Издали городок выглядел лучше, чем изнутри. Яркие рекламные вывески и фонари освещения оказались едва ли не единственными его достоинствами. Остальное с близи выглядело обшарпанным, покосившимся и убогим. Наполовину заселённые дома, битые окна, смятые вандалами автобусные остановки, перевёрнутые мусорные баки, пережившие лучшие времена магазины и бары. Пройдя пешком полгорода до вывески «Гостиница», я не встретил ни одного прохожего. Хотя, быть может, я слишком многого ожидал от провинциального городка в Нейтральных Землях. Как-никак ночь на дворе.
По дороге от горы, а затем по объездной на трассу каждые полчаса проезжали гружённые грузовики. Производство работало круглосуточно, да и сами грузовики выглядели чуть ли не новыми. Не было похоже, что добыча терпит тяжелые времена, тогда почему город выглядит таким бедным? Все деньги оседают в кармане у Крота?
В дверь гостиницы я долбил минут двадцать и начал сомневаться в её работоспособности, но заспанный старик-таки повернул замок.
— Чего?! — вылупился он.
— В смысле, чего?! — я ещё раз поднял голову и убедился, что правильно прочитал вывеску. — Это гостиница? Комнату можно снять?
— А! Да-да-да-да-да… — старик кивнул и поправил сбившуюся на животе рубашку, в которой я узнал подобие униформы. — Сто кредитов!
Сотка за конуру, которую мне предоставили, была чистой воды — обдираловом. В номере, хотя я обозвал бы его сторожкой или погребом, был холодно и сыро. Я упал на кровать прямо в одежде и даже не решился снимать рюкзак.
Настоящие хозяева комнаты запищали и заскрежетали когтями по доскам, поприветствовав меня. Мне пришлось выкачать из восприятия всю энергию, потому как я полчаса ворочался с боку на бок и не мог заснуть, мысленно отслеживая перемещения по комнате грызунов.
Хорошо хоть старик оказался болтливым. Мы перекинулись с ним всего парой фраз, пока он вёл меня к номеру, чего вполне хватило, чтобы узнать — где живет Острый Ким. К нему-то я и собирался наведаться через пару часов.
… … …
Ким жил в другом конце города, но на деле дорога к его дому заняла не больше десяти минут. На фоне серых пятиэтажек, его дом выглядел почти элитным жильём. Таунхаус на пять семей с собственным гаражом, крыльцом и участком для барбекю.
Ломиться прямиком в дверь я не спешил. Острый Ким оставался для меня загадкой, и я намеревался узнать о нём побольше. В придачу к дорогой недвижимости у Кима была крутая тачка (если сравнивать с тем хламом, что ездит по городу). Деньги у него водились, а значит обычной пешкой не назвать. Немало о нём говорили внешний вид и поведение. Пафосом попахивало, но не сказать, что он делал это намеренно. Ну и красная материя. В городе Хана одарённых с красной материей полно — каждый средний член братства — а в городе Горняков красная матери — это считай успех.
Под скрытностью я обошёл дом и заглянул в окна. Ким был в доме один. Он пил кофе и, судя по всему, собирался выходить. Тогда я проверил соседние квартиры на наличие крутых мужиков с материями — таких не оказалось. Не то чтобы я ждал, что на наш разговор сбегутся молодцы со дубинками. Нет. Просто хотел оценить место, в котором нахожусь. Хотел понять — таунхаус больше походил на пристанище братства или обычный жилой дом. Я склонился ко второму. Разве что в первой квартире нашёлся подозрительный мужик в трусах, татуированный с ног до головы, впрочем, он отсвечивал желтой материей и не казался большой проблемой.
Открыв дверь и увидев на пороге меня, Ким остановился. Как бы он не старался скрыть своё удивление, я его рассмотрел.
— Ты на частной собственности.
— Назови цену! Сколько ты хочешь за мой разговор с литейщиком? И сколько будет стоить одно небольшое изделие из мешанки, если литейщик согласится его выплавить?
— Ты на частной территории, — удивление исчезло. Казалось бы, я раскрыл перед ним карты, сказал о мешанке, но тот и сам догадался, что мне нужно. Было не сложно. Сомневаюсь, что к нему часто захаживают люди с заказами к элитному литейщику, который отошёл от дел.
— Могу я ещё с кем-то поговорить?
— Пацан, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? — Ким склонил голову и пристально посмотрел мне в глаза, точно старшеклассник, который собрался поучить уму-разуму школяра. — Он ничего не будет делать ни для тебя, ни для кого-либо ещё! Забудь об этом и убирайся с частной территории!
Наблюдая, что я не сильно спешу уйти, Ким обошёл меня и направился к машине. Во мне поселилось недовольство вперемешку с сомнением. С одной стороны, мне никто ничего не должен, это правда. Ким не обязан продавать мне услуги литейщика, даже если я предлагаю за это большие деньги. Но что с самим литейщиком? Почему Острый Ким не спросил его мнения?!
— Хочешь или нет, но я с ним поговорю! — крикнул я. — И уберусь, когда он сам попросит меня убраться!
Кажется, моя угроза подействовала, Ким сначала остановился, а после медленно развернулся. С лица исчезло присущее спокойствие, сжались кулаки, выступили челюстные мышцы.
— И как ты поговоришь с ним без моего разрешения?
— Полагаю, для начала мне придётся надрать тебе задницу.
… … …
Прежде чем я произнёс последние слова, материя оживилась и запустила боевой режим. Со скоростью движущейся по оптоволокну частички света, она поняла ход моих мыслей и раздала указания. Одни узлы насытились энергией, другие опустошились. Незадействованные в бою вторичные звенья сменили положение, чтобы сделать материю более крепкой.
Вливаю энергию в ноги и толкаюсь вперёд. Между нами три метра, но я пролечу их в считанные доли секунды. Для обычного человека происходящее показалось бы мимолётным мигом, вспышкой, мгновением. Однако, обладая запредельной скоростью, постепенно ты её приручаешь. Время как будто замедляется и дарит тебе лишние секунды для размышлений.
Он стоял передо мной в перекрестье воображаемого прицела. Я отвел правую руку за спину и прицелился. Поработав с материей, я знал, что наиболее разрушительные удары — те, что попадают в края материи — нижнюю часть живота, бока, чуть выше солнечного сплетения. От такого удара немеют крайние звенья, и у одарённого уменьшаются ресурсы. А вот удар в центр не такой действенный. Он должен быть очень мощным, чтобы повредить или временно выключить звенья. Одно дело ломать ветки, и совсем другое — снести дерево под корень.
Тем не менее, я целился в центр, рассчитывая, что Острый Ким дёрнется или уйдёт в сторону, а значит словит удар по касательной. И я не прогадал. Ким дёрнулся влево и присел. От удара в плечо его дважды развернуло и бросило на лужайку.
Удар получился не сильным, а потому я решил добавить. Подскочил и ударил ногой. Он пролетел три метра и снёс спиной декоративную стойку из камня возле входной двери. Я ринулся ещё дальше и пробил два раза по корпусу, но эти удары частично погасил энергетический щит. Следом Ким швырнул мне в лицо один из обрушившихся камней и прыжком перекатился на другую сторону лужайки, пока я находил себя в каменной пыли.
