно, ведь Брайд – часть тебя, но он все равно более прав, чем ты. Ты продолжаешь мыслить, как несновидец. Что ж, по крайней мере, я рассуждаю, как фальсификатор, – она указала ему за спину.
Ронан едва успел оглянуться и заметить стоявшую там Хеннесси с еще одним серебряным шаром в руке. Этот казался даже сильнее, чем тот, что был у первой Хеннесси. Он не просто лишал восприятия. А накрывал одеялом небытия. Шумоподавляющим, звуконепроницаемым, расслабляющим, рассеивающим краски, вычеркивающим из жизни, и его птицы были нацелены не на ту Хеннесси и не на тот шар, и… Хеннесси проснулась посреди комнатки чайного домика.
– Лилиана, – сказала Кармен Фарух-Лейн.
– Знаю, – отозвалась Провидица.
Они обе смотрели на маленький серебряный шар, зажатый в парализованных руках Хеннесси. Женщины не видели, как он появился. В этот момент их сознание исказилось и обратилось внутрь себя. Одна часть мозга пыталась доказать, что шар всегда там был. Другая настаивала, что это не так.
Правило объектов сновидения звучало так: если что-то сработало во сне, то сработает и в реальной жизни.
Шар Хеннесси сработал во сне.
И сработал в реальной жизни.
В этот не по сезону погожий день последствия сказались мгновенно.
То тут, то там с неба сыпались присненные птицы, они отскакивали от ветровых стекол и падали на тротуар, где, не успев прийти в себя, засыпали. Присненные псы, к большому удивлению их владельцев, внезапно погружались в сон прямо посреди собачьих площадок.
Няня, толкавшая коляску перед реконструированной церковью в центре Бостона, вдруг обнаружила, что качает ребенка, которого невозможно разбудить.
Социальные сети взорвались сообщениями об отключениях электроэнергии по причине таинственным образом заглохших ветряных турбин.
В аэропорту Логан приземляющийся самолет промахнулся мимо взлетно-посадочной полосы и устремился в сторону залива. Авиадиспетчерская служба безуспешно пыталась связаться с неотвечающим пилотом, прежде чем переключить внимание на радиосообщения о других самолетах, падающих с неба по всему земному шару.
В душном школьном кабинете Мэтью Линч приложил руку к своей пылающей щеке.
– Ты в порядке, дружок? – спросила школьный секретарь.
– Простите, – пробормотал мальчик, а затем крепко заснул.
В квартире Диклана Линча хозяин апартаментов с удивлением наблюдал, как Лок внезапно замолчал на полуслове и упал на колени, два других Модератора незамедлительно последовали его примеру. В шоке Диклан бросился к пистолету, спрятанному под столом. Схватив оружие, он направил его на одного из трех оставшихся Модераторов.
– Что здесь происходит? – требовательно спросил Диклан.
Однако и остальные служители порядка уже покачивались, едва стоя на ногах. Они заснули прежде, чем он получил ответ.
Их сон стал ему ответом.
На площадке для пикника в Коннектикуте Брайд сел, стряхивая листья со своего тела и паутину воспоминаний из своего разума. Он сунул руку в карман серой куртки и взглянул на живительный магнит, который много недель назад украл у Лока.
Вещица оказалась не слишком мощной, но на первое время сойдет. Пока.
Затем он посмотрел на Ронана Линча, который все еще спал, покрытый одеялом из листьев.
– Проснись, – позвал он, однако Ронан не пошевелился.
На тротуаре перед квартирой Диклана стояла Джордан. Запрокинув голову вверх, девушка прислушивалась к вою сирен. На ее глазах на тротуар с удивительно тихим шлепком безвольно упала птица. Джордан присела на корточки рядом. Это оказалась красивая маленькая вещица, украшенная драгоценными камнями и абсолютно нереальная. Девушка мягко коснулась ее грудки.
Она не погибла. Просто крепко спала.
Сердце птички билось быстро-быстро.
Джордан почувствовала, как силовая линия ускользает прочь. Прочь от всего. Ощущение, словно воздух покидает комнату. Это напомнило ей тот давний случай, когда Хеннесси приснила целый океан воды в ванной комнате особняка. Именно тогда Джордан внезапно осознала, что существует во враждебном для нее мире. С океаном не поспоришь. Либо у тебя припрятан кислородный баллон, либо нет.
В конце тротуара распахнулась дверь жилого дома. На пороге появился Диклан в наполовину надетой куртке и с болтающимися в руке ключами. Джордан знала без слов, что он спешил к ней. Она легко прочла это по его лицу, по языку тела.
– Джордан, – произнес он. – Ты…
В конце улицы еще одна птица, большая птица, внезапно рухнула с неба, ударившись о лобовое стекло припаркованного автомобиля и заставив взреветь сигнализацию.
– Я не уснула, – удивленно сказала она Диклану.
Она чувствовала себя бодрой, как никогда прежде.
Это был воистину чудесный день.
Конец второй книги
Благодарности
Дэвиду: ты сопровождал меня, когда я на протяжении нескольких месяцев кропотливо планировала идеальное ограбление, а затем отбросила его ради совершенно другого, в котором на восемнадцать шагов меньше. Это метафора. Спасибо за метафору.
Саре: ты терпеливо держала холст, пока я швыряла в него краски, забрызгивая тебя, стены, пол, потолок, прохожих. А ты лишь вздыхала и протягивала мне еще один тюбик краски взамен той, что закончилась. Это метафора. Спасибо за метафору.
Эду: ты мой живительный магнит, детка. Это метафора. Спасибо за метафору.
