— Ни капельки! Он — примат из вида озабоченных дебилоидов, которые считают, что чем грубее ты им отказываешь, тем страстнее будет секс. Трезвый он немного сдерживается, а с бутылкой — полный неадекват. Такого простыми словами не отшить. Тут есть два варианта: либо внушить ему, что его член отсохнет, если приблизится ко мне ближе, чем на десять сантиметров, либо разбить об голову хрустальную вазу. И раз с первым вариантом у меня пока не выходит, то второй напрашивается всё больше.
Улыбнувшись, мы немного помолчали. Саша посмотрела на мини-бар и перенесла оттуда два стакана и пакет сока.
— Со стаканами выходит лучше, чем с ручкой.
«Ещё бы», — ответила она, не открывая рта. — «Совсем другая концентрация. Тут нужно не только двигать предмет, но и реагировать на сопротивление бумаги. Толкнуть, сдвинуть, поддать, открыть, закрыть — это действия в один подход, а письмо — непрерывный процесс. Хватит пялиться!».
Углубившись в материю Саши, я успел рассмотреть семь вторичных звеньев ментального вмешательства. Пожалуй, она была права. Мой пристальный взгляд куда-то в район груди, особенно учитывая любовь Саши к открытым топикам, вряд ли выглядел естественно.
«Извини, привычка».
«Ага, удобная отмазка», — она улыбнулась. — «Ты так и не рассказал про то, что увидел в материи нашего новенького озабоченного алкаша. Билет обратно?».
Вкратце я пересказал Саше свои наблюдения. Хотя, как пересказал, просто думал о них. Хотя, нет… не совсем верно. На самом деле я как будто открывал для неё кластеры своей памяти, откуда она получала информацию почти мгновенно. Но, что интересно, она не могла вскрыть эти кластеры сама. То есть Саша не читала мысли напрямую, по крайней мере мои. Возможно, это было связано с наличием у меня вторичных связей защиты материи. Я мог думать о чём угодно и не бояться открыть то, что она не должна знать. Я мог фильтровать и сортировать передаваемую информацию. Как если бы мы просто говорили, но с той разницей, что всё происходило на порядок быстрее.
Вообще, наверно, было бы довольно забавно понаблюдать за нами со стороны. Два человека сидят друг на против друга, молчат, покачивают головами, пожимают плечами и вздыхают, не произнося при этом ни слова.
«Значит, в ближайшее время нам отсюда не выбраться?» — Спросила Саша.
«Во всяком случае пока что у меня нет плана».
«Ну ничего, я подожду», — она улыбнулась и села ближе. — «Расскажи про Нейтральные земли!».
От Саши я ушёл почти ночью. Богдан в обнимку с бутылкой спал на площадке её этажа. Услышав щелчок двери, подорвался и пошёл ко мне:
— Слышь, как там тебя, Самлок!? Нужно поговорить!
В кармане завибрировал телефон. Я посмотрел на экран — звонил Щепа.
— Эй, малой, я с тобой говорю! Ты чего там так долго тёрся у неё?!
— Тихо!
— Это ты мне?!
Богдан замахивается. Инстинкты и четырнадцать единиц вторичной характеристики рукопашного боя подсказывают, что лучший выход — дождаться удара и отработать на контратаке… Но это та-а-ак долго! Пока его кулак долетит, я усну. Опережаю вытянутой рукой, сжимаю нос костяшками пальцев и дёргаю чуть в сторону. Короткий хруст, стон, красные капли на ковре.
— Будешь приставать к Саше, поломаю ноги, — добавляю коленом в солнечное сплетение, чтобы оборвать его стоны и поднимаю трубку. — Щепа, я тебя слушаю!
… … …
Утро в высотке битников выдалось суматошным и напряженным. На нижних этажах суетился обслуживающий персонал, доделывал свои дела и сваливал. На средних этажах Пит проводил беседу со своими бойцами, он успел нанять троих парней, увеличив команду до восьми. На верхней площадке перед кабинетом Биты мы разговаривали с Кумаром.
— Пару часов назад Вареный дал ответ по винарсу.
— И? — Я скосился на лестницу, услышав шаги, и подключил восприятие. Кто-то из парней Пита тёрся этажом ниже. Кажется, они затеяли там перестановку.
— Удивительно, но он согласился продать оптовую партию на полмиллиона, — Кумар завёл руки за спину.
— Почему удивительно?
— После того, как Центровые научились готовить улучшенную гербуху, они выставили Вареному условие. Если Вареный хочет поставлять ингредиенты для Центровых, а они с недавних пор стали его самым большим покупателем, то он не должен поставлять продукцию нам.
— Нам? — Я показал пальцем сначала на Кумара, а потом — на себя. — Ты хотел сказать, что Варёный не может поставлять ингредиенты никому кроме Центровых?
— Нет, — Кумар помотал головой. — И имею в виду именно то, что я сказал. Центровые обезопасили себя. Опасаясь возвращения твоего продукта на рынок, они решили его монополизировать. Отсюда и появилось условие: если Варёный соглашается на поставки Битникам, а в частности тебе, то он теряет самого крупного покупателя в Стольном — Центровых.
— Но Варёный согласился продать нам винарс. Это как?
— Варёный — парень рискованный. И, пожалуй, больше, чем деньги, он любит только свободу. Свободу в любом её представлении, в том числе свободу коммерческого выбора. В общем, сложив одно с другим: благородный риск и хорошую прибыль от сделки, он согласился поработать с нами без огласки. Со своей стороны он обеспечивает полную конфиденциальность и просит от нас того же.
— А мы можем?
— Ну-у-у… если ты не успел ни с кем поделиться своими планами, то про оптовую партию винарса знаем только мы вдвоем. Если мы соглашаемся на эту сделку, а для нас нету ни одной причины, чтобы отказываться, потому что все риски несёт Варёный, то я возьму вопрос конфиденциальности на себя.
— Ну вот и отлично, — я хотел похлопать Кумара по плечу, но остановил занесённую руку, заметив, как пиджачок скривился. Кумар есть Кумар. Для него чистый и выглаженный костюм важнее укрепления рабочего духа. Ну что же, его право. Тем более, что рабочий дух ему и не нужен, чтобы быть лучшим в своём деле. — Ну и раз уж на то пошло, то я заплачу Варёному на сто тысяч больше.
— Не самое разумное расходование бюджета в той ситуации, в которой находится Братство.
— Если бы он сам поднял цену, я бы его послал. Но он поступил по совести.
— Как скажешь.
— Ко встрече всё готово?
Кумар задумался на долгие десять секунд, глядя в потолок, а потом медленно кивнул:
— Да.
— Ты не уверен? — Я опустил глаза и посмотрел на его материю, желая рассмотреть эмоциональный отклик.
— Всё готово, — Кумар развернулся и пошёл в кабинет Биты.
Ночью у нас со Щепой состоялся разговор. Щепа был немногословен. Я попытался выудить информацию по поводу Хана, но Щепа, не считал нужным посвящать меня в дела больших дядь. Сказал лишь, что завтра намерен приехать к Битникам для делового разговора. В конце неожиданно вспомнил, что Битниками управляет Бита, и сказал, что дальше будет говорить с ним.
