– Новый варщик поможет? – спросил он, когда дыхание более-менее пришло в норму.
– Не могу сказать точно, – ответил Кумар. – Но другого способа нет. Мы можем продать часть территории, отдать варварам клуб, дома на севере и улицу с девочками, но это…
– Это то же самое, что бросить оголодавшему льву крекер. Он отстанет, но ненадолго. Варвары пережуют откуп и снова оскалятся. Только к тому времени мы станем слабее. И деваться будет некуда.
– Именно, – Кумар кивнул.
– Что с пацаном?
– Питон ищет.
– И?..
– Пацан является участником Болотной лиги. Живёт там, но в городе больше не показывался. Питон предложил взять здание штурмом и пленить варщика.
– Нет, нет, нет, – Бита помахал указательным пальцем. – Не хватало мне ещё войны с жидкими. Скажи Питону, чтобы ждал!
– Время уходит.
– Ещё немного подождём, – ответил Бита и махнул рукой, приказывая Кумару убраться.
– Что будем делать, когда найдём его?
– Посадим в клетку и прикажем готовить круглые сутки! – Бита достал из ящика бутылку и грохнул дном о стол. – А если откажется, я лично вырежу ему глаза!
К обеду я успокоился. Разложил всё по полочкам и пнул под задницу панику. Вероятно, про меня спрашивал человек Розового. Придурок схлопотал по носу и позвал на помощь старшего. Хотели отомстить? Возможно.
А может, я зря парюсь, и это водитель-охранник меня искал? Тот мужик дважды скупил всю гербуху. Видать, понравилась. Соскучился и решил найти любимого барыгу. Отчасти я успокоил себя, но… Был и третий вариант – за мной пришли они. Не стоит их недооценивать.
Сражение с Томагавком и ультракачественная гербуха на счету одного и того же пацана не казались слишком подозрительными. Да и кто об этом знает? Пацаны из Аквариума? Они пообещали никому не рассказывать, но если проболтаются, то кому? Вряд ли у них есть связи с одарёнными, или крутыми, как их обозвал Шустрик.
С другой стороны, я оказался на их территории. То, что представлялось обыденным мне, для других могло бить тревогу. Подавать знак, словно выстрел из сигнальной ракетницы. Оказавшись в джунглях, человек видит то, что позволяют видеть дикие звери и хищники. Какое-то время он думает, что всё под контролем, пока не потеряет бдительность.
Два дня пролетели, как под копирку. Я тренировался, ел, лежал, спал. Дважды стоял в спарринге с Деном и один раз с Вадосом. Его ножевое затянулось. На коже остался широкий белый шрам, а внутри – злость к Медному. Вадос потихоньку нагружался и восстанавливал форму.
Из двадцати четырёх пакетов гербухи, которые притащили пацаны перед бойцовым днём, осталось приличное количество лишней смеси. Я частенько возвращался к ней.
Множество часов за алхимией позволили различить почерк варщика. Кем бы он ни был, он был либо ленив, либо плох. Вместо того чтобы добиться идеальных пропорций или сыграть качеством на слойности, он добавлял в смесь больше голубого ингредиента. Клиенты получали по мозгам, а одурманивающий и расслабляющий эффекты удерживали продажи. Работала привычка. Возможно, раньше гербуха была лучше, но со временем качество снизилось. Клиенты этого не замечали, потому что не пробовали другой.
Перед ужином я закрывался в инвентарной. Развлекался с ингредиентами, но не засиживался, чтобы не вызывать подозрений. В моём распоряжении было навалом коричневого, горка голубого, чуток бирюзы и крохи серого. Если сильно постараться, можно состряпать два пакета гербухи. Но со слойностью придётся мудохаться не один час. Игра не стоила свеч. К тому же… Развитие вторичных связей алхимии замедлилось почти до нуля. Я работал с одними и теми же ингредиентами, из которых получались одни и те же рецепты.
Повар, что весь год печёт один и тот же пирог, как и токарь, что точит одинаковую деталь, не станет профессионалом. Изготовит идеальный экземпляр? Да. Но первому окажется не по силам рассольник, а второму – работа с алмазным резцом. Так и со мной. Вторичные связи алхимии не появлялись, потому что я крутился на месте. Изучил свой кусок вдоль и поперёк. Выжал из него максимум. Но чтобы развиваться дальше, нужно взять новую заготовку. Достать из морозильника мясо, а не в очередной раз месить тесто…
Идея – отсидеться в Аквариуме – казалась хорошей. Первое время. Но чем больше я об этом думал, тем чаще сомневался. Если я не показываюсь в городе, значит испугался. Если испугался, значит было чего.
Предположим, что меня ищут они. Тогда моё затворничество – стопроцентное доказательство, что Сайлок – это и есть тот парень, который делал для них зелье в другом мире. Делаю вывод. Если я не покажусь на улице в ближайшее время, они придут сами. И что-то подсказывает мне, что стены Аквариума вместе с кодовым замком меня не спасут. Не спасёт Тренер, и не спасёт Дубль.
Предположим, что меня ищет Розовый или его крыша, или его босс. Сунусь на улицу – наткнусь на неприятности. Насколько серьёзно они настроены? Если пушку наставит тот крутой, что расспрашивал Шустрика, он выстрелит или тоже очканёт? Они хотят меня убить или расспросить про товар? Такую версию я тоже не отметал.
На третий день я сказал Тренеру, что хочу выйти в город, чтобы поработать. Долго ломал голову и сомневался, но всё же решил. Выбирал из двух зол. Надеюсь, выбрал меньшее.
Выйду в город. Если за мной следят они, то на время отведу подозрения. Если Розовый, буду быстро бежать и давать сдачи. Но лучше всего, чтобы это был охранник. Я продам ему пять пакетов гербухи, а заодно спрошу про ингредиенты. Где купить, кого спросить. Мужик работает с одарённым, может, чего подскажет…
Интерлюдия
В последнее время Медный очень плохо спал. Закрывал глаза и видел уродские лица надменных пацанов. Они смеялись ему в лицо, выкрикивали оскорбления и избивали быков. Раньше они боялись посмотреть в его сторону, сказать слово, а когда почувствовали силу, вскочили с ногами на кровать и распотрошили тумбочку. Загнали его в угол. Заставили заткнуться.
Медный нащупал в кармане раскладной нож и сжал его до боли в ладони. Дайте ему волю, и он порежет каждого мелкого засранца. Но начнёт с выскочки Сайлока. Уродца, из-за которого всё началось…
– Эй, босс! – бык с заячьей губой потрепал Медного за плечо.
– Чего?!
Медный сделал вид, что просыпается. Нельзя было показать бессонницу. Позволить думать о его слабостях. Шестёрки держались за Медного по привычке. Он плохо с ними обходился, но позволял наслаждаться властью. Он сказал, что они сильнее других. И они считали себя таковыми. Теперь ситуация поменялась. Быки просели. Смотрели на него с сомнением, поглядывали в сторону. Им ничего не стоило присоединиться к остальным. Поплюются, проглотят упрёки и примкнут к общей массе. Медный не мог этого допустить. В одиночку эту баржу не перевернуть…
– Он уходит…
– Понял, – прошептал Медный. – Утихни!
